Сергей Шведов - Инкуб
– Это ведь я одним движением бедер заработала все, чем сейчас владею, а ты был лишь моим приказчиком, Анатолий, – продолжала Зоя ровным голосом. – Я не гоню тебя из дома, мой дорогой. Во всяком случае, до тех пор, пока ты не примешь окончательное решение.
– Задумала отомстить мне? – прямо спросил Верещагин, с трудом сдерживая бешенство.
– Нет, Анатолий, твой Филипп Всеволодович оказался неплохим любовником, и я еще трижды отдалась ему добровольно. Моей вины в этой истории нисколько не меньше, чем твоей. Я тоже жаждала твоего возвышения. Мне хотелось жить в роскошном загородном доме и менять наряды каждый день. Я многим кажусь застенчивой, Верещагин, но на самом деле я жадная до богатства и утех. Кирилл первый открыто сказал, что жадность, это мое достоинство, что я могу и должна желать еще большего. Притормози, Анатолий, иначе ты разнесешь ворота.
Зоя ушла в дом, а Верещагин все никак не мог загнать новенький БМВ в гараж. Мешали дрожь в руках и машина жены, стоящая явно не на месте. Зоя хоть и редко, но садилась за руль «Ауди», купленной для нее Анатолием два года назад. Тогда он полагал, что делает своей жене роскошный подарок, но его подвело самомнение, свойственное всем мужчинам. У Зои на этот счет, оказывается, имелось собственное мнение. И самое смешное, она оказалось права. И дом, и акции, и обе машины были записаны на ее имя. Правда, деньгами и акциями распоряжался Анатолий Викторович, но пополнял он при этом не свои, а ее счета. Все это время он действительно являлся всего лишь управляющим при богатой даме, а осознал свое истинное положение только сейчас.
В гостиной жены не было, зато здесь лежало ее зеленое платье, наделавшее столько шума на корпоративной вечеринке. Кстати, почему зеленое? Почему все три ведьмы пришли в ресторан «Парадиз» в одинаковых платьях? Это что – жест самоотречения? Стремление выполнить прихоть хозяина, не пожелавшего выделять ни одну из них. Правда, украшения на ведьмах были разными. Верещагин взял со стола ожерелье, усыпанное крупными изумрудами, напомнившее ему собачий ошейник. Сюда бы еще поводок прицепить, и тогда картина примет законченный вид. Инкуб на охоте. Свора злобных сучек готова вцепиться в горло любому, на кого укажет рука хозяина. Бедный Попеляев! У него хватило мужества, бросить вызов исчадью ада, но не хватило умения, выжить в этой борьбе.
Верещагин осторожно, чтобы не шуметь спустился в полуподвал. Здесь кроме сауны и душа располагались комната отдыха с бассейном, спортзал, а в самом углу – мастерская. Анатолий Викторович считал, что мужчина должен уметь многое, если не все, делать своими руками. В мастерской стояли два небольших токарных станка – один для работы по металлу, другой по дереву. Кроме того, там хранился пистолет, нигде не зарегистрированный, но с запасом, достаточным для того, чтобы отправить на тот свет несколько заблудших душ. Оружие он хранил в тайнике, недоступном для посторонних. Ему показалось, что пришла пора извлечь пистолет на свет божий.
Зоя плавала в бассейне. Верещагин присел в кресло, стоящее у стены и взял со столика журнал. Голые красавицы призывно улыбались ему с глянцевых страниц. Не исключено, что они тоже были ведьмами, вот только имени их инкуба Анатолий Викторович не знал. Ему вдруг впервые пришло в голову, что Завадский все это время лгал своему компаньону. Хитрый Аркаша не мог не понять, что столкнулись они вовсе не с хитрыми сектантами, а с существом совсем другой породы. Но, похоже, он не хотел в это верить сам и всячески препятствовал тому, чтобы в инкуба поверили другие. Кобяков тоже понял, с кем свела его судьба и с готовностью уступил силе, толкающей его наверх. И не прогадал. При таком-то покровителе! Хотелось бы Верещагину знать, чем они занимаются на этих своих шабашах.
– Хозяин избавил нас от главного порока глупых людей – стыда, – отозвалась Зоя на незаданный вопрос мужа. – Видишь, я стою сейчас перед тобой обнаженная и зову к утехам. Рано или поздно, ты откликнешься на мой зов, и для тебя откроются врата обители наслаждения, готовой принять любого. Мы никого не принуждаем, Анатолий, люди приходят к нам сами, ибо от рождения наделены Непознаваемым Богом чувствами и страстями. Иные знают о своих желаниях больше, другие меньше. Я не ведаю, чего хочешь ты, но любое твое желание будет исполнено.
– Любое? – переспросил Верещагин, нащупывая пальцем спусковой крючок. – Тогда умри, если сможешь!
Пистолет сухо щелкнул, но выстрела не последовало. Зоя продолжала, как ни в чем не бывало, балансировать на бортике бассейна. В тусклом свете лампы ее тело выглядело мертвенно бледным, словно у покойницы, из которой разом выпустили всю кровь. Верещагин воровато осмотрел пистолет и похолодел – он забыл вставить патроны. Обойма так и осталась лежать в тайнике, аккуратно завернутая в чистую тряпку. Это каким же надо быть идиотом, чтобы, готовя убийство собственной жены, не проверить пистолет перед решающим выстрелом!
Зоя долго растиралась полотенцем, дразня мужа обнаженной плотью. Но Верещагин видел только черное пятно на ее заднице, а до остальных прелестей ему не было никакого дела. В спальню за женой Анатолий не пошел и провел, быть может, самую жуткую в своей жизни ночь в гостиной. Стрелять в Зою он больше не собирался, но и жить с ней под одной крышей не хотел. Развод мог бы стать выходом из создавшейся ситуации, но только при других обстоятельствах. В данном случае он означал для Верещагина полное поражение перед лицом сил, природу которых он пока не понимал. Он даже не знал, можно ли убить Зою выстрелом из пистолета или для этого потребуются иные средства, куда более разрушительные.
– А зачем вам взрывчатка, Анатолий Викторович? – удивился Смагин, почти мгновенно откликнувшийся на зов влиятельного чиновника.
– Рыбу глушить, – спокойно ответил Верещагин. – Так можешь достать или нет?
– Разве что пару лимонок, – почесал затылок детектив. – Но это дорого.
– Я не о цене тебя спрашиваю, Борис, – нахмурился вице-мэр.
– Извините, Анатолий Викторович, но в охоте на инкуба я участвовать не буду. Мне, знаете ли, хватило впечатлений в прошлый раз.
– Ты, видимо, плохо слышишь, Борис, – покачал головой Верещагин. – Речь идет о рыбалке. А в этой забаве помощники мне не нужны.
– Сделаю, – нехотя отозвался детектив. – Готовьте деньги, Анатолий Викторович.
Смагин проявил похвальную расторопность, достойно оцененную вице-мэром. Акт купли-продажи прошел под окнами районного отделения милиции, но это обстоятельство взволновало разве что голубей, в страхе разлетевшихся в разные стороны. Детектив вручил покупателю увесистый сверток и тщательно пересчитал полученные от него деньги.
