Евгения Грановская - Не смотри ей в глаза
– Побыстрее некоторых, – хмуро ответил мальчик и погладил дремлющую у него на коленях собаку.
Женщина посмотрела на собаку.
– Давно она у тебя?
– Давно.
– Как зовут?
– Мух.
Она улыбнулась, и на пухлых щеках ее обозначились ямочки.
– Смешное имя. А он у тебя и правда похож на Муху.
– Мух – это сокращение от Мухтара, – неприветливо проговорил мальчик.
– Спасибо, что пояснил, я сама бы ни за что не догадалась.
– Не за что. Кушайте с булочкой.
В комнату вернулся дежурный полицейский, молодой парень с вихрастыми волосами.
– Я дозвонился до его родителей, – сказал он. – Скоро они приедут за ним.
– Они мне не родители! – громко и презрительно проговорил Максим. – Мои родители давно умерли.
– Но эти люди усыновили тебя, так что теперь они твои новые родители, – сказала Алла Львовна.
– Я их об этом не просил.
Молодой полицейский усмехнулся и, ни слова не говоря, открыл журнал. Алла Львовна внимательно посмотрела на мальчика.
– Не понимаю, – сказала она. – Все детдомовские дети хотят, чтобы их усыновили или удочерили. Я уверена, что и ты этого хотел, раз дал свое согласие. Что теперь-то не так?
– Они хотели выбросить Муха.
– Вот оно что, – улыбнулась Алла Львовна. – Значит, дело в этом песике. Чем же он им не угодил?
– Тем, что он есть, – невесело ответил Максим. – И еще тем, что сгрыз дурацкий ботинок, который никому не был нужен. И порвал штору. И разбил какой-то идиотский разрисованный горшок, в который даже цветы нельзя было ставить. А еще эта… говорит, что у нее аллергия на шерсть.
– «Эта» – это твоя приемная мать? Между прочим, у нее есть имя.
– У Муха тоже есть имя.
– Не спорю. Но это не делает его человеком, правда?
– А «эту» делает?
Женщина-инспектор нахмурилась:
– Ну, знаешь, иногда приходится чем-то жертвовать ради желанной цели.
– Правда?
– Да.
– Значит, для того чтобы я стал чьим-то сыном, надо убить Муха?
– Почему же сразу убить?
– Потому что без меня он помрет. У него мать – чихуа-хуа, он маленький и уже не вырастет, другие псы сразу же его разорвут.
Алла Львовна пожала плечами:
– Ну, не знаю! По-моему, ты усугубляешь. Наверняка приемные родители предлагали тебе и другие варианты. Ведь так?
– Так, – ответил мальчик. – Они сказали, что можно усыпить Муха в ветеринарной клинике, он даже ничего не почувствует. Ему не будет больно, даже будет приятно. Он просто уснет, и все.
– И что ты ответил?
– Что их самих тоже можно усыпить в ветеринарной клинике, раз это так приятно.
Женщина-инспектор едва удержалась от улыбки. Задумчиво потерев пальцем висок, она проговорила:
– Н-да… Пожалуй, у твоих новых родителей и впрямь не сложились отношения с собаками. Но это ничего не меняет. У тебя теперь есть новый дом, и ты должен в него вернуться. А что касается собаки… – Она пожала плечами. – Когда твои родители приедут, я могу поговорить с ними об этом. Уверена, что они не такие чудовища, как ты думаешь, и все поймут.
Максим хмыкнул:
– Да ну?
– Ты уж мне поверь. Взрослые люди умеют идти на компромиссы, когда дело касается важных вещей.
Мальчик отвернулся и стал смотреть в окно. Дежурный весело произнес:
– Смешной у тебя песик. Он не кусается?
– Кусается, – пробурчал Максим, глянув на него из-под насупленных бровей.
– А с виду добрый, – сказала Алла Львовна.
Максим повернулся к ней:
– Внешность обманчива, дамочка. В любом домашнем звере спит его дикий предок. Попробуете его тронуть – останетесь без руки.
Алла Львовна чуть прищурила светлые глаза.
– Почему ты называешь меня дамочкой? – спросила она спокойно.
– А как надо? «Дядечка»?
Несколько секунд женщина-инспектор молчала, а потом вдруг засмеялась.
– А ты ершистый! И смешной!
– На жизнь этим не зарабатываю, – отрезал Максим.
– А мог бы, если бы захотел. Ну-ну, не хмурься, я шучу.
– Странные у вас шутки.
– Уж какие есть. А вообще – не хами мне. Я тебе в матери гожусь.
Максим хмыкнул:
– Я бы сказал – в бабушки.
– Ну, пусть так, – смирилась Алла Львовна. – Слушай, а ты хочешь есть?
– Ну, допустим.
– Я тоже. Пойду, сделаю нам горячие бутерброды. Ты какие любишь – с сыром или с колбасой?
– С сыром, – сказал Максим. – И с колбасой.
Алла Львовна улыбнулась:
– Отличный выбор. Я быстро!
Она поднялась из-за стола. Уже у двери сказала, обращаясь к дежурному полицейскому:
– Сереж, присмотри за этим путешественником, ладно?
– Само собой, – отозвался тот.
Как только дверь за женщиной-инспектором закрылась, у дежурного зазвонил телефон. Он взял трубку, прижал ее к уху и сказал:
– Лейтенант Скворцов слушает. – Несколько секунд он молчал, затем сказал: – Есть, товарищ майор. Сейчас принесу.
Положив трубку, дежурный посмотрел на Максима.
– Слушай, братишка, – сказал он, – мне нужно уйти на пару минут. Ты не обижайся, но я должен буду запереть тебя, чтобы ты не сбежал.
– Запереть? – удивился Максим. – Где?
Полицейский кивнул в сторону обезьянника.
– В клетке? – поднял брови Максим.
– Это не клетка. Это изолятор временного содержания. И потом, ты просидишь там всего минуту или две. Мне надо отнести бумаги.
Мальчик криво усмехнулся:
– Что на это скажет опекунский совет?
– Если узнают, то по головке не погладят, это точно. Но… – Дежурный чуть прищурился. – …Ты ведь не стукач, правда?
– Правда, – согласился Максим. – Но я ведь могу сбежать.
– Это вряд ли. Должен тебя разочаровать, братишка, но этот замок ни шпилькой, ни пластиковой карточкой не откроешь. Вставай-ка да собачку не забудь!
Максим нехотя поднялся со стула и прошагал в зарешеченный обезьянник. Дежурный закрыл дверь на ключ, швырнул его на стол и сказал:
– Не скучай, братишка, я скоро!
Парень вышел из комнаты. Максим подергал прутья решетки, вздохнул и посмотрел на собаку.
– Ну, что, Мух, – грустно проговорил он, – теперь мы с тобой бандиты.
Пес заскулил у мальчика на руках, вытянул морду и лизнул его в щеку.
– Ладно, не огорчайся. – Мальчик снова вздохнул и доверительно сообщил псу: – Самое страшное начнется потом, когда нас отсюда заберут. Не хочу тебя пугать, Мух, но мои новые родители ни за что не согласятся тебя приютить.
Пес склонил голову набок и грустно заскулил, будто и впрямь понял, о чем говорит его маленький хозяин. Мальчик несколько секунд стоял, задумчиво нахмурив брови, а затем резко встал со стула:
– Нам надо отсюда выбираться, Мух!
Пес спрыгнул на пол и воодушевленно тявкнул, выражая готовность следовать указаниям своего хозяина.