Готика плоти (ЛП) - Ли Эдвард

- В моем сне Хилдрет тоже использовал это имя, - призналась Карен. - Это действительно пугает меня до чертиков сейчас.

- Фрагменты Хилдрета начинают складываться воедино, - Нивыск рассеянно теребил свою бороду. - Он вполне мог использовать этот дом как символ власти, чтобы поклоняться Беларию. Беларий - очень сексуальный демон, и это очень сексуальный дом. Оргии, проститутки, порнография, фильмы об изнасиловании. Жертвоприношения третьего апреля были сексуально обоснованными, - он посмотрел на Уиллиса. - Твои видения о цели-объекте на днях. Ты сказал, что видел Хилдрета?

- Да, - сказал Уиллис. - В Кабинете Жана Броу, где проституткам перерезали горло, - он закрыл глаза, чтобы сделать паузу. - Хилдрет и двое мужчин.

- Наверное, Джаз и этот чертов Три-Шара, - сказала Карен. - Я видела их с Хилдретом в камере, прежде чем они заставили меня смотреть на то, как меня насилуют.

- Но кто насиловал тебя? - спросила Кэтлин с беспокойством.

- Нет, не кто, а что. Это были вещи. Они были как тени...

- Субвоплощенные, - сказал Уиллис. - Я тоже видел их во вспышке. Как будто я прикасаюсь к маслянистому газу - это единственное, как я могу это описать.

- И такие же вещи были, когда надругались надо мной возле могилы Хилдрета, - сказала Кэтлин. - Не призрак Хилдрета. Они были как... стая монстров, которых я могла чувствовать лишь отчасти. На меня уже нападали субвоплощенные, но никогда так.

Уэстмор прервал их с ухмылкой.

- Что, черт возьми, такое субвоплощенное? Призрак?

- На самом деле, нет, - сказал Нивыск, - и это совершенно сбивает с толку новичка. Субвоплощенное - это выживающее существо, которое пытается стать плотью, воплотиться, но не может, потому что его физическое тело мертво.

- Похоже на призрака, - сказал Уэстмор.

- Или, если его физическое тело находится где-то в другом месте, - добавил Нивыск. - Возможно, в другом измерении. Но вы поняли идею.

"Я понял?" - подумал Уэстмор.

- Сильные живые человеческие эмоции, а также остатки ревенанта могут вызывать субвоплощенных, - продолжил Нивыск. - И это действительно заставляет меня больше думать об этом доме.

- Как будто дом - это антенна, - позировала Адрианна, - а Хилдрет настраивал, калибровал ее... привлекая больше плоти.

- И в конечном итоге ритуальные жертвоприношения, - сказал Уиллис.

- Да, - согласился Нивыск. - Но я на самом деле ничего не знаю о доме с тех пор, как Хилдрет купил его.

- Мак должен знать, - сказала Карен.

- Где он? - спросила Кэтлин.

- Наверное, где-то бездельничает, - добавила Карен щепотку сарказма.

- Бездельничает? Ты не можешь говорить обо мне, - Мак вошел в комнату, затем включил спортивное телешоу. - Я только что вернулся из этой чертовой компании по замкам. Говорят, что Вэнни, должно быть, бросила их, потому что он не может до нее дозвониться.

- Может быть, она... - начал Уэстмор, но передумал; однако Кэтлин все равно закончила за него:

- Может быть, она что-то здесь увидела?

Адрианна рассмеялась.

- Это не первый случай, когда это подземелье напугало кого-то до смерти.

- В любом случае, - продолжил Мак, - парень, которому принадлежит эта замочная скважина, сказал, что пришлет кого-то другого, как только сможет.

Так и ушли надежды Уэстмора на сейф. Вероятно, в этом было что-то гораздо более понятное и конкретное, чем призраки, подземелья и так далее. Что-то, с чем он мог себя соотнести.

- Что ты знаешь об этом доме, Мак? - спросила Карен. - До того, как им владел Хилдрет?

- У него есть история? - спросил Нивыск.

- Ну, да, теперь, когда ты об этом упомянул, - Мак сел за стол рядом с Уэстмором. - У него всегда была репутация, что в нем водятся привидения. В начале 1900-х годов это был своего рода лечебный центр для пресвитерианской церкви, для больных священников.

