Эдуард Веркин - Большая книга ужасов – 9 (сборник)
– Кажется, – кивнул Макс. – У меня пока есть только одно нормальное объяснение. Что эта ворона – клептоманка. Она пролетала мимо, увидела, как блестит венок. Ну а дальше, как в басне Крылова. «От радости в зобу дыханье сперло». В общем, наш «горький буревестник», не разобравшись, что между ним и венком стекло, ринулся на добычу.
– Во всяком случае, стоило мне накинуть на венок полотенце, ворона немедленно смылась, – напомнила Жанна.
– Вот я и говорю, – кивнул Макси-Кот. – Ворона-клептоманка. Они, между прочим, часто реагируют на блестящее.
Жанна, приподняв полотенце, с сомнением оглядела венок:
– Конечно, блестит, но не так уж чтобы очень. Ваши ложки блестят сильнее. И чайник – тоже. А ворона на них даже внимания не обратила.
– На что она обращала внимание, мы не знаем, – возразил я.
– Как раз, по-моему, уже знаем, – сказал Макси-Кот. – Как только венок исчез из ее поля зрения, она смылась.
– Выходит, ее не любое блестящее привлекает, – тихо произнесла Жанна.
– А может, причина в другом и все гораздо проще? – в упор взглянул на меня Макси-Кот.
– Не понял, – пробормотал я.
– Фома, – продолжал мой друг, – ты или твои предки случайно не имеют привычки прикармливать на балконе птичек?
– Птичек? Прикармливать? – обалдел я.
Бывают, конечно, любители всяких кормушек, но это не мы.
– А может, кто из соседей этим балуется? – осведомился Макси-Кот.
– Чего не знаю, того не знаю, – признался я.
– Вот видите, – победоносно взглянул на нас Макс. – Если кто-нибудь из ваших соседей в определенное время насыпает, так сказать, пернатым друзьям корм, то вполне вероятно, эта психованная ворона просто проголодалась. А этаж перепутала. Вот и требовала у нас пожрать.
– Не похоже, – покачала головой Жанна. – Мы ведь ей ничего не дали, а она улетела.
– Вот именно, – вмешался я. – А ведь мы не гнали ее и не пугали.
– Пугали! – воскликнул Макс и потеребил кончик острого длинного носа. – Это у нас от нее душа в пятки ушла.
– А мне все-таки кажется, что и возле котлована, и здесь была одна и та же ворона, – сказал я. – Сами судите. Кухонный балкон у нас куда выходит? На кладбище и стройплощадку. Что какой-то вороне стоит пролететь несколько сот метров.
– Пролететь, конечно, ничего не стоит, – медленно произнес Макс. – Но тебе, Фома, не кажется удивительным, что она из всего вашего огромного дома выбрала именно твое окно? Причем окно именно той комнаты, где находились мы и лежал венок.
– И впрямь ерунда какая-то, – пожала плечами Жанна и вдруг совсем другим тоном осведомилась: – Эй, а где Пирс?
Мы изумленно переглянулись. В суматохе все совершенно забыли о песике. На кухне его действительно не было. Распахнув дверь, Жанна выбежала на балкон. Пусто. Впрочем, не сомневаюсь: запри мы случайно Пирса там, он давно бы уже закатил жуткий скандал. И вообще мы только сейчас сообразили, что пес даже не залаял на ворону.
Похоже, его в этот момент не было на кухне.
– Пирсик! Пирсик! Ко мне! – громко позвала Жанна.
Никакой реакции.
Пирса мы обнаружили в моей комнате. На моем диване. Он сладко спал.
– Паразит! – с укором произнесла Жанна.
«Паразит» лениво спрыгнул на пол, потянулся, зевнул и принялся вяло вилять хвостом. Впрочем, мы были ужасно рады, что с ним ничего не случилось. Он, похоже, не меньше нашего обрадовался встрече и покорно засеменил вместе с нами на кухню. Там он взвился свечой на табуретку и резко сдернул полотенце с венка, видимо, полагая, что под ним лежит что-нибудь вкусненькое.
– Не там ищешь, приятель, – усмехнулся Макси-Кот и протянул псу кусок колбасы.
Краем глаза я уловил какое-то движение на балконе и резко повернулся. На перилах сидела огромная ворона. Ее блестящий агатовый глаз смотрел прямо на меня.
Глава III
КУТЕРЬМА ВОКРУГ ВЕНКА
– Там… там… там, – тыкая пальцем в сторону окна, только и смог произнести я.
Пирс с заливистым лаем накинулся на балконную дверь. Ворона перевела на него взгляд, затем словно бы нехотя взмахнула крыльями и лениво улетела.
– Р-р-р, – сказал Пирс и вернулся к столу.
Мы обменялись изумленными взглядами. Четвертое явление вороны показалось нам слишком уж подозрительным.
– Так это все-таки та же или не та? – в полном недоумении произнес Макси-Кот.
– А ты слетай за ней и спроси, – пыталась отшутиться Жанна, однако от меня не укрылось, что она нервничает.
– Увы, летать не умею, вороньим языком тоже не владею, – развел руками Макси-Кот.
Мы с Жанной вяло хохотнули.
– Вообще действительно странно, – с задумчивым видом продолжал Макси-Кот. – То есть, если брать каждый вороний случай по отдельности, то вроде бы ничего необычного, а вот вместе…
– Вместе, – подхватил я, – как-то, по-моему, многовато одной вороны за один день.
– Зришь в корень, Фома, – потеребил кончик длинного носа Макси-Кот.
– Так вы все-таки думаете, что это была одна ворона? – спросила Жанна.
– Ничего я не думаю, – откликнулся Макси-Кот. – По идее, если и не одна, то все равно для нашей компании многовато.
– Так сказать, по одной на каждого, – усмехнулась Жанна.
– Правильно, – кивнул я. – Три наши, четвертая – Пирса.
– Нет. Четвертая – волобуевская, – возразил Макс.
– Ах! – всплеснула руками Жанна. – И впрямь, как же мы про нашего среднего придурка забыли.
Не успела она это произнести, как зазвонил телефон. Я поднял трубку:
– Алло.
– Кар-р! – раздалось в ответ.
Я инстинктивно отшвырнул от себя телефон. Он со стуком брякнулся на пол. Трубка разразилась гомерическим хохотом.
– Ты чего, Фома, совсем? – уставились на меня, как на психа, Жанна и Кот.
– Совсем, – мне вдруг стало очень стыдно. Я узнал этот идиотский хохот. Он мог принадлежать только одному человеку – Толяну Волобуеву.
– Ты, что ли? – поднял я с пола трубку.
– Чо, напугался? – ответил очень довольный «дитя джунглей».
– Очень мне надо пугаться, – поймав на себе крайне выразительный взгляд Жанны, пробормотал я. – Просто трубку случайно уронил.
Однако «дитя джунглей», как ни странно, кажется, все понял правильно. И, снова заржав, одарил меня очередной тонкой шуточкой:
– Как говорится, уронил, на пол лужу налил!
Сделав вид, будто попросту его не услышал, я осведомился:
– Нога-то твоя как?
– А чего ей сделается, – бодро откликнулся Волобуй. – Прыгает.
– Я-ясно, – только и смог протянуть я. – Тебе вообще-то чего?
– Мне-то? – переспросил Толян. – Да я все насчет твоих пяти копеек. Не надумал на зубы меняться?
– Пока еще вообще на эту тему не думал, – решил я свести разговор на нет.
