Бентли Литтл - Дом
Лори хотела спрятаться, убежать наверх к себе в комнату и сделать вид, что ничего не знает, играть в куклы до тех пор, пока мать не позовет полдничать, но понимала, что наплевательство на происходящее ничего не дает, и вообще сильно сомневалась, что мать сегодня будет готовить полдник.
Она сомневалась, что мать или отец вообще доживут до сегодняшнего полдника.
Она не понимала, с чего это взбрело ей в голову, но по мере того, как мать решительной походкой направлялась к распахнутой двери амбара, страх перешел в уверенность.
Лори метнулась назад по вытоптанной траве. Ей было видно, как мать вбежала в амбар и принялась яростно поливать жидкостью из канистры обнаженные тела Дон и отца, которые уже лежали на грязной земле. Отец яростно выкрикивал что-то нечленораздельное, а Дон только смеялась, и эти высокие звенящие музыкальные звуки напугали Лори больше, чем все остальное.
- Нет! - закричала Лори. - Стоп!
Но ее, судя по всему, никто не услышал. Мать отбросила в сторону канистру, выхватила откуда-то коробок и чиркнула спичкой. С безумным криком она кинула горящую спичку на облитые бензином тела.
- Подлец! - визжала мать. - Она моя! Моя! С глухим хлопком пламя моментально взвилось до крыши амбара. Лори ощутила на лице горячий вихрь.
- Мама! Мама! - продолжала кричать она. Мать оттолкнула ее, с каменным выражением лица широким шагом пересекла двор и скрылась в доме.
Лори видела, как пламя охватило волосы Дон, кожа лица потемнела и сморщилась. Блестящая спина отца покрылась кипящими кровавыми пузырями. Они оба корчились и извивались на земле, пытаясь выбраться из пламени, но огонь был не вокруг них, он был на них, и спасения для них не было.
Лори забежала за угол амбара, схватила пожарный шланг, на полную мощность открутила вентиль и направила струю в огонь. Но это не помогло. Рыдая, она побежала к дому, чтобы попросить мистера Биллингтона вызвать пожарную команду, при этом прекрасно понимала, что даже в этом случае они приедут слишком поздно, чтобы спасти ее отца. Дон или амбар.
- Мистер Биллингтон! - кричала она. - Мистер Биллингтон!
Отцовского друга нигде не было видно. Зато на полу кухни лежала мать с задранной юбкой.
А рядом - Дон.
Девочка была голой, но не мертвой, даже не обгоревшей, и шок от того, что она здесь, жива и невредима, хотя лишь минуту назад сгорала заживо в амбаре, на секунду преодолел даже шок от происходящего перед глазами.
Лори смогла понять, что происходит.
"Да", - выдохнула мать, и Дон устроилась головой у нее между ног, медленно продвигаясь вперед. Лори заорала что было сил - отчаянным криком, призывающим на помощь.
Вдруг, пока мать стонала от наслаждения, девочка превратилась в козла. Руки стали ногами с копытами, все тело покрылось серой шерстью, и она начала бодаться, с животной яростью толкаясь вперед головой. Рога уже разодрали внутренности, вспороли живот, и только в этот миг выражение счастья и блаженства на лице матери сменилось выражением ужаса и смертельной боли.
- Мама! - вскрикнула Лори.
Впервые с тех пор, как она увидела ее во дворе с канистрой бензина, мать, кажется, услышала ее, узнала ее, признала. Она кричала от боли, пыталась оттолкнуть от себя дикого козла, в глазах была тоска и безнадежность, агонизирующее сожаление... Но взгляд все еще метался между Лори и дверью. Лори поняла намек и бросилась бежать.
Но куда бежать - она понятия не имела. Пожар в амбаре, вопреки ее ожиданиям, не разгорелся, а, наоборот, стал быстро затухать. Дурной знак. Ничего не соображая, Лори бежала прочь и от амбара, и от дома. Одна мысль была - надо найти мистера Биллингтона, другая, гораздо более трезвая и убедительная, говорила за то, что он каким-то образом причастен ко всему этому, поэтому она не стала звать его, не стала никого звать, просто бежала.
В лес было нельзя - это Лори хорошо усвоила, но и оставаться поблизости от дома было страшно. Она бежала между деревьями, которые росли по обочине, в направлении шоссе. Откуда-то сзади донесся крик мистера Биллингтона, который звал ее по имени, но она даже не замедлила бег.
Эту ночь она провела в придорожном кювете, следующую - в Пайн Крик, куда добралась днем и ринулась в полицию, где судорожно поведала обо всем случившемся.
Разумеется, ей не поверили. Или по крайней мере поверили не во всем, однако тела родителей обнаружили - обгоревший труп отца, распоротое тело матери, и Лори провела несколько недель в приюте, до тех пор, пока однажды каким-то образом не появились родители Джоша и забрали к себе насовсем.
Лори искоса посмотрела на Джоша и в очередной раз возблагодарила судьбу, что его родители приняли ее в свою семью. То, что случилось с ее родителями, было страшно, ужасно, но, сколь бы эмоционально удручающе это ни звучало, она не могла отделаться от чувства, что без них ей стало лучше, лучше без этого дома, лучше с Джошем и его родителями.
С их родителями.
Да. Их родители. Не важно, кто зачал ее; они ее вырастили. Благодаря их любви, их жизненным ценностям, их влиянию она стала такой, какая есть.
- Ты в порядке? - поинтересовался Джош. Боясь выдать себя голосом, она только кивнула. Джош остановил машину перед гаражом. Лори молча вышла, посмотрела направо, в сторону амбара, потом налево - на дом. Ничто не изменилось за все эти годы. Казалось, что все место просто погрузилось в анабиоз, дожидаясь ее возвращения.
Она подумала про Дон. Ее передернуло.
- Ну, с чего начнем? - спросил Джош, щурясь от яркого послеполуденного солнца. Потом поглядел на дом. - Черт побери. Местечко такое же противное, как я помню.
- Не то слово, - усмехнулась Лори. Она двинулась вперед и оказалась в той самой точке, с которой была сделана фотография.
- Здесь средоточие силы, - сказал Джош.
Она промолчала, будучи не в настроении поддерживать метафизическую болтовню, и хотя не совсем понимала, что хочет здесь найти или каким образом надеется дополнить свои воспоминания, но твердо знала, что намерена завершить все это сегодня же днем.
Когда наступит ночь, она хочет оказаться как можно дальше от этого дома.
Глубоко вдохнув. Лори пошла дальше. Под ногами похрустывал гравий. Она дошла до ступенек крыльца; дальше она действовала словно на автопилоте. Рука легла на перила, пальцы плавно скользили вдоль гладкого дерева. Ноги миновали четыре ступеньки. Именно так она поднималась на крыльцо, будучи девочкой. Движения были интуитивными, но она тем не менее четко их фиксировала. То, что сознание напрочь забыло про это место, а тело, оказывается, на подсознательном уровне все помнило, вызывало легкое замешательство.
