Пауль Локамп - Охотник на ведьм
XIV.
Ранним утром я выдернул телефонным звонком Авгура из объятий Морфея и через пятнадцать минут уже сидел на лавочке, неподалеку от его дома. Петр, как всегда, опоздал и заявился лишь двадцать минут спустя, прищуриваясь от утреннего солнца. Не обращая внимания на его недовольный вид, поздоровался и подал пластиковый стаканчик с кофе, купленный неподалеку. По себе знаю – пока утром глоток кофе не сделаешь, мозги работают медленно, а ждать, пока он окончательно проснется, времени не было. Авгур уселся рядом, отпил несколько глотков, поморщился и покосился на список, который ему вручил.
– Здесь перечень вещей, которые мне необходимы, – сказал я. – Желательно уже завтра, к десяти часам утра.
Петр несколько минут внимательно изучал бумажку, несколько раз надул щеки и шумно выдохнул. Помолчал несколько секунд, поднял на меня взгляд и усмехнулся.
– Не тем ты делом, Сашка, занимался, ох не тем… Тебе бы в киллеры пойти – цены бы тебе не было! А-а-агромные деньги бы зарабатывал.
– Ну да, конечно. Только наемники долго не живут. Их в безвозвратные потери, ничтоже сумняшеся, списывают, а я пожить хочу, мне в другие миры не к спеху. Список запомнили или перепишите?
– Запомню, – он еще раз взглянул на листок бумаги. – А сутана тебе зачем?
– Знаете, Авгур, есть хорошее выражение: «не задавайте глупых вопросов – не получите глупых ответов»
– Ну-ну… секретничай, раз желание такое есть. Будет тебе сутана, «святой отец».
– Вот и прекрасно, – я забрал бумажку обратно, – через два дня буду работать, а потом у меня начинается отпуск.
– Почему только через два дня?
– Торопиться не хочу, чтобы потом не жалеть, – я начал загибать пальцы на руке. – Надо еще раз уточнить его распорядок дня, проверить маршруты движения и присмотреть несколько запасных вариантов отхода.
– В общем, решение верное, – Петр покосился на меня. – Мандража нет?
– Пока что нет, а там посмотрим.
– Долго собрался отдыхать?
– Неделю, не больше. Во-первых, Вилия не сможет долго за зверьем присматривать, она в Америку собирается, к дочери. А во-вторых, надо и о мирских делах подумать, чем на хлеб насущный зарабатывать.
– А российскую визу уже заказал? Они же не меньше недели делают.
– У меня коммерческая, на год, так что с этим проблем нет, – ответил я. – Если все пойдет по плану, то в воскресенье вечером уезжаю, билет уже купил.
– Неужели поездом поедешь? Это же долго, целых семнадцать часов трястись.
– Зато не обыскивают, как в аэропортах, где даже пилочку для ногтей – и то за оружие считают.
– Это да, – согласился Авгур, – но ты же не собираешься весь свой арсенал тащить?
– Конечно, нет, но и голым ехать – тоже не дело.
– Правильно, – кивнул он. – То, что тебе необходимо, будет готово к шести часам вечера. Сегодня, – уточнил Пётр. – Перстень отца Станислова не забудь, может пригодиться. Ладно, дай Бог, все пойдет по плану. Отдохнешь – и возвращайся, потом может быть не до отдыха.
– Именно. Тем более что у меня появилось несколько неожиданных дел…
– Семья Шарунаса? – Петр посмотрел на меня и кивнул, словно сам себе отвечая на вопрос. – Читал про это несчастье. Мысли какие-нибудь есть?
– Есть, конечно, только все эти мысли вокруг наших «друзей» кружатся.
– Может, и так, – согласился он, – а может, и нет. Об одном прошу – не наломай дров.
– Месть, Авгур – это блюдо, которое едят холодным.
После нашего разговора я сделал еще несколько звонков и отправился уже привычной дорогой к одному знакомому. Было к нему одно рисковое предложение, но если риск становится образом жизни, почему бы и нет? Больше пули не получу. Проезжая мимо Дома Офицеров, я заметил человека, который, несмотря на раннее утро, вынес на тротуар небольшой пластиковый щит: «Антикварный магазин. Оценка, Скупка, Комис». Хм, несколько золотых десяток, которые я обнаружил на хуторе, были при мне; почему бы не заехать, чтобы узнать их примерную стоимость?
«Лавка древностей» разместилась в цокольном этаже старого, еще довоенной постройки, дома. Тяжелая железная дверь открылась на удивление легко, звякнув при этом колокольчиком, подвешенным к раме. Небольшой торговый зал, прилавки-витрины, размещенные буквой «п», и несколько полок на дальней стене – вот и вся мебель. Серые и, если так можно выразиться, унылые вещи. Словно они понимают, что отними у них возраст – грош им цена, даже в базарный день. Сидящий у кассы старик хмуро глянул на меня и уткнулся в книгу; наверное, надоели ему простые зеваки, приходящие сюда поглазеть на предметы, которые никогда не купят. Рассматривать барахло, лежащее под стеклом, не стал (ценные вещи никто на витрину не положит), поэтому сразу направился к продавцу.
– Доброе утро, господин, – я бросил взгляд на карточку, прикрепленную к его пиджаку, – Ромас. У меня к вам небольшое дело.
– Чем могу быть полезен?
– Есть несколько золотых монет, николаевских, хотел бы узнать их цену и, пожалуй, продать, если это выгодно.
Старик, немного подумал и наконец соизволил оторвать задницу от стула, отложив книгу в сторону. На стеклянную столешницу он постелил кусок зеленого сукна и приглашающе махнул рукой – мол, выкладывай свои богатства, господин не-знаю-как-вас-там. Я достал из кармана кошелек и выложил на прилавок пять золотых монет. Ромас неторопливо зажег лампу, стоящую рядом с кассовым аппаратом, и вооружился лупой. Несколько минут рассматривал, потом отложил ее в сторону и посмотрел на меня.
– Ну что я могу сказать, молодой человек, – он пожал плечами, – обычные царские червонцы, монета не редкая, так что и цена небольшая. В ней 7,7 граммов золота.
– Почему семь? – не понял я. – Я читал, что эта золотая монета весит 8,6 грамма.
– Да, – кивнул Ромас, – весит. Видите ли, – старик начал говорить таким тоном, что мне сразу захотелось зевнуть. Хотя чего от него желать – наверное, он уже устал повторять одно и тоже, разным дилетантам вроде меня. – Основой монетной системы царской России в начале ХХ века был золотой рубль, который еще в 1897 году привязали к золоту. До Николая Второго вес золотой десятки составлял 12,9 грамма, но рубль был привязан к серебру. Один рубль приравнивали к 0,77 граммам чистого золота. Как вы понимаете, монета номиналом «10 рублей» должна весить 7,7 грамм , но в реальности, монета весит 8,6 грамма. Просто золото, которое использовалось для чеканки этих монет – 900 пробы. Вот и получается, что в червонце весом 8,6 грамма – всего 7,7 грамма чистого золота.
– Как я понимаю, монеты не особо ценные?
– Вы совершенно правы, – согласился старик, – вот если бы вы принесли мне, например русские сто франков – тогда да, это уникальная монета. Не слышали?
