Клуб (ЛП) - Скотт Кайл М.
И тогда она вспоминает.
* * *
Атос и незнакомец справа от девушки поддерживают ее, пока она переставляет искалеченную ногу, морщась от боли, поднимаясь с мраморного пола. Ниже раздробленного колена нижняя половина ее ноги раскачивается, как замедляющийся маятник. Аплодисменты, которые встречают ее, когда она поднимается во весь рост, настолько громкие, что девушка боится, что ее барабанные перепонки могут лопнуть, как маленькие шарики под давлением, нарастающим внутри ее головы. Невозможно понять, насколько близко к смерти она подошла, но чувствует, что эти большие старые ворота уже близко. Не факт, что ее когда-нибудь впустят. Не после этой ночи. Не после того, что она сделала с Ларой, с Джейсоном. Теперь она убийца, и даже кое-что похуже. Хищница. Существо, готовое подчиниться воле зла и совершить невыразимые ужасы, чтобы обеспечить собственное выживание и выживание своих сородичей. Она променяла свою доброту на оставшиеся удары сердца, пусть их будет и немного. Она - чудовище.
Девушка смотрит на огромное, покрытое пятнами окно справа от нее, глядя на извращенные узоры, украшающие сияющее стекло, и на разгорающийся рассвет за окном. Первые лучи утреннего солнца рассекают тьму, тепло нового дня щекочет кожу и целует веки. На мгновение все замирает. Рев одобрения толпы - ее толпы - начинает стихать. И тут заговорил Атос. Она не может повернуться к нему лицом, но это неважно; она знает, что он собирается сказать, потому что, с той же уверенностью, что солнце встает каждый день, и что барыги ежедневно суетятся на 110-й улице, девушка знала, что эти ублюдки еще не закончили с ней.
Она переводит взгляд с человека на человека, с тела на тело, распознавая их возбуждение. Она чувствует их взгляды на своем избитом, измученном теле, пробующие ее на вкус, как одичавшие языки. Она знает, что будет дальше, и принимает это. Нельзя пройти весь путь до двери своих страхов, а потом бояться войти в нее. Так говорила ей мама, когда она была маленькой и боялась противостоять хулиганам, боялась пригласить мальчика на танец, боялась фильмов ужасов Келли.
Нет, детка... ты входишь в эту дверь и встречаешь ужас лицом к лицу. Ты смотришь ему в лицо и встречаешь его в бою. Ты показываешь страху, кто здесь хозяин. Ты показываешь страху, кто является настоящей угрозой, и ты побеждаешь его. Ты победишь его, дорогая! И не важно, насколько это трудно, и не важно, насколько ты напугана, ты сделаешь это... и ты будешь жить, чтобы сражаться еще один день, и в тот день, когда придет следующий бой, ты станешь еще сильнее.
Хотя лицо болезненно пульсирует, как и все ее израненное, избитое тело, девушка заставляет себя улыбаться окровавленными губами. Хотя разбитое колено кричит, когда Атос и его помощник снова кладут ее на холодный мраморный пол, а две женщины осторожно раздвигают ей ноги, она не произносит ни звука.
Я могу это сделать.
Она сделает это.
Я могу противостоять этому.
Она выдержит это.
Я могу это пережить.
Она переживет это. Она сможет.
Когда девушка прижимает ушибленную голову к полу и смотрит на прекрасную картину, которая тянется из угла в угол во всю стену этой самой завораживающей комнаты, она чувствует, как первый из них выходит вперед. Мужчина. Их будет больше. Мужчины и женщины. Она примет их всех, одного за другим, пока сделка не будет завершена. И она выживет.
Первый из ее насильников расположился между ее ног. Она чувствует набухшую головку его члена, когда тот прижимается ею к ее половым губам. Боль в изуродованной ноге становится мучительной, когда он касается раненного колена. Она терпит. Она проглатывает боль, как самую горькую пилюлю. Он входит в нее, и она замечает другого мужчину, который опускается на колени возле ее лица. Она берет его член в рот с такой же осторожностью, как леденец, и на мгновение задумывается, не сошла ли она с ума.
Эта мысль длится недолго. Член в ее рту пульсирует, извергается, выплескивает горячую жидкость, которую девушка послушно глотает. Член мужчины в ее пизде тоже пульсирует. Пройдет совсем немного времени, и он кончит. После этого останется всего несколько десятков.
