Дино Динаев - Собака Кантерсельфа
– Про эти девять я специально в докладе указал, – подчеркнул Кесарев.
– Ну и что это дает? – пожал плечами Шорохов.
– Это значит, что эти пули столкнулись в процессе полета с чем-то, не являющимся двигателем. Меня сразу насторожило, что салаги выпустили шесть магазинов и не попали ни разу, ведь следов крови нет. С убойного расстояния, с трех точек, ну должны были зацепить. Чудес не бывает, говорю тебе это как специалист по развенчиванию подобных баек, – гордо признался эксперт. – А может все-таки попали? Отсутствие крови в таком случае объяснялось бы тем, что Прыг-скок был не только в бронежилете, а в полностью бронированном скафандре, но никак не в штанах и плаще убитого Георгадзе. Кстати кевлар либо другой материал тоже должен был оставить следы на сердечнике пуль. И тогда у меня мелькнула гениальная идея, а что если материал его бронежилета был совсем не материал? Недавно я ездил в командировку на симпозиум по передовым технологиям в Загору и услышал там много познавательного, в частности такое понятие как биологический солдат. Слышал что- нибудь про это? Этот термин относится к генетическим изменеиям в человеческом организме, делающим его идеальным солдатом.
– С чего ты решил, что Прыг-скок солдат?
– Да я это фигурально. Но он профессионал, ты этого не можешь отрицать. Как он умело Гергадзе без башки оставил? А как классно ушел от ночной засады?
– Он и от меня классно ушел, – угрюмо признал Шорохов.
– Расскажи про него подробнее, – жадно попросил эксперт. – Я про него статью напишу.
– Сначала я думал, он от меня убегал, но после всего, что ты мне сказал, мнение мое изменилось. Похоже, шансов его взять у меня не было никаких. Получается, он меня заманивал. Но я с ним еще встречусь. Предупрежден, значит вооружен.
– Вот это не рекомендую. Помнишь, я тебе говорил про скафандр? Так вот, он всегда на нем.
– Кожа? – не поверил Шорохов.
– Волосы! – торжествующе воскликнул эксперт. – Я сначала тоже про кожу подумал.
Нам и на симпозиуме об этом говорили. Делаются специальные инъекции в локальные области, напротив сердца, легких, кишечника, и кожа в этих местах твердеет, приобретает ороговелость и способна противостоять пистолетной пуле. А потом мне в руки попало вот это, – эксперт достал из ящика стола конверт, аккуратно вынул из него не видимый с двух шагов волосок, положив на край стола. – Только не сдуй, у меня больше нет. Чудом нашел в машине. Заметь, он не оторван, с волосяным корнем. Похоже, это линька.
– Что же в нем необычного?
Эксперт достал перочинный нож, передал Шорохову:
– Режь!
Волосок был самый обычный. Шорохов хмыкнул, подумав, что это какая-то хохма, приложил нож посредине волоска и надавил.
– Ты мне стол испортил, медведь хренов! – заорал Кесарев, вскакивая.
– Зато твой кевларовый волос пополам, – довольно констатировал Шорохов.
– На фига было стол портить? Все равно у тебя ничего не вышло!
Волосок посредине пересекала глубокая борозда, и казалось, что он перерезан пополам, но стоило эксперту потянуть за кончик, как вдавленный в разрез волосок вылез наружу целый и невредимый.
– Дай сюда! – Шорохов азартно выхватил волос. – Железного стола у тебя нет? Жаль.
Эксперт успел только рот открыть, чтобы предостеречь его от необдуманных поступков, но тот уже накрутил волос на указательные пальцы и дернул. И завопил.
– Что это вы тут делаете? – в лабораторию заглянул бледный Неволин. – Мать моя, родина, что у него с руками?
Эксперт судорожно обхватил пораненные пальцы Шорохова быстро намокающей кровью ватой.
– Подстава! Ты мне стальную проволоку подсунул, сейчас кровь остановится, и звездюлей получишь! – пригрозил Шорохов.
– Никакой подставы, майор. Толщина волоска микроны, это все равно, что серпом себе…по пальцам.
Когда кровь остановили, и майор был спасен, Неволин попросил аскофена.
– Башка раскалывается, – признался он. – А мне еще в Рахитовский центр ехать.
Кесарев сказал, что действие аскофена краткосрочное, но таблетки дал, воды у него не было, и он предложил спирт. Следователь отказался и пошел за водой к Ларькову.
До совещания у генерала Шорохов решил привести в порядок бумаги, но не успел: по служебному позвонил Макаров, гаишник из молодых и нагловато сказал:
– Товарищ майор, сейчас проезжал по Промышленной, мимо пивзавода, там, в патрульной машине спит ваш напарник. Это не мое дело, но я решил вам позвонить.
– Он плохо себя чувствовал и принял таблетку. Вы пробовали его разбудить?
– Это не мое дело, – нагло заметил Макаров. – Но если человек спит в таком месте, значит ему наоборот хорошо.
И не дожидаясь ответа, отключился. Шорохов позвонил Ларькову, чтобы спросить, когда Макаров вернется.
– Зачем тебе? – удивился тот.
– Напомни потом, чтобы я ему морду начистил.
Через десять минут майор был на месте. Учитывая, что на машине следователя были включены проблесковые маячки, и стояла она наискосок, то проехать мимо, не заметив, было трудно.
Следователь Неволин спал, и лицо у него было умиротворенное. Легкое потрясывание и щипки за нос результата не дали. Майор уже размахнулся, но потом, соизмерив размер своего кулака, передумал прибегать к столь радикальным мерам. Вместо этого вытащил следователя, уложил лицом на капот напротив брызгалок и включил насос омывателя. Через секунду тот взвыл:
– Ты чего делаешь, палач! Там незамерзайка залита! Я же чуть без глаз не остался!
Майор высказал, что он обо всем этом думает.
– В другое время ты у меня под офицерский суд пошел бы за это! – пригрозил следователь.
– Ты можешь сказать, что с тобой происходит? – возмутился майор. – Ведь если ты продолжишь в том же ключе, тебя уволят и путь тебе после этого только один. На Черный пароход как безработному.
Неволин старательно вытер покрасневшее лицо и сказал:
– Я тебе все расскажу, только не перебивай.
И он рассказал про вчерашний случай. Про то, как ездил кругами, но в центр не попал, про женщину в кабриолете.
– Сегодня начинается та же бодяга, – пожаловался он. – Думаешь, я сюда ехал?
Центр в другой стороне!
– Похоже на действие галлюцигена, может, аскофен левый, – предположил Шорохов. – Но точнее покажет вскрытие.
– Ну вот, я же серьезно, – обиделся Неволин.
– Ладно, остынь. Кровь тебе надо сдать Кесареву на анализ. Он тебя по всему спектру разложит, тогда получим ясность.
– А сейчас мне что делать?
– В центр надо ехать. Через час доклад у Крутохвостова. Шкуру спустит твою галлюцигенную.
Неволин с мольбой посмотрел на майора:
– Слушай, никогда о таком не просил. Съезди со мной, а то я опять куда-нибудь не туда заеду.
