Валерий Михайлов - В лабиринте версий
Разумеется, никаких воспоминаний о предыдущих жизнях у воскрешённого не останется. Это будет новая, начатая с нуля, жизнь, которая, тем не менее, будет, одновременно, и продолжением множества предыдущих.
2. Работу с VIP– клиентами, главным отличием которой являлось то, что всю процедуру кроме зачатия и рождения выполнял специальный оператор. Он, погружаясь в транс, сам находил в «Зале ожидания» кандидата на воскрешение и договаривался с ним о новом воплощении. Для одиноких мужчин или женщин операторам приходилось подыскивать репродуктивных партнеров для зачатия или рождения ребенка, для более радикально настроенных клиентов находили семьи, готовые наделить генетически своей плотью бессмертную сущность воскрешаемого.
«Черная» работа ограничивалась исключительно фантазией клиента или оператора. Наиболее распространенными были:
1. Посмертное убийство. В этом случае воскрешаемый помещался в плод, после чего делался ритуальный аборт. Это значительно откладывало последующее появление на свет дважды убитого.
2. Создания определенных условий в нашем, воплощенном мире. Можно было, например, обеспечить появление в любой конкретной семье наркомана, алкоголика, убийцы… Опять же, врага можно было возродить в теле урода или жертвы будущего насилия. И так далее.
Основными техническими отличиями «черной» работы от «белой» были:
а. необходимость работы в астральной маске в «Зале ожидания»;
б. принудительное воплощение бессмертной сущности в заданном теле;
Разумеется, Трубопроводов не мог серьезно относиться к людям, которые занимаются подобной хернёй.
– Что ты знаешь об алхимиках? – спросил Нубов, когда они вышли из машины.
– Были такие парни, которые пытались найти философский камень, чтобы превращать помои в золото. Говорят, среди них были и те, кто занимался преобразованием себя, используя, доступную массовому пониманию, идею наживы в качестве прикрытия.
– Это тоже было прикрытием. Истинные алхимики были псами-эпидемиологами, пытающимися найти причину болезни и способы её решения. В этом отношении КБ является одной из наследниц искусства алхимии.
– Но, зачем им весь этот цирк? Бабки?
– Не только. В первую очередь, это прикрытие. Согласись, никто в трезвом уме не станет воспринимать того же Гробового в качестве ученого, мага или целителя.
– Только не говори, что он тоже один из вас.
– До такого мы не опускаемся. К тому же, он привлекает к себе внимание правоохранительных органов, как потенциально опасный гуру, мошенник и талантливый лохотронщик. Наши люди ведут себя поскромней, предпочитая быть во втором эшелоне.
Главный офис КБ находился в задании бывшей библиотеки одного из, опять-таки бывших, дворцов пионеров. Ни охранник у входа, ни дежурившая в специальной будке-регистратуре пожилая женщина в белом халате, казалось, даже не заметили вошедших Нубова и Трубопроводова.
– Что бы ни случилось, следуй за мной и не обращай ни на что внимания, – предупредил Трубопроводова Нубов.
– А что должно случиться?
– Надеюсь, что ничего. Нам сюда, – сказал он, открывая ключом дверь с табличкой «Только для персонала».
За дверью был, находящийся в состоянии разрухи, туалет на пять кабинок. Воздух был пропитан отвратительными миазмами.
– Прошу, – Нубов манерно открыл перед Трубопроводовым дверь в кабинку, пол которой был испачкан чем-то, подозрительно коричневым.
Подавив брезгливое отвращение, Трубопроводов вошел внутрь. Присоединившись к нему, Нубов запер дверь на крючок. После этого он произнес несколько слов на каком-то нечеловеческом языке, и пол медленно двинулся вниз.
– Это лифт? – удивился Трубопроводов.
– Молчи, – оборвал его Нубов.
Опустившись метра на два, пол остановился. Откуда-то сбоку беззвучно выехала металлическая крыша этой своеобразной кабинки лифта, превратив её в некое подобие герметичной шлюзовой камеры. Воздух стал заметно чище. Послышался легкий щелчок, вспыхнул яркий черный свет, от которого можно было сойти с ума.
– Закрой глаза, – посоветовал Нубов.
С закрытыми глазами ЭТО переносилось, действительно, лучше. Когда санобработка закончилась, кабинка лифта с огромной скоростью ринулась вниз. Как показалось Трубопроводову, лифт остановился на уровне нескольких сот метров под землей. Передняя стенка лифта отъехала в сторону. За ней был, уходящий в бесконечность, коридор, по обе стороны которого, на одинаковом расстоянии друг от друга, были одинаковые белые двери без опознавательных знаков. В коридоре не было ни души.
– Стой на месте, – предупредил Нубов.
Примерно через минуту дверца лифта закрылась. Послышался еще один щелчок, после которого открылась вторая стенка-дверь лифта.
За ней был точно такой же коридор, только, на дверях были таблички со странными иероглифами, а по коридору сновали люди в белых комбинезонах.
– Стой на месте, – повторил Нубов.
Через минуту дверца закрылась, и лифт опустился вниз еще на один этаж. На этот раз исчезли, разом, все стены и потолок.
– Твою дивизию! – не выдержал Трубопроводов, открывшейся перед ним картины, достойной «Людей в черном – 3».
Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось залитое белым светом пространство. Ни потолка, ни стен видно не было. Белый пол был расписан, похожими на египетские, иероглифами. Среди бесконечного белого простора сновали существа, как две капли воды похожие на портреты пришельцев из летающих тарелок, причем сразу всех видов или разновидностей. Единственной общей чертой была серая форма с изображением головы пса на груди. Трубопроводов буквально чувствовал на себе, взгляды этих псов.
– Старайся идти за мной след в след, – сказал Нубов, выходя из лифта, от которого остался только пол.
Пройдя странным зигзагом метров тридцать, Нубов остановился. Подняв руку вверх, он выкрикнул что-то на том же самом языке. В следующее мгновение участок пола, на котором они находились, исчез, и они медленно спланировали в мягкие, подстроившиеся под форму их тел, кресла.
В кресле напротив сидела абсолютная Тьма, одетая в комбинезон.
– Ты уверен, что это он? – спросила Тьма.
– Я сделал все, как было нужно.
– Хорошо. Раз так надо, пусть он узнает всё.
– Чем больше Псы узнавали о настигшей людей эпидемии, – продолжил Нубов свой рассказ, – тем более невероятную картину они видели. Болезнь оказалась ничем иным, как дьявольски ужасным биологическим оружием. И врагом оказались алкхи – те, кого люди считали своими друзьями. До сих пор космиты (потомки тех, кто покинул Землю) так и не смогли понять мотивы, которые подвинули алкхов, бывших друзей, на столь безжалостный поступок. Ну, да, мотивация – это уже дело второе.
