Елена Усачева - Большая книга ужасов – 16
– У вас здесь хорошо, – высоким нежным голоском пропела новенькая. – Влад мне все так и рассказывал.
– А чего он сам не приехал? – как можно равнодушней спрашивал Виноградов. Хотя и так было заметно, что ему о многом хочется расспросить девчонку. Но время расспросов еще не настало.
– У него сессия. – Широко распахнутые глаза доверчиво смотрели на капитана. – Он обещал появиться после первого экзамена.
– Ну что ж, – с какой-то обреченностью вздохнул Антон и оглянулся на застывшую у него за спиной Ирку, – располагайся в комнате у девочек. Майя, Лена, проводите Алину.
Новенькую звали Алина Бабкина. Она тоже ходила в клуб «Бригантина», только в другой отряд, он назывался «Ветер», их капитана звали Влад. И была у него смешная фамилия Король. В отряде ребята занимались пешими походами. Из-за каких-то семейных проблем Алина не смогла вместе со всеми уйти покорять Крым. Поэтому ее и отправили к ним, сюда, в домик рыбака.
В сопровождении всех Бабкина поднялась на второй этаж. От нечего делать мальчишки торчали в дверях, наблюдая, как из необъятного рюкзака появляются все новые и новые вещи. Первой на подушку была любовно усажена кукла. Самая обыкновенная, со светлыми льняными волосами, круглыми бессмысленными глазами и пухлыми розовыми ручками. На кукле были синий комбинезончик и белая футболочка. На вид ей было лет сто, щеки и глаза оказались старательно подкрашенными, костюмчик недавно подновлен.
– Смотри, – хихикнул уже порядком оправившийся Спиря. – Она сюда приехала в куклы играть! Малявка!
В ответ он получил такой суровый взгляд светлых глаз куклиной хозяйки, что отшатнулся. Быстро подскочившая Майка захлопнула перед носами любопытных мальчишек дверь.
– Ее хозяин привел, – зачем-то сказал Вовка.
– Он всегда к парому бегает, – протянул Колька. – Все ждет кого-то. Это я еще в первый день заметил.
Ребята бессмысленно потоптались в полутемном коридоре.
– Ну что? – хлопнул в ладоши Спиря. – Полезли на чердак?
– Здесь есть чердак? – удивился Вовка.
– Темнота ты, Килограмм! – хохотнул Колька. – Чем ты занимался несколько дней? По мамочке скучал? Это же интереснейший дом. Ему тыща лет! Странно, что он еще не развалился. – Спиридонов уверенно пошел по коридору. – Я там, на лестнице, даже водоросли нашел.
– Как водоросли? – спросил Макс, спеша следом. – Этот дом тонул, что ли?
– Тонул – не тонул, но под водой, видимо, побывал, – многозначительно бросил через плечо Спиря и, как заправский спелеолог, нырнул в темноту.
Там оказалась дверь, за нею – лестница наверх. Колька пошарил под притолокой, достал огарок, чиркнул спичкой.
– Я здесь уже пару раз был, – загадочно прошептал он. – Только дед этот все время мешается – шастает туда-сюда. Однажды я полчаса за дверью проторчал на цыпочках, ждал, когда он уберется наконец. Ладно, пошли, одну вещь покажу, – поманил он за собой приятелей и ступил на лестницу.
На ступеньках действительно висели высохшие водоросли. В одном месте Вовке показалось, что он видит скелет рыбки. Он хотел рассмотреть получше, но Колька спешил наверх, унося вместе с собой единственный источник света.
Пять ступенек привели их к маленькой площадке. Вбок шло еще пять ступенек, упирающихся в чердачную дверь.
Первым в нее толкнулся Макс.
– Закрыто, – разочарованно прошептал он.
– А ты ждал фейерверк и туш в свою честь? – зло спросил Спиря, отталкивая застывшего на его пути Галкина. – Все делается гораздо проще. Наковальня, иди, встань на стрёме.
Вовка послушно спустился вниз, выглянул за дверь. В коридоре никого не было, да и весь дом казался вымершим. Он поднялся на площадку. Что происходило наверху, видно было плохо. Кажется, Спиря выкручивал из петель, держащих дверь, винтики. Вовке стало любопытно, он поднялся наверх.
– Ты куда приперся? – остановил его Колька. – За коридором следи, балбес. Когда надо будет, мы тебя позовем.
Обиженно засопев, Вовка спустился обратно. Но далеко не пошел, остался на площадке. Здесь он облокотился о стенку и, стараясь не смотреть на ребят, уперся взглядом в доски под лестницей. Постепенно глаза привыкли к прыгающему свету свечи. При этом неверном освещении он вдруг увидел, что доски напротив него не сплошные. Вовка пригляделся.
Там была дверь, замаскированная под стену. Маленькая деревянная ручка была похожа на сучок. Ни замка, ни запора…
Наковальников пошарил рукой. От простых толчков дверь не открывалась ни внутрь, ни наружу. Он даже не смог найти петли, чтобы, как Спиря, вытащить штыри. Казалось, что дверь не просто заперта, а намертво прибита гвоздями.
Вовка как следует изучил ручку – небольшая, затертая до гладкости. Ею пользовались! И довольно часто.
«Кнопка! Здесь должна быть какая-нибудь кнопка!» – догадался Наковальников, шаря руками вокруг. Но ни кнопки, ни рычажка не нашлось.
Оставалось предположить, что дверь открывается с помощью пульта или другого хитроумного приспособления. Отчаявшийся что-либо сделать, Вовка навалился на загадочную дверь плечом и по косой стал сползать на пол.
Вместе с ним дверь поехала в сторону.
Не ожидавший такого поворота событий, Вовка вскочил, испугавшись, что какой-то скрытый механизм все-таки заработал.
Но все оказалось гораздо проще – дверь по металлическим пазам откатывалась вбок.
Если бы здесь был свет, Вовка успел бы рассмотреть гораздо больше. Но в полной темноте он долгую минуту стоял, переминаясь с ноги на ногу.
Внизу распахнулась дверь. Лестница осветилась. Прежде чем что-либо сообразить, Наковальников успел заметить, что комната завалена барахлом, в глаза бросился продолговатый ящик, покрашенный в желтый цвет. Потом он машинально шагнул вперед, задвигая за собой дверь. Наверху тоже что-то грохнуло, скрипнуло и замерло – Спиря с Максом успели забраться на чердак и спрятаться там, прежде чем вошедший человек заметил их.
Мысли лихорадочно скакали в Вовкиной голове. Почему стало светлее, он сообразил не сразу и, только ступив в каморку, понял, что кто-то решил подняться на чердак. И этот кто-то, скорее всего, был Андрей Геннадиевич, встреча с которым не обещала ничего хорошего.
Дверь внизу со скрипом закрылась, стукнув о косяк, заныли под тяжелыми шагами ступеньки. Первая жалобно тренькнула, прогибаясь. Вторая обиженно ухнула. Третья издала легкий испуганный стон. Четвертая басовито прогудела. Пятая несколько раз вздохнула.
Подошва чьего-то ботинка шваркнула о площадку. В дверь каморки негромко поскреблись.
Вовке показалось, что перед ним взорвался фейерверк – от испуга в глазах скакали разноцветные искры, кровь бешено пульсировала в голове. Он припал к стене, надеясь, что вошедший пойдет обратно или поднимется выше.
