Макс Фрай - Вторая линия (сборник)
Вода для кофе должна быть мягкая, поэтому в большинстве городов водопроводная не годится.
Ну и если класть в кофе сахар (Анна не кладет), то только тростниковый. На худой конец можно взять пальмовый сахар, это вычурный и дорогой вариант, а все-таки гораздо лучше белого рафинада, который в данном случае совершенно неуместен.
Из сборника
«Праздничная книга»
От автора
Сейчас я уже не могу вспомнить, как мне пришло в голову собрать книгу рассказов о праздниках, которая вышла в сентябре 2009 года. Видимо, по аналогии с «Кофейной» и «Чайной» книгами, во всяком случае, принцип был тот же: в каждом рассказе упомянут какой-нибудь праздник; будет он центральным событием, или фоном, или кратким эпизодом, или воспоминанием – неважно. И краткая справка – что за праздник такой, откуда взялся, кто и как его отмечает.
На этот раз обошлось без гаданий, авторы самостоятельно выбирали праздники, о которых им хотелось написать. Поскольку мы решили, что каждому празднику должен соответствовать только один рассказ, пришлось руководствоваться принципом: «кто первый встал, того и тапки». Впрочем, праздников хватило на всех желающих, еще и с избытком, так что вместо одной запланированной книги пришлось делать двухтомник.
Мне хотелось, чтобы в «Праздничной книге» были собраны самые разные праздники – от, скажем, Нового года, Пасхи, Хануки и Рождества до самых экзотических и мало кому известных вроде исландского праздника Солнечного Кофе или, к примеру, международного Дня Бармена.
Один из приведенных ниже моих рассказов, написанных специально для «Праздничной книги», будет как раз о Пасхе. А второй – о почти никому не известном Дне Павла Фивейского (он же День Колдунов).
Птицы и соль[20]
Пасха, Светлое Христово Воскресение – древнейший и самый важный христианский праздник. Установлен в честь Воскресения Иисуса Христа– центра всей библейской истории и фундамента всего христианского учения.
В настоящее время дата Пасхи в каждый конкретный год исчисляется по лунно-солнечному календарю, что делает Пасху переходящим праздником.
– Сейчас, говорит, – сейчас, погоди, я только вот эту возьму и еще вооон ту достану…
В корзинке уже пять разноцветных деревянных птиц, но Фаина тянется за шестой, а я смиренно топчусь рядом, думаю: не забыть бы спички, за которыми мы, собственно, зашли в супермаркет. На секундочку, – конец цитаты.
– Зачем тебе столько?
Мы уже, слава богу, на улице. В моем кармане три коробка спичек. В пакете у Фаины дюжина деревянных птиц.
– Одну соседям с первого этажа на дверь повешу, – она принимается загибать пальцы. – Вторую отнесу в булочную, которая у нас внизу. Третью ювелирам из подвала. Четвертую девочке, у которой дверь напротив моей. Еще две соседям с третьего этажа. Это уже сколько? Шесть? Ну вот.
– А остальные?
– Остальные? – Фаина морщит лоб. Пытается сообразить, зачем столько нахапала. – Ннну… на всякий случай. Должен быть стратегический запас. Вдруг я почтальоншу завтра утром встречу? Или на такси буду сегодня ехать.
– Подаришь таксисту?
– Может быть. Если он мне понравится. Или просто оставлю на заднем сидении. Кто-нибудь потом найдет. А еще вдруг мы зайдем в кафе? Можно там спрятать на вешалке под пальто или просто на блюдце положить, вместе с чаевыми.
– А в чем смысл?
– Ни в чем, – удивленно говорит Фаина. – А нужен какой-то смысл? Просто мне нравятся эти птицы. И здешний обычай украшать ими окна, двери и сады на Пасху. По всей остальной Европе зайцы и цыплята скачут; православные, по-моему, вообще без фауны обходятся, строгие они. А у нас в Литве дурацкие деревянные птицы. Везде, даже в супермаркетах. Товар первой необходимости, а как же. Такие прекрасные.
– Мне и в голову не приходило, что ты празднуешь Пасху, – говорю.
– Я? Конечно, нет. Но они празднуют.
– Кто «они»?
– Мои соседи. И тетки из булочной. И ювелиры. И почтальонша. И, наверное, таксист, хотя тут, конечно, не угадаешь.
Фаина хмурится каким-то своим мыслям, но миг спустя сизые виленские сумерки снова озаряются ее безмятежной улыбкой.
– Понимаешь, – говорит она, – я же их всех не очень-то люблю. Ну как – люблю, не люблю… Просто думаю, что они все дураки. Я, конечно, тоже, но… в какую-то другую сторону. Вот, точно, мы все дураки, но глупости у нас разные, поэтому между нами пропасть. Та самая, куда вечно норовит свалиться Шут из колоды Таро. И только оказавшись на дне, мы найдем общий язык. Да и то не факт. А пока ходим по краю, точно ничего не получится, можно и не стараться. Но и без общего языка иногда получается как-то радовать друг друга. По крайней мере, надо пробовать. Это еще не любовь, конечно. Но шаг в правильном направлении. А поскольку я, по большому счету, такая же злая дура, как все остальные, вспоминаю об этом только время от времени. Например, перед Пасхой. За календарем я не особо слежу, но это и не нужно. Все равно в один прекрасный день прихожу в магазин – вот, скажем, как сегодня, за спичками – а там лотки с деревянными птицами у входа. И наборы крашеных яиц для особо ленивых христиан. И фабричные куличи в коробках. Я один раз купила, попробовала – полная фигня. С домашними не сравнить. Я в этом смысле балованная, у нас дома всегда пекли куличи на Пасху – притом что в церковь даже бабушка не ходила, пока была жива. Однажды, когда мне было лет семь или восемь, я спросила: как же так, зачем все это, если в книжках написано, что Бога нет? А папа, помню, ужасно удивился – при чем тут Бог? Ему, похоже, даже в голову не приходило, что наши куличи хоть каким-то боком связаны с Богом. То есть теоретически он, конечно, все про Пасху знал, просто никогда специально об этом не думал… Ой, смотри!
Внезапно отвлекшись, Фаина толкает меня локтем в бок и бурно машет руками, требуя, чтобы я поглядел – судя по ее жестикуляции, во все стороны сразу. Верчу головой – что случилось? А вот что: из кафе «Рене» вынесли на улицу столики, постелили скатерти из плотной белой бумаги и поставили стаканы с карандашами для желающих рисовать в ожидании заказа. А еще вазы с нарциссами и пепельницы. Это значит, пришла весна, окончательно и бесповоротно, плевать, что на термометре всего плюс шесть, владельцы кафе ошибаются в этом вопросе реже, чем перелетные птицы.
– Они всегда первые, – говорит Фаина. – Такие молодцы. Ну да, кто попало в честь Магритта[21] кафе не назовет… А что кофе у них фиговый, это не беда. На улице все равно будет вкусно, и с вот этим ощущением, когда берешь горячую чашку холодными руками, ничего не сравнится… О чем я только что говорила?
