Игра Джералда - Кинг Стивен
Джесси подняла правую руку и осмотрела ее. Средний и безымянный пальцы все так же безжизненно висели. Она подумала, что перерезала какие-то нервные узлы, однако тут же прогнала эту мысль. Это можно будет обдумать позже, как и многое другое, что сейчас не имело решающего значения. Важнее было то, что большой и указательный пальцы руки все еще слушались ее. Они дрожали, как бы от страха после потери своих привычных соседей, но все же слушались. Джесси наклонила голову и заговорила с ними.
– Не надо так трястись. Ничего страшного, вы живы. Сейчас вы должны помочь мне.
Ей предстояло выполнить изуродованной рукой тонкую и трудную операцию – отомкнуть второй наручник. Джесси с мольбой посмотрела на свои пальцы.
– Хорошо, – сказала она мягко. – Я надеюсь, все будет хорошо.
Ключи были одинаковые, что давало ей дополнительный шанс. Ей не показался странным тот факт, что Джералд носил их оба, потому что он был пунктуален и аккуратен до смешного. «Видеть и учитывать мелочи, – говорил он, – вот в чем разница между хорошим и великим адвокатом». Единственные мелочи, которых он на этот раз не учел, были его сердечный приступ и удар Джесси, из-за которого все пошло не так. А в результате он оказался не хорошим или великим, а мертвым.
– Собачий ужин, – прокомментировала Джесси, не замечая, что говорит вслух. – Джералд был дородным мужем, а теперь собачий ужин. Так, Рут? Я права, Чудо-Юдо?
Она зажала маленький стальной ключ между большим и указательным пальцами своей изуродованной правой руки (когда она дотронулась до металла, снова возникло ощущение, что это происходит во сне), поднесла его к лицу и посмотрела сначала на него, а потом на наручник, который сжимал ее левое запястье. Чтобы отпереть замок, надо было вставить ключ в отверстие и нажать, пока не раздастся щелчок, а затем повернуть его.
Джесси поднесла ключ к замку, но пока она пыталась вставить его, накатила новая волна головокружения, а в глазах поплыли оранжевые круги.
– Стоп! – вскрикнула она и попыталась вставить ключ в отверстие замка.
Ключ скользнул по стали наручника, не попав в отверстие, вывернулся в ее окровавленной руке, упал на пол и закатился под шкаф. Джесси вздрогнула всем телом. Еще один шанс потерян. Теперь оставался только один ключ, и если она потеряет этот…
«Не потеряешь. – сказала Рут. – Только не бери его, пока не почувствуешь себя достаточно уверенно».
Джесси еще раз согнула правую руку, поднесла пальцы к лицу и внимательно посмотрела на них. Пальцы почти не дрожали, но ждать, когда они успокоятся совсем, у нее уже не было времени. Она боялась обморока.
Джесси протянула дрожащую руку к ключу и чуть было не столкнула его со шкафчика при первой попытке взять. Вот-вот онемеют и перестанут двигаться неповрежденные пальцы. Она сделала глубокий вдох, задержала дыхание, сжала пальцы в кулак, несмотря на боль и свежую струйку крови, которая покатилась по кулаку, а потом сделала глубокий выдох. Теперь она чувствовала себя немного лучше. Она прижала ключ к поверхности большим пальцем и придвинула его к краю шкафчика, прежде чем взять.
Обхватив ключ двумя пальцами и не думая о том, что будет, если и эта попытка не удастся, она поднесла ключ к замку. Был неприятный момент, когда отверстие двоилось, потом перед ней возникли целых четыре отверстия… Джесси прикрыла глаза, сделала вдох и открыла их снова. Теперь она увидела одно отверстие и успела воткнуть в него ключ, прежде чем зрение снова начало обманывать ее.
– Наконец-то, – вздохнула она. – Попробуем. Джесси повернула ключ по часовой стрелке. Но ничего не произошло. Она готова была уже снова впасть в отчаяние, но тут внезапно вспомнила шуточную надпись на бампере старого пикапа Билла Данна, на котором старик совершал свои прогулки по округу. Там было написано: «Вправо закручивай, влево откручивай», а над словами был изображен винт.
