Вячеслав Денисов - Бермудский артефакт
Вряд ли это понимают те, что сейчас за дверью пытаются быстро выносить и родить какой-то искусный план, пунктов в котором всего два – рыбу съесть и кости сдать? И рассказчика живым взять, и чтобы при этом не пострадал ребенок…
Глупцы.
– Макаров, эй!
– Я хочу быть уверен в том, что ты не сделаешь плохо ребенку! – послышалось после короткой паузы. – После этого будем что-то решать.
– Ты дурак, Макаров. Щенок не при делах. Заходи, и будем решать.
Немного подумав, он поинтересовался:
– Артур рядом?
– Я здесь, урод, – послышался хриплый голос. – Откуда ты знаешь наши имена?
– Это долгая история!
– Так выйди и расскажи ее нам. Выйди и сдайся. Какой смысл упорствовать? Ты лучше меня знаешь, чем это закончится, зачем превращать фарс в трагедию?
– Вы не понимаете… Вы ничего не понимаете, несчастные…
Тема исчерпана. Это понимали все.
После таранного удара дверь затрещала, как падающая сосна на лесоповале. Дымясь ржавчиной, она обрушилась на пол.
Уокен мгновенно вскинул руку перед собой и четырежды выстрелил из пистолета. Он не раз бывал внутри помещения в тот момент, когда двери в него выбивали бобби. И он прекрасно знал, что, стреляя наудачу в проем двери, в любом случае найдешь свою жертву.
Но на этот раз в штурме участвовали дилетанты. А чего ждать от них – одному богу известно, этим они и опасны. Все четыре выстрела ушли в дверной проем, пули загудели по коридору, никого не задев.
Уокен, ожидая ответной стрельбы, юркнул за простенок. Уже в следующее мгновение он смотрел, как на месте его недавнего стояния пистолетные пули дырявят переборку каюты. Опоздай он на мгновение, и эти отверстия, что сейчас дымились в листовом железе, были бы входными отверстиями в его теле. Едва звуки выстрелов смолкли, он опустился на колено, вынырнул из-за угла и полностью разрядил магазин в сторону коридора.
«И на этот раз, кажется, мимо…»
Чувствуя, как начинает бурлить кровь, Уокен прижался спиной к стене. Ствол его пистолета дымился, как носик заварного чайника. Отщелкнув длинную обойму, он вынул из кармана новую, вогнал в рукоятку и щелчком вернул затвор на место.
– Макаров, вы живой?
– А что со мной станет? – После паузы: – Быть может, как раз наступило время решать?
Едва Уокен услышал шорох за стеной, он тут же выбросил за перегородку руку и нажал на спуск.
– Черт! – послышался вопль.
– Артур, я в тебя попал, что ли? – удивился Уокен. – Я думал, в Макарова…
Говорят, что если пуля – «твоя», то ты никогда не услышишь выстрела. Кусок свинца в стальной упаковке находит твое тело быстрее, нежели звук выстрела – твой слух. Но это если сидеть лицом к стреляющему. Уокен слышал «свой» выстрел. Пуля, прошившая перегородку, как игла кусок масла, ударила ему в лопатку с такой силой, что он ударился лбом о собственные колени. Дикая боль и мгновенный паралич правой руки заставили Уокена закричать…
Этот крик был настолько страшнее выстрелов, что Питер сжался и лег на кровать…
Этот дикий крик, разнесшийся по всему коридору через выбитую дверь, вселил в души находившихся на авианосце людей смертельный ужас. Так воет волк, попавший в капкан. Он боится не смерти, а ее приближения…
Поднять с пола пистолет было уже невозможно. Наклониться мешала все та же боль. Раздробленная лопатка позволила Уокену лишь встать на колени и в таком виде предстать перед спокойно входящими в комнату Макаровым и Артуром.
Он стоял на коленях и растерянно улыбался…
Он посмотрел на Артура.
– Жалкая тварь… – прошипел тот и, выхватив из ножен нож, двинулся к Уокену.
И в этот момент зацепился сандалией за порожек, и руки его, разжавшись, уперлись в пол. Нож вылетел из его руки и скользнул по рубчатому полу к Уокену.
– Проклятье! – взревел, кривя лицо, Артур.
Макаров, который никак не мог добраться до Питера – он даже не видел его из-за широкой спины Артура, втолкнул того внутрь и ворвался в каюту. Но было поздно.
Окровавленный, с перекошенным лицом, с бледным, как саван, плечом неизвестный проскочил мимо него в дальнюю часть каюты.
И наступила очередь бледнеть Макарову, когда он увидел, как появляется из-за угла Питер. У шеи мальчика был нож. Одно движение, и головка его сына повисла бы на одних позвонках…
– Я сделаю все, что ты хочешь… – прохрипел Макаров. – Все… Только отпусти его. Если тебе нужен заложник, возьми меня…
– Вы не понимаете… Вы ничего не понимаете!
Закончив сверкать глазами, Уокен прижал к себе Питера и закричал срывающимся голосом:
– Стоять!.. Не двигайтесь, если хотите видеть пацана живым!.. Макаров, покажи мне свои руки!..
– У меня нет оружия, – ответил он, разжал пальцы, и под ноги его упал один из тех пистолетов, что он забрал в гальюне. – Теперь я безоружен. Давай поговорим. Мне нужен мальчик. Верни его мне, и я попытаюсь решить все твои проблемы.
– Папа… – произнес Питер.
Уокен посмотрел на Артура…
Выстрел.
Как много людей спасает один только выстрел. И как много перечеркивает в этой жизни одно нажатие на спуск…
Глядя, как безвольно падает тело неизвестного, Макаров на негнущихся ногах подошел к сыну, рухнул перед ним на колени и схватил его так, что у мальчика перехватило дух.
Пуля, выпущенная из «узи» Артура, прошла в десяти сантиметрах над головой мальчишки и врезалась в переносицу Уокена. Выворотив кости черепа, она расшвыряла их по всей стене и ушла в окно иллюминатора.
Глядя, как по полу каюты, скрипя подошвами кроссовок по рубчикам пола, сучат ноги неизвестного, Макаров почувствовал усталость. Сокрушающую его, валящую с ног усталость. Мгновенно посерев лицом, он вместе с Питером опустился на стоящую рядом кровать.
В каюте пахло сгоревшим порохом и кислым запахом человеческого пота – того пота, что впервые почувствовал рядом с собой Макаров в тот день, когда увидел проволоку. Этот человек шел за ним по джунглям, ориентируясь как дома.
И теперь он был мертв.
В полной тишине до Макарова донесся едва слышимый щелчок поставленного на место предохранителя.
– Я твой должник, Артур.
– Пустое.
– Если когда-нибудь тебе понадобится моя жизнь, возьми ее.
– Я тебя услышал.
– Питер в два раза ниже его… Если бы ты выстрелил в грудь ему, он бы мог говорить…
Артур изумленно посмотрел на того, жизнь сына которого только что спас.
– Прости, – опомнился Макаров и выбросил вперед руку, – прости идиота… Я просто сошел с ума…
– Все мы здесь скоро сойдем с ума.
И Артур, перешагнув через десяток гильз, вышел в коридор.
– Уйдите же прочь, что вы здесь роетесь! – кричал он там. – Дайте человеку поговорить с сыном!..