Какая-то женщина, встав над ней и расставив ноги, с впечатляющей гибкостью опускается на корточки, пока губы ее полового органа не целуют ее губы. Девушка высунула язык, исследуя, лаская, пробуя женщину на вкус. Мужчина уже хрипит, несомненно, возбужденный этим зрелищем. Он всаживается в нее в последний раз, сильно и глубоко, а затем вытаскивает свой измазанный спермой член из ее набухшего отверстия. Его семя вытекает из нее, и она чувствует, как оно быстро остывает, застывая на ляжках. Это не останавливает следующего мужчину. Его интересует ее другая дырочка. Девушка думает обо всем, что видела. Все, что сделала. Все, что пережила. Она лижет пизду женщины над своим лицом и гадает, какие новые странные ощущения ждут ее по ту сторону пробуждения. Ведь именно это и есть пробуждение.
Пробуждение.
* * *
Когда она входит во тьму, дверь, которая привела ее сюда из света, закрывается за ней. Она не чувствует страха. Она не чувствует сожаления. Она вообще ничего не чувствует, когда дверь закрывается за ней и запирает ее там, глубоко во тьме, навсегда. Путешествие завершено. Девушка, которой она была раньше, сгорела в огне своей ненависти, своей потери, своей ярости. Фигура, которая так долго таилась в этой холодной, неисследованной комнате ее сознания, освобождена, обнята, обожаема. Как долго та там обитала, ожидая своего часа, чтобы быть любимой, девушка не знает и не хочет знать. Теперь она видит мир таким, какой он есть. Теперь она понимает. Нет добра. Нет зла. Есть только выживание любой ценой, и если она готова сделать все, чтобы выжить, значит, есть что-то, ради чего стоит жить. Жизнь коротка, смерть на расстоянии удара сердца, а мир настолько жесток и холоден, насколько она позволяет ему быть таковым. Когда-нибудь она покинет это место. Девушка знает это так же, как знает, что это ее обряд перехода на новые, темные пастбища, где она - ужас, она - страх, она - тень. Когда она это сделает, то сможет вернуться домой. Она вернется домой и сообщит родителям, что выжила, что ее сестра отомщена, но так же и то, что, обрушив свой гнев на тех, кто забрал их дочь из этого мира, она тоже каким-то образом умерла. Она приедет домой, но никогда не вернется по-настоящему. Ведь дом там, где сердце, а у нее нет сердца, которое могло бы привести ее туда. Она расскажет им об этом месте. Обо всем, что произошло. Обо всем, что видела. О том, кем она стала, и они будут плакать, будут умолять, будут молиться, чтобы она вернулась, но их слова не будут иметь значения. Она скажет им, что без силы нет ничего. Без нее она тоже была бы мертва, как и Келли. Без этой силы убийцы ее сестры были бы на свободе. В этом и заключается дар власти. Контролировать и определять свою судьбу. В человеческой душе есть границы, переступив которые, невозможно повернуть назад. Она всегда будет любить их, но ей придется уйти. Она должна вернуться туда, где ее истинное место. Туда, где страх и сила - ее союзники, где она может держать вселенную на ладони. Они сочтут ее безумной, и будут правы. Быть здравомыслящей в мире, лишенном добра и света, в мире, который с такой жестокостью вырвал ее сестру из своего отравленного лона... быть здравомыслящей в этом мире - значит быть по-настоящему потерянной. Все по кругу. Она позаботится о том, чтобы им никогда не было больно, и сделает для них все, чтобы они ни в чем не нуждались. Они будут жить без забот и стрессов, без сокрушительных ударов, которые общество наносит бедным, нездоровым, слабым. У них будет все время в мире, чтобы оплакивать Келли. Все время в мире.
* * *
Мужчина разрабатывает ее анус. Он делает это осторожно, а потом проникает внутрь, и кажется, что ее сейчас разорвет на части. Однако, ей нравится. Ей очень нравится. Ее собственные соки текут, пока он вводит свой толстый член в ее задницу, и она пьет такие же соки из женщины над ней, чувствуя приближение оргазма. Она улыбается, и на этот раз это не вымученная улыбка, предназначенная толпе – это улыбка настоящая.