– Влево откручивай, – пробормотала Джесси и попробовала повернуть ключ против часовой стрелки. Она не сразу поняла, что замок открылся; ей показалось, что звонкий щелчок, который она услышала, означает лишь то, что ключ вышел из паза, и она покачнулась от слабости и страха, едва удержавшись на ногах. Потом Джесси уставилась бессмысленным взглядом на открытое кольцо и наконец поняла, что это удалось: замок наручника открылся.
Джесси осторожно вытянула левую руку, немного натертую вокруг запястья, но почти неповрежденную, из открытого наручника, который так же, как и первый, при этом победно звякнул о спинку кровати. Затем она медленно поднесла обе руки к лицу, на котором выражение недоверия сменилось изумлением. Посмотрела на левую руку, потом на правую, а потом снова перевела взгляд на левую. Она не обращала внимания на то, что правая рука изуродована и залита кровью: сейчас ее интересовало другое: необходимо удостовериться, что теперь она действительно свободна.
Секунд тридцать Джесси переводила взгляд с одной руки на другую, как человек, наблюдающий за игрой в пинг-понг. Потом снова сделала вдох, закинула голову назад и издала высокий, пронзительный вопль. Страх и надежда, боль и торжество победы раненого зверя – все слилось в этом нечеловеческом крике. С ним ушло невыносимое напряжение, накопившееся за последние сутки, и безумие отступило окончательно. А в двухстах метрах от нее, в лесу, пес, услышав этот вопль, поднял голову и неодобрительно посмотрел в сторону дома.
Она все никак не могла оторвать глаз от своих рук, не могла прервать свой вопль. Она никогда даже отдаленно не испытывала ничего сравнимого с этим чувством, и в ее сознании появилась мысль: как мелки ощущения, которые ей довелось пережить на этой кровати с Джералдом, по сравнению с божественным чувством возвращения к жизни! Ее вопль затих, когда последний воздух вышел из легких. В глазах снова померкло, Джесси покачнулась, безуспешно попыталась ухватиться за спинку кровати и упала на пол. В последний момент мелькнула мысль: часть ее сознания ожидает, что цепочки натянутся и не дадут ей упасть.
Она упала на изуродованную руку. Боль вспыхнула, как лампочки на рождественской елке, и на этот раз новым воплем она предотвратила обморок. Джесси лежала на полу, стараясь не закрывать глаза, и смотрела на изуродованное лицо мертвого мужа. Джералд отвечал гримасой крайнего изумления, которая говорила: «Со мной это не должно было случиться, я ведь известный адвокат, моя табличка сверкает на двери фирмы!» Потом муха, которая чистила передние лапы там, где когда-то была его верхняя губа, исчезла в ноздре, и Джесси так резко дернула головой, что ударилась об пол и искры посыпались из ее глаз. Когда она снова открыла глаза, то увидела высоко над собой спинку кровати с потеками крови. Как мота она свалиться с такой высоты и не разбиться?
«Двигайся. Джесс!» – крикнула Хорошая Жена обеспокоенно.
«У нее такое милое лицо, – подумала Джесси. – но надо же обладать таким противным голосом!» «Чертово скрипучее колесо!» «Двигайся, черт тебя подери!» – Это голос Рут.
«Не могу. Дай немного передохнуть».
«Если ты сейчас не встанешь, то не встанешь никогда. Ну-ка, поднимай свой толстый зад!» Джесси оскорбилась.
– Никакой не толстый. Рут, – бормотнула она еле внятно и попыталась подняться на ноги. Но у нее ничего не получилось. Она сделала еще одну попытку, но и та закончилась неудачей. Надо было действовать по-другому.
Джесси поползла под кроватью в сторону ванной, двигаясь как полураздавленный жук. По пути она отбросила пыльного плюшевого кролика – почему-то он напомнил ей снова о женщине из ее видения. Она вползла в ванную, и новый опьяняющий запах поразил ее обоняние: это был аромат свежей пресной воды. Воды, которая текла из крана и капала из душа.
Она даже ощутила неприятный запах грязного полотенца в корзине у двери. Вода, вода всюду, и ее можно пить. Казалось, ее гортань лопнет от нетерпения, и тут она ощутила, что уже трогает воду, – это была крохотная лужица, натекшая из трубы под раковиной, до ремонта которой у сантехника никак не доходили руки, сколько она ни просила. Со стоном Джесси приникла к полу и стала лизать линолеум. Вкус у воды был неописуемо прекрасный – никакое касание губ и языка не могло сравниться с ним.
