Мария Барышева - Говорящие с...
Но поехала, как миленькая, а как же?
* * *
- Если вы ее подруга, так почему бы вам не поговорить с ее матерью? - удивилась врач. - Они как раз сейчас у нефролога, подождите.
- Ну, просто у меня с ее матерью очень плохие отношения, - Эша с пугливым любопытством разглядывала аппарат ультразвуковой диагностики. Ей было не по себе - после аварии больницы наводили на нее панику, и Шталь хотелось как можно быстрее оказаться на свежем воздухе.
- Ну, так поговорите с подругой позже. Она же не остается в стационаре, домой скоро поедет. Приступ купировали, боли прошли. С почечными коликами такого рода держать в больнице смысла нет, если пациент не настаивает.
- Все равно мне нужно узнать это сейчас, вы же составили заключение, - трагическим тоном сказала Эша и быстрым движением продвинула ладонь по столешнице. Тотчас убрала, и врач задумчиво посмотрела на то место, где она только что была.
- Вообще-то... - она покачала головой и, приподняв брови, прижала тетрадью то, что осталось после Эшиной ладони. - Пока ничего серьезного, но запускать такое, конечно, нельзя. У нее нефромикролитиаз. Два микролита в левой почке, в правой - один и несколько микрокальцификатов.
- А вот теперь скажите то же самое, но человеку глупому.
- Камешки, - врач усмехнулась, поправляя прическу. - Песочек. Вероятно, камешек пошел, это и дало боли. Лежали, лежали - вот, решили выйти. Говорит, раньше таких приступов не было, но это и не за один день происходит. А подруга ваша обследований не проходила - вообще, не очень за своим здоровьем следила, я вам скажу. А обследоваться нужно регулярно. Так могла бы и раньше узнать, раньше начать лечиться. Одними браслетиками тут не обойдешься.
- Браслетиками? - непонимающе переспросила Эша, и лицо женщины стало на редкость снисходительным.
- Ну, скорее всего, ваша, - она сделала короткую паузу, - подруга носит их просто для красоты. Честно говоря, я в стоунотерапию не верю и вот лишнее доказательство. В таких случаях хорош не нефрит, а цистон... да и тем более, раз она не знала.
- Нефритовые браслетики, - произнесла Эша одними губами. - Ведь считается, что нефрит излечивает почечные болезни... А вы уверены, что это нефрит?
- У меня муж ювелир.
- И почти все они - женщины... а практически каждая женщина... ой, какая же я идиотка!..
- Вам плохо? - профессионально насторожилась врач.
- Мне было плохо! - сообщила Шталь, вскакивая. - Но теперь мне полегчало!
Вылетев на улицу, она хватанула губами добрую порцию прохладного небольничного воздуха и прыгнула в машину. Мысли устроили в голове веселую пляску, из которой, словно лицо танцора в провороте постоянно появлялось привычное "этоничегонезначит". Но украшения... Покажите женщину, которая не носит хоть какие-нибудь украшения?! И тогда пострадавшие-мужчины автоматически... стоп! У водителя, Королева, на ключах был брелок - она хорошо его рассмотрела тогда со своего места. Забавный брелок-собачка, с камешками. А бармен из "Ерофеича" носил в ухе серьгу - тоже с каким-то камешком... Но брелок - не украшение... подожди, Шталь!.. Мужики мужиками, но ты хотя бы представляешь, сколько побрякушек есть у каждой женщины?! Эша опустила взгляд на свои растопыренные пальцы, на которых блестели кольца, дотронулась до сережек, вытащила из-за пазухи жемчужную подвеску и приуныла. Поди разбери, у кого какое кольцо разозлилось и какие серьги обиделись?! И уж тем более, кто их этому научил?! В особенности, при учете того, что это - лишь версия! Подумаешь, нефритовые браслетики! Этоничегонезначит. Позвонить Ейщарову? Не слишком ли - звонить ему каждые пять минут? Да и смысл - нет сомнений, что Олег Георгиевич с радостью ухватится за эту версию. Шталь подумала, что радость, с которой Ейщаров велит ей проверять правдоподобность ее домыслов, кроме естественного азарта сильно отдает садизмом. Но все же позвонила.
- Поздравляю, что наконец-то у вас что-то появилось, - сказал Ейщаров, и Эша приуныла еще больше. - Сейчас еще довольно рано, так что принимайтесь проводить инвентаризацию, выясняйте, что и где куплено... ну, не мне вас учить. Прихватите специалистов - информация хозяек об их украшениях отнюдь не обязательно может соответствовать истине, сами понимаете.
- Олег Георгиевич, меня вместе со специалистами убьют на первом же адресе после таких вопросов! Особенно Ивашина! А к Буцкой я вообще ехать отказываюсь! Знаете, травма головы не сделала ее менее разговорчивой, а я не люблю, когда мне говорят всякие вещи про меня. Я от этого впадаю в депрессию!
Ейщаров сообщил, что он тоже знает много всяких способов вогнать Шталь в депрессию, причем в такую, что ее не вынет оттуда никакой психолог, после чего велел идти работать и отключился прежде, чем Эша, закипевшая с интенсивностью хорошего электрочайника, успела что-то ответить. Она ограничилась тем, что швырнула телефон на сиденье, тут же подхватила и позвонила Соне. Та ответила не сразу, и голос ее оказался безмерно раздраженным - голос очень занятого человека, страдающего остаточной абстиненцией.
- Золотце мое, тебя еще бьет током?
- Иди ты!.. - произнесло золотце с интонацией, подразумевающей положительный ответ.
- Нет, не пойду. Слушай, Сонь, у тебя есть знакомые ювелиры?
- Сколько тебе - десять, двадцать? - осведомилась подруга.
- А что, у тебя их так много?
- Шталь, ты в ювелирной столице России! - снисходительно сказала Соня. - Здесь полным-полно ювелиров!
- Ой, как это плохо! - застонала Эша, хватаясь за голову. - Я совсем забыла! Полно ювелиров, полно магазинов, полно мастерских... даже завод! Да мне в жизни тут ничего не найти! При изготовлении разозлили чей-то браслет или при продаже?! Нереально!
- Мы вчера, конечно, много выпили, но даже для этого у тебя очень своеобразное похмелье, - тревожно заметили в трубке.
- Молчи, женщина! Мне нужны ювелиры. Спецы. Которые все знают. Камни, модели... что и кто. Которые немедленно начнут ходить со мной взад-вперед и опознавать все, что я велю!
- Никто не станет заниматься такой ерундой!
- Я им очень хорошо заплачу, очччень! Даже вперед!
- Пожалуй, много кто займется такой ерундой. Перезвони мне через двадцать минут...
- Погоди. А знакомые стоунотерапевты у тебя есть?
- Это кто?
- Ясно. А, - Эша задумчиво потерла кончик носа, собираясь с мыслями, - знакомые ведьмы?
- Ой-ой, Шталь, - сказала Соня с откровенным испугом, - и правда зря я при тебе мозги чистила!
* * *
В следующий раз она позвонила Ейщарову только через два дня поздно вечером. Соня, устав возмущаться тем, что Эша завалила все доступное пространство гостиной грудами распечаток, записей и книг странного содержания и уже несколько часов лежит среди этого прямо на паласе, болтая в воздухе согнутыми ногами, ушла на кухню и сердито гремела там посудой до тех пор, пока подруга не подозвала ее к себе и очень осторожно спросила:
