Челси Ярбро - Костры Тосканы
Если какие-то тени сомнения мешают вам так поступить, соберите высший совет блюстителей веры. Пусть самые искушенные инквизиторы разберутся, где правда, где ложь. Все они — собратья Савонаролы по ордену. Если он невиновен, пусть нам объявят о том. Если виновен, пусть его судят за богохульство, ибо никто не смеет говорить от имени Господа ложно и всуе.
Ваше святейшество, узнав о вашем недомогании, все мы усердно за вас молимся, уповая на милость Божию и на милосердное вмешательство благословенной Мадонны.
Во имя Христа, распятого за нас и воскресшего в славе, предаю себя вашему праведному суду и смиренно приму любое наказание, буде окажется, что я заблуждаюсь.
Пьетро Дельфино, главный настоятель церкви Санта-Мария делли Анджели Флоренция, праздник Пришествия, 2 июля 1492 годаГЛАВА 1
Громкий крик, раздавшийся в глубине дома, пробудил Сандро Филипепи. Он замер и долго лежал, тревожно прислушиваясь, пока другой, более громкий вопль окончательно не прогнал его сон.
Отодвинув полог, художник вскочил с постели и потянулся к свече, стоявшей на столике у окна. Очередной крик заставил Сандро содрогнуться, кремень чуть не выпал из непослушных пальцев, ему потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться и высечь искру. Свеча загорелась. Несколько минут ушло на поиск рубашки, наконец, кое-как облачившись, Сандро выскочил в коридор.
Там уже стоял Симоне, испуганный и недовольный.
— Это Эстасия, — с осуждением сказал он.
— Знаю. — Сандро пробежал мимо, прикрывая ладонью пламя свечи. Добежав до двери кузины, он остановился и постучался, в ответ раздались новые вопли. Сандро поднатужился и ударом плеча вышиб закрытую дверь.
Спальня Эстасии была слабо освещена, но и света единственной свечки вполне хватало, чтобы увидеть, какой в ней царит беспорядок. Ложе донны искрилось, усыпанное осколками разбитых флаконов и склянок, на стенах виднелись маслянистые пятна, полог, окружавший кровать, был почти сорван, а в ту его часть, что еще как-то висела на перекладине, вцепилась Эстасия и отчаянно тянула ее на себя. Ночная рубашка красавицы была порвана, тело покрывали царапины, всклокоченные волосы придавали донне безумный вид. Запутавшись в занавесе и пытаясь освободиться, она повернулась к вошедшему.
— Эстасия, — произнес Сандро как можно спокойнее. — Не бойся, это всего лишь я.
— Сатана! Сатана! Изыди, изыди! — Женщина, словно бы защищаясь, вскинула руку, пальцы ее конвульсивно впились в пышную грудь и окрасились кровью. Стиснув зубы от боли, она продолжала что-то мычать.
Сандро сделал к ней пару шагов, лицо его было встревоженным.
— Эстасия, успокойся.
Донна отшвырнула портьеру и, продолжая бормотать что-то бессвязное, бросилась в дальний угол комнаты, где замерла, закрывшись руками.
Оглядевшись, Сандро обнаружил сброшенный на пол подсвечник с двумя огарками в гнездах. Он поднял его и поднес свою свечку к скрюченным фитилькам, потом вставил ее в свободную лунку. Когда света в спальне прибавилось, художник пригнулся и мелкими приставными шагами попытался приблизиться к донне.
— Нет! Нет! — закричала та. — Господи, смилуйся надо мной. Изгони жуткого демона! Очисти меня от скверны! — Задыхаясь от ужаса, Эстасия прижалась к стене, взгляд ее дико посверкивал. — Упаси меня, Боже! Упаси, упаси, упаси… — твердила она, пытаясь перекреститься, однако ногти ее, скользнув по телу, вновь вонзились в нежную кожу.
Сандро, изловчившись, схватил ее за запястья.
— Эстасия, милая, стоит ли так терзаться? — с мягким укором сказал он. — Ну, будет, будет, уймись!
В следующий момент сильный толчок в грудь чуть не сшиб его с ног. Сандро отпрянул, потрясенный неожиданным нападением. Эстасия, словно фурия, наскакивала на него, норовя вцепиться в глаза, и он вдруг понял, что это может кончиться скверно. Схватив одну из подушек, Сандро швырнул ее в донну и, когда та принялась самозабвенно с ней расправляться, совершил обходной маневр. Подкравшись сзади, он вцепился в пухлые локотки и прижал их к часто вздымавшимся ребрам кузины. Сандро, как все живописцы, был очень силен, однако сейчас эта сила не давала ему особенных преимуществ.
Эстасия извивалась в его руках, отбиваясь ногами и издавая истерические вопли.
— Спаси меня, милосердный Господь, помилуй меня, добрый Боже. Я грешна. Я очень грешна. Но вызволи меня, умоляю! — Она все-таки вырвалась и упала на пол, рыдая. — Боже, прекрати мои муки. Не покидай меня! Не оставляй в одиночестве. Спаси! Возьми меня под свою длань. Даруй мне свою любовь! Спаси меня, о, спаси меня! — Тело ее сотрясалось. — Мне нужен лишь ты! Не покидай меня, Господи! Я искуплю все свои прегрешения. Только не оставляй меня! Умоляю, прошу, заклинаю! Я раскаиваюсь, я стану твоей послушной рабой. Здесь демоны! — закричала она вдруг что есть силы. — Они терзают мое тело! — Эстасия вцепилась ногтями в свое лицо, раздирая в кровь щеки.
Сандро стоял в растерянности, наблюдая, как она корчится на полу, усеянном осколками склянок.
— Эстасия, — заговорил он опять, пытаясь приблизиться, но соблюдая крайнюю осторожность. — Перестань, Эстасия. Очнись! Ты не в аду, а я не демон.
Все было напрасно. Распростершись на полу, она как безумная продолжала истово причитать:
— Защити меня, Господи, и спаси! Избавь от демонов, закрой крыльями своих ангелов. Излечи своим прикосновением, подари мне благословенный свой взгляд! Позволь мне остаться с тобой, в сени твоего милосердия… О, я верю, я знаю, что ты не оставишь меня!
Эстасия изогнулась и села, уставясь в одну точку. Лицо ее озарила слабая, неуверенная улыбка.
Полагая, что худшее позади, Сандро нагнулся к ней, она обхватила его колени руками и горячо зашептала:
— Я — твоя. Я преклоняюсь перед тобой!
Сандро замер, не зная как быть. Внезапно женщина вздрогнула, ее руки скользнули вверх по его голым ногам.
— Ах! — вскричала она. — Ты мужчина! Ты послан, чтобы меня соблазнить!
Почувствовав, как пальчики, вооруженные острыми ноготками, ощупывают его гениталии, Сандро похолодел. Медленно, крошечными шажками, он стал отступать, соблюдая великую осторожность.
Она была уже на ногах и шипела как разъяренная кошка:
— Искуситель! Исчадие ада! Берегись — я расправлюсь с тобой!
Сандро быстро заскочил за кровать и сорвал остатки многострадального полога. Когда Эстасия подступила к нему, он накинул на нее тяжелую ткань и кое-как затянул узлом оба конца портьеры. Женщина продолжала биться, но вырваться уже не могла. Сандро усадил ее на кровать и застыл в ожидании.
