Владимир Алеников - Ублюдки
— Эй, тебе чего там надо? — строго окликнул его Василий Сергеевич.
Паренек испуганно отдернул руку, так и не донеся ее до звонка.
— Вот, — сказал он, стушевываясь. — Велели передать. Подарок.
— Кто велел? — продолжил допрос Василий Сергеевич. — Какой еще подарок?
— Торт это, «Сказка», — шмыгнул носом пацан. — На день рождения ему. Ну тому, который с бородой, — пояснил он.
— От кого подарок? — несколько смягчился Василий Сергеевич.
— От друга евонного. Он там, в сквере, сидит. А меня вот послал передать.
— А до этого ты чего сюда приходил? — въедливо уточнил подозрительный Василий Сергеевич.
— А это я ему письмо приносил.
— От того же друга?
— Ну да.
— А как ты в подъезд зашел?
— А он мне код сказал.
— Понятно, — процедил Василий Сергеевич.
На самом деле далеко не все было ему понятно. Зачем, например, понадобилось посылать пацаненка дважды? Почему неизвестный, сидящий в сквере друг не передал и торт, и письмо одновременно?
Но разбираться в этом получалось совершенно некогда, учитывая картину, которую только что пришлось лицезреть Василию Сергеевичу за закрытой соседской дверью. Только подростка с тортом там сейчас не хватало.
— Ты туда не звони, — внушительно сказал он мальчишке. — Там не до тебя. Давай торт, я передам.
— А чего это? А точно передадите? — засомневался пацаненок. — А то я обещался прямо в руки отдать.
— Будь уверен, — успокоил честного посланца Василий Сергеевич. — Мы соседи, близкие друзья. Я сейчас только зайду к себе на минутку и обратно к ним. Прямо в руки имениннику и отдам. Только чуть попозже. Сейчас ему мешать нельзя, он очень занят. Давай сюда.
Вова размышлял недолго.
Делать нечего, сосед попался уж больно приставучий. Но по большому счету без разницы, кому отдавать торт. Важно ведь, что он все равно попадет в руки тому бородатому.
А придурочному мужику в сквере совершенно не обязательно про все знать. А то он еще может денег не дать.
Вова отдал пакет строгому соседу и с облегчением устремился вниз.
Василий Сергеевич зашел в свою квартиру, снял трубку телефона и набрал 02. Ответил дежурный по городу.
Василий Сергеевич коротко обрисовал ситуацию.
— Вы сможете переговорить с капитаном, оперативником из выездной группы? — спросил дежурный. — Повторить ему все, что мне сказали, но поподробнее.
— Конечно, — с достоинством произнес Василий Сергеевич. — Отвечу на все вопросы товарища капитана.
— Сейчас я вас соединю.
Пока Василий Сергеевич ждал соединения, он машинально вынул из пакета коробку с тортом.
Действительно, он назывался «Сказка», паренек не обманул. Вряд ли только семейству Безбородко удастся эту «Сказку» попробовать. Сейчас-то им точно не до торта, а потом и подавно.
Там, куда их отвезут, тортами не кормят!
Сам-то Василий Сергеевич любил периодически порадовать себя сладеньким. Большей частью предпочитал «Киевский», еще временами любил побаловаться «Трюфельным». А торт «Сказка» чегото никогда не покупал. Может, и зря, кстати.
Интересно, что это за торт такой!..
Василий Сергеевич, придерживая плечом трубку, подковырнул крышку двумя руками и аккуратно приподнял ее.
Тяжело дыша от быстрого бега, Вова с удивлением разглядывал опустевшую скамейку, когда в доме позади него раздался мощный взрыв.
Вова в недоумении оглянулся, задрал голову и, открыв рот, с любопытством уставился на зияющий выбитыми пустыми окнами этаж.
Он, однако, никак не связал это весьма примечательное событие с человеком, которого сейчас тщетно пытался разыскать.
Эпилог
Снова наступила наводящая тоску осень. Магазин «Свет и Уют» закрыли на переоборудование, так что у Мити выпало несколько свободных дней. Он решил воспользоваться этим и поехать в центр, походить по магазинам.
Митя вышел из метро на станции «Пушкинская» и, поеживаясь от сырости, пошел по подземному переходу на ту сторону Тверской. Когда он уже почти завернул за угол, чтобы подняться наверх, навстречу выехала инвалидная коляска, которую толкала перед собой пожилая, сухонькая женщина.
В коляске сидел безногий мальчуган лет десяти-двенадцати, точно Митя не определил. Он посторонился, чтобы пропустить инвалида, и глаза их на секунду встретились.
Инвалид ему понравился. Славный парнишка, сразу видно. Понимает, что создает неудобство прохожим. Улыбнулся ему извиняющейся открытой улыбкой. Митя тоже невольно улыбнулся в ответ.
Интересно было бы узнать, как мальчишке оторвало ноги. Ампутированы они на одинаковом уровне. При взрыве так чисто не срезает. Видимо, что-то другое.
Митя поднялся по лестнице и, пряча лицо от мелкого противного дождя, зашагал в сторону Маяковки.
Встреченный инвалид постепенно вылетел у него из головы.
Ему нужно было сделать целый ряд покупок, небольших, но весьма важных для успеха его будущих планов.
Родька оглянулся на посторонившегося прохожего и, поймав взгляд толкающей коляску Вороны, одарил и ее обаятельной улыбкой.
А чего, не жалко!
С тех пор как братана нашли мертвым в овраге, а мать забухала так, что ее забрали с концами, соседка взяла на себя всю заботу о нем. Кормит его и поит вместе со своим Андрюшкой и на работу возит.
Из-за работы они, правда, долго ругались. Ворона хотела, чтобы он работать бросил, учиться стал. Но Родька настоял на своем. Рогом уперся, ну она и сдалась в конце концов. И правильно, без работы он не может, в этом его жизнь. Пусть внучок ее несмышленый учится, а у Родьки другие дела.
Сегодня Ворона за ним смотрит, ухаживает, а завтра, к примеру, ему это надоест, так он ее спокойно и пошлет, потому как он человек независимый, у него свои денежки есть. Плюс еще от прошлых делишек кое-что осталось. В загашничке лежит, под половицей.
Правда, обнаружилось, что братан, зараза, переполовинил его тайничок, в том числе и агатовый кулон на золотой цепке, принадлежавший когда-то артистке Гаврилиной, загреб. Ну да ладно, Родька не в обиде, чего с покойника возьмешь!
Покамесь надо еще наварить побольше, а дальше поглядим. Пусть Ворона покрутится, потрудится, ей делать-то не хрен целыми днями, только в радость его возить.
Она небось гордится, что вот, мол, какое доброе дело делает. Ну и хорошо, пущай пока радуется, все ж таки горе у нее — одну дочку похоронила, другая в психушке лежит.
Родька, когда у нее фотку той бабы увидел, в первый момент даже прибалдел. Ну надо ж, как мир тесен-то! Выходит, Андрюшка этот лопоухий — родной сынок покойной артистки Гаврилиной.
