Дин Кунц - Покровитель
– Могу. У меня есть разрешение.
– Разрешение на ношение этой пушки?
– Я ношу револьвер в своей сумочке.
– Господи, откуда у тебя это разрешение?
– Мой муж был убит при странных обстоятельствах неизвестными людьми. Те головорезы пытались убить и меня с сыном – и они по-прежнему на свободе. В довершение ко всему, я богатая и известная писательница. Было бы странно, если бы я не получила этого разрешения.
Тельма некоторое время молчала, пила кофе и смотрела, как Лаура чистила револьвер. Наконец она сказала:
– Ты так серьезно говоришь об этом и так напряженно. Прошло семь месяцев с тех пор… как погиб Данни. Но ты так взвинчена, словно в тебя стреляли вчера. Ты не сможешь выдержать такого напряжения. Это приведет к сумасшествию. К паранойе. Ты должна понять, что не сможешь быть начеку всю свою жизнь, каждую минуту.
– Я смогу, потому что должна быть такой.
– Да? А что же сейчас? Твой револьвер разобран. Что, если какие-то варвары с наколками начнут выламывать кухонную дверь.
Кухонные стулья стояли на мягком паласе, поэтому когда Лаура соскочила со стула, она беззвучно очутилась возле холодильника. Из одного из ящиков она достала точно такой же револьвер 38-го калибра. Тельма произнесла:
– Так, значит, я сижу в настоящем арсенале? Лаура положила второй револьвер обратно в ящик.
– Пойдем на экскурсию.
Тельма пошла за ней в кладовую. На обратной стороне двери в кладовую висел автомат «узи».
– Но ведь это автомат. Разве его разрешено иметь?
– Получив одобрение федеральных властей, ты можешь купить его в оружейном магазине, хотя разрешается иметь только полуавтомат; автоматическое оружие запрещено.
Тельма посмотрела на нее и вздохнула.
– И это, конечно, автомат?
– Да. Это полностью автоматическое оружие. Он куплен не в магазине, а у подпольных торговцев оружием.
– Ты с ума сошла, Шан. Точно.
Она повела Тельму в столовую и показала револьвер, который был прикреплен ко дну стола. В гостиной еще один револьвер был прикреплен ко дну маленького столика, стоявшего возле дивана. Второй автомат «узи» висел на обратной стороне двери в прихожей. Револьверы были также спрятаны в ящике стола в кабинете на первом этаже, в кабинете на втором этаже, в шкафчике в ванной и в тумбочке в спальне. В спальне находился и третий «узи».
Вытаращившись на «узи», который Лаура достала из-под кровати, Тельма сказала:
– Если бы я не знала тебя так хорошо, Шан, я бы сочла тебя душевнобольной. Но теперь я понимаю, что, значит, у тебя действительно есть причины бояться. Но как Крис относится ко всем этим пушкам?
– Он знает, что их нельзя трогать, и ему можно доверять. Многие шведские семьи держат дома оружие, так как мужское население должно быть готово к защите своей страны, и тем не менее у них самое маленькое в мире количество несчастных случаев, связанных с огнестрельным оружием. Потому что оружие связано с их жизнью. Детей учат уважать его с малых лет. Я верю Крису.
Когда Лаура снова положила «узи» под кровать, Тельма сказала:
– Как тебе удалось найти подпольного торговца оружием?
– Я богата, ты помнишь это?
– И за деньги можно купить все? О'кэй, может, это и так. Но как такая великосветская дама, как ты, вышла на торговца оружием? Мне кажется, они не посещают балета?
– Мне приходилось изучать теневой мир для своих романов Тельма. Я узнала, как найти то, что хочешь.
Тельма молчала, когда они вернулись на кухню. Из комнаты Криса доносилась героическая музыка, которая сопровождала Индиана Джонса в его подвигах. Пока Лаура сидела за столом и продолжала чистить револьвер, Тельма приготовила для них еще кофе.
– Давай поговорим начистоту, малыш. Если действительно существует опасность, которая требует такого количества оружия, то тебе не справиться с ней одной. Почему ты не наймешь телохранителей?
– Я никому не верю. Никому, кроме тебя и Криса. За исключением еще отца Данни, но он во Флориде.
– Но ты не можешь оставаться одна…
Чистя шомполом ствол револьвера, Лаура сказала:
– Да, я боюсь, но я чувствую себя гораздо лучше, когда я готова к этому. Всю свою жизнь я теряю людей, которых люблю. Я ничего не делала и только страдала. К дьяволу все. Теперь я буду сражаться. Если кто-то захочет отнять у меня Криса, ему придется иметь дело со мной, а уж я постараюсь устроить ему настоящую войну.
– Лаура, я знаю, через что ты прошла. Но послушай, если ты была бы психиатром, я бы сказала тебе, что ты можешь сражаться против реальной угрозы, но против рока ты беспомощна. Ты не сможешь обмануть провидение, малыш. Ты не можешь играть в покер с Богом и надеяться на выигрыш только потому, что в твоей сумочке лежит револьвер 38-го калибра. Да, твой Данни погиб, и ты могла сказать, что Нина Доквейлер не умерла б, если бы кто-нибудь пристрелил Угря раньше, но в жизни не так много случаев, когда ты можешь помочь тем, кого любишь, с револьвером в руках. Твоя мать умерла при родах. Твой отец умер от сердечного приступа. Рути сгорела в огне. То, что ты научилась защищать себя, это хорошо, но ты должна смотреть в будущее, не должна терять чувство юмора, не должна замыкаться, иначе можешь попасть в заведение, где обитатели разговаривают с деревьями и пожирают пуговицы от своих рубашек. Прости Господи, но если Крис заболеет раком? Ты готова пристрелить любого, кто коснется его, но ты не сможешь убить рак из револьвера. Я боюсь, что ты так помешалась на его защите, что при любой другой опасности, которой ты не ожидаешь, растеряешься, и я беспокоюсь за тебя, малыш.
Лаура кивнула и почувствовала прилив нежности к своей подруге.
– Ты права, Тельма. У тебя здравый рассудок. Тридцать три года я только страдала и теперь решила сражаться, как только умею. Если рак поразит меня или Криса, я найму лучших в мире специалистов, я буду искать самые лучшие способы лечения. Но если все будет напрасно, если, например, Крис умрет от рака, это будет моим поражением. Борьба не исключает страданий. Я могу сражаться, но если я потерплю поражение, я буду по-прежнему страдать.
Долгое время Тельма смотрела на нее. Наконец она кивнула.
– Это то, что я надеялась услышать. О'кэй. Конец дискуссии. Вернемся к другим вещам, о которых я надеялась услышать. Когда ты планируешь купить танк, Шан?
– Их пришлют в понедельник.
– А бомбы, гранаты и базуки?
– Во вторник. Как насчет фильма с Эдди Мерфи?
– Мы заключили контракт два дня назад, – сказала Тельма.
– Прекрасно. Оказывается, моя Тельма собирается сниматься в одном фильме с Эдди Мерфи?
– Твоя Тельма собирается промелькнуть в фильме с Эдди Мерфи. Мне пока не дают главной роли.
