Елена Кулик - Пробуждение
— Снова бросишь ее, когда посчитаешь, что так будет лучше для тебя? — Чтобы его поза казалась еще более агрессивной и вызывающей, парень скрестил руки на груди. Но Лизи заметила, что они слегка дрожали. Он сдерживал свою злость и огорчение. — Знаешь, сколько слез она пролила из-за тебя! Я видел, как плохо ей было все это время, — прошипел он прямо в лицо Лизи.
— Денис! — снова крикнула его мама.
— Тетя Света, все нормально, — улыбнулась женщине Лизи. — Он имеет полное право злиться на меня и … Вы, кстати, тоже.
— Лизи, — только и вымолвила женщина, с грустью глядя на девушку.
— Мама, приготовь нам чай, пожалуйста, — твердо сказал парень, глядя на Лизи.
— Хорошо, — обреченно выдохнула женщина и скрылась на кухне.
— А ты вырос, — тихо промолвила Лизи. — И я не о том, что ты стал выше ростом.
Она с теплом и лаской смотрела на парня и заметила, как легкий румянец смущения стал заливать его щеки, покрытые еле заметным пушком.
— Ладно, тебе, — буркнул он, изо всех сил стараясь не отвести взгляда. — Я просто хотел сказать тебе, — все еще ощущая неловкость, проговорил парень, — что если ты снова собираешься ее оставить, то лучше…
— Не оставлю, — перебила его Лизи. — Многое изменилось, и я многое поняла. Так что … прости меня, если сможешь, ладно? — Лизи взъерошила ему волосы и хлопнула обалдевшего парня по плечу. Он быстро схватил ее руку, с каким-то нездоровым азартом разглядывая рану.
— Ух ты, класс! Где это ты так? Давно? — воскликнул он.
— Да сама не знаю, — протянула Лизи, при свете лампочки рассматривая свой порез. Сейчас остался только слегка воспаленный шрам и бурые разводы засохшей крови.
— Похоже, что рану нанесли чем-то острым пару дней назад. Тогда откуда кровь? — спросил паренек и поднял на Лизи взгляд, полный немого восхищения.
— А-а… так получилось… не знаю, — растерянно пробубнила девушка, вырывая руку из его цепкой хватки.
— Ты лучше зайди в ванную и вымой это, а то Ритку испугаешь.
Лизи, не говоря ни слова, поплелась за Денисом в ванную, все еще с изумлением пялясь на свой шрам. Ведь этого не может быть! Как такая рана могла затянуться всего за несколько часов?
Денис уже включил воду и отступил на шаг, впуская девушку. Лизи удивленно приподняла брови, видя, что он не собирается покидать помещение.
— Что, посмотреть нельзя? — хмыкнул Денис.
— На что тут смотреть? — Лизи сунула руку под струю воды, понимая, что добровольно парень все равно не уйдет, и начала усиленно оттирать грязь и кровь с руки.
— Обалдеть! — восхищенно взвыл Денис.
— Ага, — недовольно процедила Лизи.
Когда вода попала на руку, девушке пришлось чуть ли не прикусить язык, чтобы не взвыть от боли — рану так щипало, что она едва сдерживала стон. Но затем прохладная вода как будто смывала и забирала с собой грязь, засохшую кровь и … боль. На месте недавнего пореза осталась едва заметная белая полосочка шрама.
— Так это чё, не настоящая рана была, да? — явно расстроился Денис. — Снова ты меня обманула? Ну как всегда! — обиделся он и быстро выскочил за дверь ванной.
Лизи вытерла полотенцем руки, продолжая хмуриться. С ней происходит что-то странное, но она еще не определила плохо это или хорошо.
Она вышла из ванной и направилась в комнату подруги.
Лизи толкнула дверь и остановилась на пороге. Ритка сидела за письменным столом, в наушниках и что-то быстро рисовала в альбоме. Лизи тихо подошла к ней сзади и заглянула через плечо. Рисунок был черно-белым, выполнен простым карандашом.
— Классно, — выдохнула Лизи, рассматривая работу подруги. — Я и не знала, что она так хорошо рисует, — тихо сказала девушка, ни к кому не обращаясь, и подпрыгнула от неожиданности, когда возле ее уха раздался шепот Дениса:
— Это после того, как вы расстались, она стала рисовать. До этого я тоже не знал, что она так умеет.
— Круто! — выдохнула Лизи и прикоснулась к плечу увлеченно рисующей подруги. Та подпрыгнули и, вскинув голову, виновато посмотрела на своих гостей.
— Ой, прости, я не слышала, как ты пришла. — Она стянула наушники и быстро закрыла альбом.
— Нет, дай посмотреть. — Лизи схватила ее за руку. — Можно? — запоздало попросила она.
— Можно, — смущаясь, ответила Рита и сама протянула альбом.
Лизи села на диван, стоящий возле стены и аккуратно положила альбом на колени. Как ни странно, рядом с ней на диване тут же примостился Денис и тоже с любопытством уставился на рисунки. Ритка осталась сидеть за письменным столом, с улыбкой глядя на подругу и брата.
— Во, класс, смотри, — вопил Денис, когда видел очередной рисунок. — Ритка, ты талант, — искренне похвалил он сестру, и в его голосе сквозила неприкрытая гордость.
— Спасибо, — тихо ответила девушка, наблюдая за выражением лица подруги.
Лизи медленно и осторожно листала страницы альбома, с удивлением рассматривая нарисованные карандашом рисунки. Здесь были и портреты — как совсем незнакомых ей людей, так и одноклассников и учителей; и пейзажные зарисовки, и разные смешные животные. Было и несколько портретов Дениса, когда он сидит за своим рабочим столом и что-то увлеченно пишет в тетради, а вот он стоит возле окна и задумчиво смотрит куда-то вдаль, отодвинув тяжелые портьеры, или лежит на диване, закинув длинные руки за голову, разглядывая потолок мечтательным взглядом.
— Когда это я был таким!? — возмущался парень, но Лизи видела, что рисунки ему определенно нравились. Он был на них каким-то необычным, слишком взрослым и серьезным.
Но больше всего Лизи поразил набросок, который Ритка рисовала, когда они с Денисом ворвались в ее комнату. В центре белого альбомного листа были прорисованы только две замершие в танце фигуры, и в одной из них Лизи безошибочно узнавала себя. Только на ней были уже не спортивные штаны и футболка, а шикарное длинное платье, с глубоким декольте, такое все изящное и воздушное. А ее партнером был высокий, молодой человек в темном костюме. Его черные волосы были аккуратно собраны сзади в хвост. Он был нарисован в профиль, и Лизи никак не могла понять, кто это был.
— Прости, — прошептала Ритка, наблюдая за реакцией Лизи на рисунок. — Просто ты была такой загадочной, необычной, когда танцевала, и мне захотелось…
— Классные рисунки, — перебила ее Лизи, захлопывая альбом. — Ты просто молодец! Правда, Денис?
— Ага, — тут же подтвердил парень. Всю его враждебность и злость, как рукой сняло, когда он увидел сияющее лицо сестры.
В комнате повисло неловкое молчание. Никто не решался начать разговор и не потому, что нечего было сказать, а как раз-то наоборот — сказать хотелось слишком много.
