Сергей Лукьяненко - Обыденный Дозор. Лучшая фантастика 2015 (сборник)
– У нас кризис, Антон. Серьезнейший кризис за последние две… самый серьезнейший на моей памяти, а я помню многое.
– Серьезнее, чем Тигр? – спросил я недоверчиво.
– Час назад все пророки и все Высшие предсказатели выдали одно и то же предсказание, – сказал Завулон.
– Чьи пророки и предсказатели? – резко спросил я. – Темных?
– Темных. Светлых. Какая в общем-то разница? – Завулон иронически улыбнулся.
– Это как раз, когда я позвал на помощь… – понял я.
– Нет. Чуть раньше. Как раз когда вокруг школы, где учится Абсолютная, началось побоище.
– Понятно, – кивнул я. Значит, к моменту моего призыва о помощи Светлые уже пытались разобраться с предсказанием. И Темные тоже. И, наверное, оперативные штабы работали сами по себе, а Гесер и Завулон уже обсуждали происходящее приватно… хотя нет, Гесер же спросил Завулона, где тот был… – Какова зона пророчества? Москва? Область? – меня вдруг обожгло неприятным предчувствием. – Россия?
– Ты невнимательно слушал, – внезапно вступил в разговор Гесер. – И я тебе неоднократно говорил – оставь в прошлом человеческую географию…
– Все Иные, Антон, – сказал Завулон. – Все Иные пророки и все Высшие Иные-предсказатели. Все в мире. Хорошо, что таких немного.
Я облизнул пересохшие губы. Способности к предсказанию есть в каждом из нас. В самом грубом виде «просчитывание вероятности», когда даже слабенький Иной (порой неинициированный) знает, где на дороге будет пробка или на какой самолет не стоит садиться.
Для Высших Иных – включая и меня – становится возможным сознательно предвидеть вероятность того или иного события. Тут только очень важно заранее понимать, какие события вообще имеют вероятность случиться…
Предсказатели видят будущее постоянно. Даже неосознанно. Их мир – это колышущееся месиво из вероятностей человеческой истории. В этом вареве Украина воюет с Россией за Крым, президент Обама принимает ислам, папа Римский совершает каминг-аут, в Нидерландах законодательно разрешают каннибализм в лечебных целях.
Ну и куда более невероятные события для предсказателей тоже реальны.
Единственное, чего не видят предсказатели, – это судеб Иных. Все мы, ходящие в Сумрак, скрыты им. Наши жизни, наши поступки не читаются так просто.
Нас видят пророки.
Они вообще видят все. К счастью – не всегда, и обычно неприцельно. Пророка нельзя попросить увидеть «что-то» – он сам (ну или Сумрак за него) решает, что пророк увидит и как сообщит миру.
– Что предречено? – спросил я, даже не удивляясь той старомодно-вычурной фразе, что слетела с моих губ. Она была сейчас уместна.
– Пролито не напрасно, сожжено не зря. Пришел первый срок. Двое встанут во плоти и откроют двери… – Завулон внезапно осекся. Он смотрел на меня, и в его взгляде, во взгляде давнего, безжалостного, неизбывного врага, я отчетливо прочитал… ну, ладно, не жалость. Сочувствие. Но какое-то унылое, и к себе тоже. Так могла бы смотреть первая скрипка на второго тромбона, стоя на палубе тонущего «Титаника».
– Три жертвы, на четвертый раз… – сухо сказал Гесер, глядя на нас.
– Пять дней остается для людей, – сказал Завулон.
Я почувствовал, как Светлана обняла нашу дочь, прижимая к себе. Я не пошевелился.
Я как-то перестал любить красивые жесты в последние годы. И красивые слова – тоже. А пророчества – они всегда избыточно красивы.
– Шесть дней остается для Иных, – сказал Гесер.
– Для тех, кто встанет на пути, не останется ничего, – добавил Завулон.
И вдруг улыбнулся ослепительной улыбкой.
– Шестой Дозор мертв, – продолжил Гесер. – Пятая сила исчезла. Четвертая не успела.
– Третья сила не верит, вторая сила боится, первая сила устала, – закончил Завулон.
Несколько секунд висела тишина.
Потом Надя спросила:
– Вы репетировали?
– Что? – переспросил Гесер, будто не услышал.
– У вас так складно выходило. Один закончил, другой начал.
– Это пророчество, девочка, – сказал Гесер. – Пророчество, которое только что озвучили все пророки Земли. Я полагаю, что вам грозит смерть. Тебе, твоему отцу и твоей маме. Вы – те трое, за которыми пришли двое.
– Я поняла, – сказала Надя. – Все почти открытым текстом… для пророчеств. Нашу семью идут убивать. Через пять дней умрут все люди. Еще через день – умрут Иные. Это отсчет дней от пророчества или от нашей смерти?
– Мы пока не смогли точно понять, – сказал Завулон извиняющимся тоном. – Возможно, отсчет уже пошел, возможно – был сорван, когда ты уцелела. Все пророчества нарочито туманны…
– И поэтому вы, едва прозвучал наш вопль о помощи, явились наблюдать – а не помогать, – сказала Светлана ледяным голосом. – Чудесно. Гесер, ну ты же знаешь, какого я о тебе мнения, да?
Гесер заерзал на удобном широком стуле. Казалось, что ему одновременно хотелось и начать извиняться, и рявкнуть что-нибудь резкое.
– Света, перестань, – попросил я. – Хорошо. Гесер, Завулон, мы вас услышали. Я признаю обоснованность вашей осторожности. Мы все умрем, я понял. Теперь я хотел бы узнать, что вы поняли, наблюдая за происходящим, какую помощь готовы нам оказать и есть ли в архивах Дозоров и Инквизиции хоть какие-то материалы по данной теме?
Гесер посмотрел на Завулона. Завулон посмотрел на Гесера.
– Твою налево… – внезапно выругался Завулон, что было для него совершенно нехарактерно. – Ну, ты его подготовил, я уверен…
– Не мухлюй, – сказал Гесер.
Завулон опустил руку под столешницу – и извлек ее оттуда уже не пустой. В его ладони была старая, потемневшая, закопченная курительная трубка, вырезанная то ли из камня, то ли из давно окаменевшего дерева.
– Гони, Темный, – сказал Гесер.
Завулон молча протянул ему трубку.
– Может, еще скажешь, что именно Мерлин из нее курил? – спросил Гесер, явно наслаждаясь торжеством момента. – Табака тогда в Европе не было.
– Тебе ее в руках противно станет держать, если я скажу, что именно он курил, – буркнул Завулон.
Гесер усмехнулся и спрятал трубку в карман пиджака.
– Так это все была ложь? – спросила Светлана напряженным голосом.
– Нет, – ответил Гесер. – Чистая правда. Но я все-таки рискнул побиться об заклад, что ни Антон, ни вы с Надей не начнете паниковать. Курительная трубка Мерлина – это уж слишком желанный приз. Даже если обладать им осталось всего пять дней.
Глава 3
Хуже всего было то, что ни Гесер, ни Завулон ничего особенного в Иных-предателях не заметили.
Это были именно они – Светлый маг Денис и Темный маг Алексей. Во всяком случае, их ауры остались прежними. И даже уровень их Силы – на взгляд со стороны – не изменился. Третий у Дениса, четвертый у Алексея.
