Павел Комарницкий - Старая сказка
— А ты полагаешь, мы занимаемся тобой исключительно из желания лицезреть твой прекрасный облик (вчерашняя знакомая — Тамиона, вроде? — подавила смешок) и слушать твои благородные и мудрые речи (в этом месте заулыбались все)? — спросила королева — В твоих руках находится один предмет, который нам нужен.
Иван понял. Вот оно что… Им нужна зажигалка!
— Это не зажигалка. Это Ключ.
— Какой Ключ?
— Надо ли тебе знать, вот вопрос…
Иван пожал плечами.
— Не хотите, не рассказывайте. И вообще, я не вижу здесь препятствий. Я в ваших руках, вы можете взять всё, что хотите, без моего согласия.
Королева улыбнулась печально.
— В том-то и дело, что не можем. Точнее, можем, но тогда в наших руках и впрямь может оказаться всего лишь «неисправная зажигалка». Если ты обещаешь не изображать из себя голодную гадюку, я, пожалуй, кое-что тебе расскажу. Ты помнишь, при каких обстоятельствах попал к тебе Ключ?
— Ну, помню… У эсэса убитого взяли.
— Так вот. Тот убитый был не просто эсэсовец. Он был сотрудником тайной организации Третьего Рейха «Аннанербе». Как попал к нему Ключ — сейчас вопрос десятый. Важно то, что они пытались его активировать.
Иван смотрел с непониманием.
— Активировать? Чего активировать?
— Ключ. Ключ от Звёздного Пути.
Иван рассмеялся.
— Послушайте… гм… гражданочка, зачем вы забиваете мне баки всякой ерундой? Сказали бы сразу — папино наследство, антикварная вещь — я бы понял…
Королева смотрит холодно.
— Я всегда говорю правду, если это возможно. Вчера Тамиона предложила тебе немалую сумму — десять тысяч рублей. Что ты ответил? Хорошо, если ты согласен… Какая сумма устроит тебя?
— Миллион — усмехнулся Иван.
— Не проблема. По рукам?
Иван с изумлением смотрел на королеву. Неужели и впрямь такая ценная вещь?
— А если я попрошу десять миллионов?
— Не проблема. Другой вопрос, что ты будешь делать с такой массой денег…
Иван задумался. Дело становилось всё интереснее.
— Нет, гражданочка. Не продажная вешь. Подарок погибшего друга. Память, если вам это понятно.
Королева смотрит непроницаемо.
— Хорошо. Тогда что тебе нужно?
Иван поморщился.
— Да ничего мне от вас не нужно.
— Не говори ерунды. Пока человек жив, ему всегда что-то нужно. Новые сапоги, к примеру, или власть над миром. Я предлагаю тебе сделку — ты отдаёшь нам Ключ, добровольно и сознательно, а мы исполняем твоё желание.
Иван рассмеялся.
— Любое?
Королева смотрит невозмутимо.
— Ну, если ты не попросишь Луну с неба.
Иван снова усмехнулся.
— Моё желание вам не под силу… Ваше Величество.
Королева смотрит пронзительно.
— Я смогу. А вот сможешь ли ты?
Иван облизал разом пересохшие губы. Неужели?.. Не может быть!.. Всё тебе прощу, всё отдам, только верни её, слышишь!!!
За столом произошло некое слитное движение. Вроде ничего, и в то же время все как бы разом переменили позы. Королева чуть подалась вперёд.
— Ты сам понимаешь, чего просишь? Да знаешь ли ты, что такое жить с навкой?
Иван рухнул на колени.
— Гражданочка… Дорогой товарищ… Ваше Величество… Ни о чём больше не попрошу вас, и всё отдам, всё сделаю, клянусь, верните мою Машу!
Королева смотрит задумчиво, и в глубине огромных изумрудных глаз клубится мудрая печаль.
— Нам очень нужен Ключ. Я принимаю твоё условие.
Она встала во весь рост.
— У меня же условие только одно. Пока ты не передал Ключ, ты не должен покидать этот дом. Поверь, это очень опасно.
* * *— Да почему? Почему ты не хочешь отдать нам Ключ на хранение?
Киннор смотрел на Ивана пронзительно, нервно сплетая пальцы. Иван помотал головой.
— Нет, ребята, так дела не делаются.
Эльф откинулся на спинку дивана.
— Ты думаешь, мы тебя обманем? Да пойми, нам это невыгодно. Условия договора будут нарушены, и какой тогда смысл? Тогда уж проще было бы его украсть, или просто отнять. Пока ты не произнесёшь фразу: «Я, такой-то и такой-то, находясь в ясном уме и твёрдой памяти, передаю Ключ во владение Королеве Элоре Звёздный Свет», передача Ключа не произойдёт.
Киннор встал, подошёл к окну.
— Сейчас Ключ заблокирован. Собственно, он заблокировался сразу после утраты, таково свойство любого Ключа. Хозяин может снять блокировку, но только истинный хозяин. Собственно, этот Ключ может использовать по назначению только королева Элора, и никто больше, хоть даже сам король Эльмер. И если бы не усилия деятелей «Аннанербе»…
— У Сашки же чуть не получилось… прикурить… — с сомнением произнёс Иван. Эльф поморщился.
— Я не имел в виду использование Ключа в качестве зажигалки. Спонтанный выброс энергии может быть инициирован и такими, прости меня, дурнями вроде тебя.
Эльф отошёл от окна, взял со стола высокий узкогорлый серебряный кувшин, налил себе в хрустальный высокий стакан. Вино? Вроде не похоже…
— Гранатовый сок. Если хочешь, налей себе сам.
Иван усмехнулся.
— Спасибо, перебьюсь. Так что там с этой… «Аннанербе»?
— В «Аннанербе» явно пытались снять блокировку Ключа, и неоднократно. А Ключ устроен так, что допускает лишь ограниченное количество попыток — конкретно этот Ключ только семь. На восьмой попытке он необратимо выйдет из строя. Кстати, любая несанкционированная смена владельца оценивается Ключом как очередная попытка взлома.
Киннор повернулся к Ивану.
— Мы не можем рисковать, так как не знаем, сколько раз эти… пытались разблокировать Ключ. Ключ явно жив, так как мы его запеленговали. Но если ты не передашь его по всей форме — не по принуждению, не под гипнозом, а именно и только в твёрдом уме и ясной памяти, может произойти непоправимое.
Иван тоже встал, подошёл к окну.
— Всё это понятно. Непонятно одно — почему Ключ не может находиться у меня в кармане. Ведь я здесь, и я не собираюсь убегать, ни при каких условиях…
— Да потому, что за Ключом охотятся. Ты не задумывался, как оказался Ключ у агентов «Аннанербе»? Они нашли его, запеленговали, как и мы.
— Фашистская Германия разгромлена. Какая теперь к чертям «Аннанербе»?
— Это ты так думаешь. И кроме того, есть и другие… претенденты. Тебе известно, что в вашем НКВД существует аналогичное подразделение?
Иван захлопал глазами.
— Нашим-то он зачем?
— Затем же, зачем и ихним. Вероятно, они желают воспользоваться Звёздным Путём, дабы нести идеи пролетарской революции во Вселенную.
Иван искоса взглянул на эльфа. Не любит, ох, не любит, контра, пролетарскую революцию…
