Виктор Степаков - Мистический Петербург
«Дореволюционный знаток потустороннего Александр Афанасьев писал: „В глухую полночь, выходя из могилы, упыри принимают различные образы, летают по воздуху, рыщут на конях по окрестностям, поднимают шум и гам и пугают путников или проникают в избы и высасывают кровь из сонных людей, которые вслед за тем непременно умирают, особенно любят они сосать кровь младенцев“. Однако тот же Афанасьев отмечает, что довольно часто среди этих созданий встречаются особи совершенно иного рода. Маньяки с противоестественной жаждой крови, как правило, люди с физическими и умственными отклонениями. Ученый не без основания полагает, что они одержимы бесами или злым духом.
Первые сведения о кровожадных маньяках относятся к временам Василия Темного. В „Новгородской IV летописи“ сказано, что в 1435 году в Устюге, Усольске и Суздале были пойманы и сожжены на кострах несколько подобных существ, нападающих на людей и домашний скот. В последующие столетия сведения о них встречаются в официальных документах и воспоминаниях современников. Так, например, Петр Великий, узнав о появлении маньяка под Касимовом в 1712 году, повелел тамошнему коменданту города отловить и доставить его живым или мертвым в Санкт-Петербург, дабы пополнить коллекцию Кунсткамеры редкостным „монструозом“. По некоторым данным, кровопийца был пойман и отправлен в столицу в бочке со спиртом. В ХХ веке в нашей стране зафиксировано два случая появления маньяков-упырей. Богдан Жукович — Парголовский кровопийца и Ибрагим Гаджиев — Вампир из Буйнакска. Первый проявил себя в 1929 году, второй — в середине 90-х годов, когда, убив нескольких женщин, пил кровь своих жертв.
Сложность ситуации состоит в том, что против маньяка бессильны средства защиты, издавна применяемые против классического упыря: зерна горчицы, чеснок, святая вода, крест, осиновый кол. Понятно, что они смертны, но распознать в несчастном душевнобольном человеке упыря, обуянного неутолимой жаждой крови, способен лишь специалист. Поэтому для непосвященного маньяки представляют огромную опасность, поскольку нападают внезапно, в самых неожиданных местах», — такими словами заканчивался доклад известного петербургского ученого.
P. S. В мае 2005 года в Петербурге произошла серия зверских убийств. В каждом случае у жертвы было разодрано горло. Все преступления оставались нераскрытыми. Убийца бродит где-то рядом с нами…
Проклятие Линдуловской рощи
Неподалеку от Санкт-Петербурга, на Карельском перешейке, находится единственная в Европе рукотворная лиственная роща, заложенная еще при Петре I на берегу реки Линдула. В 1976 году уникальная роща с прилегающими землями площадью 930 гектаров получила статус историко-культурного и ботанического памятника. Комиссия ЮНЕСКО также признала ее несомненную ценность: в 1990 году роща была включена в список мирового культурного и природного наследия.
В середине 90-х годов вокруг Линдуловской рощи разгорелся громкий скандал. Администрация Ленинградской области отвела вблизи заповедного места крупный земельный надел садоводству «Союз». Это вызвало протесты со стороны экологических организаций. Судебная тяжба длилась несколько лет, а завершилась тем, что садоводы остались на захваченном «плацдарме», несмотря на все усилия экологов выгнать их вон.
Но с недавних пор роща превратилась в зловещее место, куда люди стараются не ходить.
Случайная находка
Весной 2005 года на берегу реки Линдула было обнаружено массовое захоронение. После ночного ливня обвалился речной берег, обнажив человеческие кости. Утром их случайно увидел садовод Прокладкин. Груда оскаленных черепов, ребер и позвонков произвела на него удручающее впечатление. Прокладкин прибежал в «Союз», где рассказал о своей жуткой находке.
Толпа любопытных во главе с председателем садоводства Магендоидовым отправилась на берег реки, чтобы осмотреть захоронение. При осмотре было обнаружено семь человеческих черепов, один из которых, судя по сохранившимся длинным волосам, был женский, а остальные, видимо, мужские. Многие черепа имели проломы, что свидетельствовало о насильственной смерти несчастных. При этом даже неспециалисту было очевидно, что погребение достаточно давнее, по меньшей мере насчитывающее полсотни лет.
— Господа, это явно жертвы сталинских репрессий, — заявил садовод Рувимов, либерал и большой вольнодумец.
— А может, жертвы перестройки, — проворчал Магендоидов, консерватор и большой грубиян.
— Господа, мы обязаны предать этот факт гласности. О захоронении следует сообщить в «Мемориал» и вскрыть очередное преступление сталинского режима, — загорелся идеей вольнодумец.
— Только попробуй, черт сопатый, сообщи, сразу из садоводства выгоним! — сурово оборвал его председатель. — Мало нам скандала с экологами? Хочешь, чтобы снова очкастые шум подняли?
— Да ты это брось в «мемориалы» какие-то обращаться, нам скандалы ни к чему, — тут же окрысились на либерала остальные садоводы, а член правления Крынкина даже замахнулась на него сучковатой палкой.
— Как же тогда быть? — приуныл Рувимов.
— А вот так! — ответил Магендоидов и пинком отправил женский череп в реку, следом за ним в воду полетели и остальные останки.
Исчезнувшие без следа
После решительных действий председателя прошло совсем немного времени, и в Линдуловской роще случилось новое происшествие, которому вначале не придали серьезного значения.
В один из майских вечеров садовод Прокладкин, злостный порубщик лиственниц, отправился в рощу присмотреть себе дерево для строительства бани.
Больше его никто не видел и не встречал.
Соседи обратили внимание на исчезновение Прокладкина только через пару суток. А поскольку он слыл склочником и самовольным порубщиком, способным воровством реликтовых деревьев навлечь неприятности на садоводство, то бить тревогу и организовывать поиски никто не спешил.
— Да он, наверное, в Петербург уехал, — выдвинули предположение садоводы.
— А по мне бы так лучше совсем пропал, — сурово молвила Крынкина.
В ту же ночь с пустующей дачи Прокладкина были растащены все сколько-нибудь ценные вещи, а с участка выкопаны плодовые деревья и кустарники. Садоводы обвиняли в воровстве бомжей, но при этом старались не смотреть друг на друга.
Тем временем в Линдуловской роще вновь пропал человек. На этот раз не повезло профессору одного из петербургских институтов, доводившемуся близким родственником члену правления Крынкиной. Под вечер он пошел прогуляться в рощу и бесследно исчез. Искали его упорно и долго, всем садоводством, но так и не нашли.
