Игорь Шабельников - Стрелок
– Пожалуй, нет, – сказал я нерешительно, – Я тамошних местов не знаю, ни разу там не был.
– А я тебе хорошего проводника подберу и сам оплачу его услуги, – настаивал бармен.
– А я-то тогда тебе зачем, раз проводника можешь найти? – спросил я.
– Тут дело в доверии. Сидорович тебе доверяет, я тоже, – ответил бармен.
– Я подумаю, – сказал я.
Бармен на радостях плеснул мне в стакан ещё «виски» и занялся новым посетителем, зашедшим в бар.
Я взял свой стакан и отошел в дальний угол. Снял каску, в каску сунул свои гловалеты – перчатки с обрезанными пальцами, и респиратор. Каску положил на столик. Мне действительно надо подумать. Похоже, мне пора уходить вглубь зоны. Своего человека в школку Сидоровича я внедрил. Поток информации в центр наладил. Но на этом всё! По основному заданию – контакту с инопланетянами – облом. Гурон бесследно растворился в зоне, а где искать без него выходы на инопланетян, я без понятия. Чтобы найти Гурона, надо вначале найти Стрелка, а Стрелок сам скрывается где-то, предположительно, в Мертвом городе.
И по второму заданию – созданию агентурной сети – полная жопа! Из кого её тут создавать, одни отморозки. Взять хотя бы вот этого долговца Лома. Вышибала в баре – удачное место для сбора информации. Я глянул на Лома. Детина под два метра ростом, наверно, под сто пятьдесят килограмм веса. Внешне – рохля и толстопуз, обманчиво добродушное лицо. Но кличку свою заработал не зря – необычайной силы человек, лом голыми руками завязывает в узел. Терпелив, смел и решителен. Недостатки – запойный. Нет, он вообще-то не пьёт, месяц, а может два. А потом срывается в запой и с неделю куролесит, что творит, опосля не помнит. В зону попал, сбежав из-под ареста за убийство человека, сломав решетки в КПЗ.
Или вот этот сталкер, Меченый, за соседним столиком. В вольных сталкерах всего-то месяца три, но уже в авторитете. Если судить по классификации Ломброзо, то это прирожденный преступник и убийца – низкий лоб, широкие надбровные дуги, большие скулы, квадратный подбородок. Снайпер и отчаянной храбрости человек, зону знает, как свои пять пальцев. Недостатки – частичная амнезия. Поговаривают, что он из военных сталкеров, память потерял, попав под выброс. Сейчас он убивает военных, не моргнув глазом, а как он поведет себя, когда к нему вернётся память? Как это, осознать, что убивал своих? Или ещё вариант, как в фильме «Вспомнить всё» – казачок-то может быть засланным.
Остальные не лучше. Я глянул в сторону Шотландца. Мельком встретился с его злобным взглядом. Опять нажрется самогонки и полезет драться. На всех людей водка действует по-разному, этот – звереет. Я знаю – я «ликом страшен», сам пугаюсь своего теперешнего лица в зеркале. Но, как говорится, не нравится – не смотри. Шотландец же вообще писает кипятком, когда меня видит – уж больно я ему противен.
Я усмехнулся, если непредвзято рассматривать, то и моя история, история бывшего наёмника, не лучшая рекомендация для сталкера. Но история Шотландца ещё хуже. Бывший даишник, в пьяном виде сбил старушку и скрылся с места происшествия. Ему бы всё сошло с рук – коллеги бы его прикрыли, но старушка оказалась не та. У старушки был сын во властных структурах. Началось следствие, и Шотландец, осознав последствия, смотался к прабабке в хутор вблизи с зоной отчуждения. Сынок старушки его вычислил, и его обложили на хуторе. Но Шотландец вырвался из оцепления, ушел в зону, нарядившись в кофту и юбку бабки. Из-за клетчатой юбки прабабки, он и получил свою кличку.
Кроме официальной клички, Шотландец у сталкеров имеет ещё два прозвища – Скот и Шмон. Когда Шотландцу выпадет очередь дежурства на блок посту, он устраивает форменный шмон каждому сталкеру, как на входе, так на выходе. Формально он имеет на это право, но кроме него никто из долговцев так не усердствует. И естественно находит, как ни прячь, вещи, запрещённые уставом Долга к перемещению через базу. В результате, на хорошем счету у начальства – выбился в сержанты. Но только если бы этот скот соблюдал закон из принципа, а то, кусочник, бывший даишник, привык кормиться на дороге, за мзду малую, а иногда и большую, готов закрыть глаза на любые нарушения.
На меня он взвелся с самого начала. А после того, как я его подставил, вообще озлобился. А дело было так. Мне надоело башлять его за проход через блокпост. Я решил приколоться. Насобирал на базе мешок консервных банок и пошел через блокпост в смену Шотландца. На КПП я сразу предложил Шотландцу взятку, если он выпустит меня с базы без досмотра. Шотландец, заподозрив крупную «контрабанду», приказал своему кваду взять меня на мушки, сам развязал мой мешок. Глаза Шотландца полезли на лоб, когда он увидел содержимое мешка. Он потребовал от меня объяснений. Я вначале качал права, мол, вынос пустых банок никакими уставами Долга не регламентирован. Мол, что не запрещено, то разрешено, и так далее. Потом я предложил ему ещё большую взятку, если он меня всё же пропустит. Шотландец продолжал настаивать на объяснениях. Наконец, я «раскололся» – железо банок со временем накапливает радиацию, и в нем оседают изотопы Гелия-3 и Цезия-137, а это перспективное топливо для термояда. Мол, Сидорыч нашел покупателя и скупает банки за бешеные бабки.
Шотландец обрадовался, услышав слово «изотопы», проносить их, в любом виде, через территорию базы действительно запрещено. Шотландец решил выслужиться. Меня разоружили, заковали в наручники и сопроводили на базу. Нести «вещдок», мешок с консервными банками, я отказался, даже после того, как получил несколько раз прикладом по рёбрам. Поэтому Шотландцу пришлось нести через всю базу мешок самому. Когда меня привели к «замполиту» и начальнику «особого» отдела Долга Петренко, нас уже сопровождала небольшая любопытствующая толпа. Шотландец, высыпав из мешка банки, рассказал обстоятельства моего задержания, не забыв добавить, что я предлагал ему при свидетелях крупную взятку. Петренко связался по спутниковому телефону с Сидорычем. Сидорыч, узнав кличку «контрабандиста» и предмет «контрабанды», долго громко ржал, так что Петренко пришлось, морщась, отстранять от уха трубку.
И так вечно хмурый Петренко выглядел особенно злым и раздосадованным. Он подозвал начальника караула: «Проследи, чтобы этот придурок лично собрал все банки и вынес их с территории базы на свалку, а этого шутника – на сутки в обезьянник, будет знать, как отвлекать людей от дел». Решение Петренко вызвало одобрительный гомон и смешки. Меня повели в каземат, а за моей спиной раздались свист и улюлюканье. Я обернулся, свистели не мне, а Шотландцу, подбирающему банки. Даже Петренко, наблюдая за этой картиной, криво улыбался.