- Пасторов, а не священников, - поправил Нивыск.

- Какая разница. В наши дни, если священника или пастора застукают за тем, что он трахает детей или целует половину прихожан, это попадет в журнал Time. Но тогда это было очень секретно. Сегодня этот парень был в своей церкви, читал проповедь, а на следующий день он был историей, все менялось. Его вытаскивали среди ночи и приводили сюда, чтобы дать ему психологическую консультацию и держать подальше от публики. Очевидно, некоторые из этих парней были действительно виновны.

- Проблемы с сексуальной зависимостью, другими словами, - добавил Нивыск.

- Да, - Мак налил себе лимонада, затем положил ноги на стол. - А во время Второй мировой войны этот особняк был публичным домом. Он долгое время оставался открытым, потому что у мадам были связи с копами, она отдавала им прибыль, чтобы они закрывали глаза, даже после убийств.

- Убийства? - Карен спросила. - Я не знала, что здесь были и другие убийства.

- Да, их было много. Особенно сразу после войны. Солдаты возвращались из Германии и с Тихоокеанского театра военных действий, глубоко раненые, инвалиды и все с ненормальными головами после этого, и они увлекались и в итоге убивали некоторых проституток. Позже было много сексуальных злоключений, клиенты становились слишком грубыми с проститутками, заходили слишком далеко в своих извращениях, и некоторые девушки в итоге умирали.

- Интересно, - прокомментировал Нивыск. - Еще одно убийство на сексуальной почве. Очень мощный ревенантный осадок. Секс действительно является составной частью заряда этого особняка. Здесь целое столетие негативной сексуальной энергии.

- Что именно это значит? - спросил Уэстмор.

- Мы думаем о любом так называемом доме с привидениями как о "заряженном" месте. Заряды могут манипулировать живыми, особенно теми, кто психически настроен. Возьмем дом, где произошло несколько убийств. Эти убийства оставляют, так сказать, остаток негативной энергии, в которой развоплощенные, субвоплощенные, духи и так далее набирают силу. Если в такой дом входит человек, склонный к убийству, заряд ускоряется, становится сильнее. Заряд в доме, где происходит самоубийство, становится сильнее, когда входит подавленный или склонный к суициду человек. А этот дом?

- Комбо, - сказала Кэтлин.

- Совершенно верно. Убийство на сексуальной почве оставляет самый сильный заряд, поскольку оно затрагивает две самые сильные человеческие эмоции: ненависть и похоть. Такая ревенантная энергия - идеальная среда для сущностей, которых мы здесь встречаем. Это как катализатор, своего рода призыв.

Глаза Карен поднялись.

- Вот что сказал Хилдрет в моем кошмаре. Он сказал, что их призывает похоть, и именно поэтому он выбрал этот дом.

- Похоть призывает кого? - вклинился Уэстмор.

- Субвоплощенных, например, - предложила Кэтлин. - И потенциально любую ревенантную сущность. Похоть, ненависть, жадность, гордыня...

- Ты говоришь, что такие эмоции, - заключил Уэстмор, - в сочетании с трагедиями, сексуальными преступлениями и всем прочим могут превратить дом в культурное блюдо для призраков?

- В некотором смысле, да, - подтвердил Нивыск. - И можно поспорить, что у Хилдрета была очень обдуманная и определенная цель, когда он выбрал этот дом и превратил его в порнографический притон.

- Какая цель? - спросил Уэстмор.

- Он хотел превратить его в свой собственный храм, - сказала Кэтлин.

Нивыск кивнул.

- Храм поклонения Беларию.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Следующие несколько дней прошли без событий, или, по крайней мере, без каких-либо событий, которые Уэстмор мог бы наблюдать. Единственным человеком, с которым он чувствовал себя комфортно, была Карен, но даже она теперь казалась другой. Менее оживленной, сдержанной, лишенной острого сарказма, который она излучала с тех пор, как они встретились. А после инцидента во внутреннем дворе ее откровенная сексуальная аура ослабла, сменившись сдержанностью. Она даже больше не одевалась вызывающе - джинсы и мешковатая блузка бóльшую часть времени. И больше никаких голых солнечных ванн.