Алексей Атеев - Карты Люцифера
– Ваша жизнь, конечно, представляет определенный интерес для истории, – ввернул Артем, – но нельзя ли как-нибудь покороче?..
– А куда спешить, – отозвался Марк Соломонович, – ночь длинная.
Услышав такие слова, Артем захотел схватить стоявший на столе фонарь и треснуть им старого идиота по седой башке. Однако вместо этого он прикрыл глаза, и скоро бубнение седобородого перешло в невнятный гул, из которого до Артема доходили лишь отдельные фразы типа: «Тут я решил попробовать его оживить…» или «покойник шевельнулся…»
Наконец и гул куда-то исчез, уступив место неясным, смутным видениям. Сон не сон, а какое-то тупое оцепенение навалилось на Артема. Очнулся он лишь в тот миг, когда, окончательно отключившись, ударился головой о стол. Только тут он открыл глаза и мутным взором посмотрел на седобородого. Тот, казалось, был настолько увлечен собственным повествованием, что не обращал ни на что другое внимания. Глаза его были уставлены в одну точку, на керосиновую лампу, которая изрядно чадила.
Артем подкрутил фитиль и поднялся.
– После этого меня увезли в психиатрическую лечебницу, – сообщил седобородый.
– Там тебе самое место, – отозвался Артем. Он сонно посмотрел на Марка Соломоновича, потом взглянул на часы.
Далеко за полночь. Что же делать дальше? Возвращаться в Москву? Но так и не удалось выяснить, где находятся карты. К тому же невообразимая темень, и можно легко сбиться с дороги. Он вспомнил о недавнем происшествии на пустынном шоссе и поежился. Нет, наверное, лучше отправиться спать в машину.
Артем пошел к «Волге», попытался открыть переднюю дверцу. Ага, заперто. Ключи? Он стал шарить по карманам. Ключей не было. Странно. Не мог же он их обронить. А если все-таки выпали, сейчас и не найдешь.
Артем подергал остальные дверцы машины. Бесполезно. Придется ночевать в доме у этого придурка. Возвращаться к столу страшно не хотелось, и он решил прогуляться. С чего вдруг пришла ему в голову столь нелепая мысль, он и сам не понял, но тем не менее отправился в путь.
Было довольно прохладно. С недалекой реки тянуло сладковатым запашком гниющей тины, который смешивался с печальным ароматом отцветающих трав. Тление, одновременно пленительное и отвратное, наполняло воздух. Но, странное дело, Артем с удовольствием вдыхал непривычный запах.
Где-то совсем рядом тоскливо прокричала ночная птица. Артем зябко поежился, запахнул куртку и зашагал дальше. Вскоре он увидел большой костер, горящий поодаль от дороги. Подошел поближе. Возле костра пусто, потрескивают головешки, летят в черное небо снопы искр. Кто разжег огнище посреди ночи, кто подбрасывает в него дрова?.. Внезапно Артему показалось: на него кто-то пристально смотрит из тьмы. Он оглянулся – никого. Но взгляд следил за ним – неотступный, тяжелый, немигающий… Артему стало страшно.
– Эй, паренек, куда путь держишь? – донеслось из мрака. Голос был какой-то неопределенный: не мужской, не женский, а скорее детский. Пронзительно-писклявый…
– Кто тут?! – воскликнул Артем.
В ответ раздался не то нечеловеческий хохот, не то уханье филина. Потом послышался тяжелый вздох, от которого у Артема волосы встали дыбом. Казалось, содрогнулась вся природа. Костер вместе с дровами, угольями, золой, оставляя за собой огненный след, словно стартующая ракета, высоко поднялся в небо, осветив кусок дороги, бурьян у ее обочин, верхнюю, зубчатую кромку лесозащитной полосы… Потом костер мягко опустился на свое место.
И в этот миг Артем почувствовал, что мрак становится плотнее, гуще, делается осязаемым, обволакивает, словно вата. Ощущение было такое, будто его начало медленно затягивать в сонные безжизненные глубины. Теперь Артем явственно ощущал чье-то незримое присутствие. И не одного какого-нибудь существа… Вокруг костра происходило некое непрерывное, недоступное глазу движение. Артему чудилось: вот рядом возник некто, он поднимал глаза – видение исчезало. Тысячи глаз смотрели на него из мрака, тысячи призрачных лиц кружились в нечеловеческом хороводе, повторяя на все лады: «Ты наш… ты наш…»
Языки пламени костра вдруг угасли, осталось лишь малиновое рдение угольев, чистое и необычайно яркое. Внезапно, к ужасу Артема, в кострище началось неясное шевеление. Маленький смерчик закрутился в его центре. Воронка смерчика все более раскручивалась, ширилась, словно распускался бутон огненного цветка, и наконец из самой его сердцевины выскочил громадный черный пес. Он был похож на пуделя, только значительно крупнее. Глаза собаки горели сильнее, чем угли в костре, шерсть стояла дыбом.
– Ага, паренек, – произнес пес детским голоском, – ты попался. Лезешь неведомо зачем, неведомо куда. И вот результат. Теперь ты мой. Ничего нового: жадность, глупость…
Фраза осталась неоконченной, поскольку у ног Артема возник другой пес, на этот раз знакомый ему сенбернар. Он громко и грозно зарычал.
– Так-так, – пропищал пудель, – желаешь заступиться за еще одну заблудшую душу? Ну, давай сразимся…
Собаки яростно, с рычанием и визгом, вцепились друг в друга. Ненароком, а может, и специально одна из них сбила с ног Артема, и тот упал на землю. При этом его левая рука угодила в угли костра, наш герой вскрикнул от боли… и проснулся.
Он по-прежнему находился за дощатым столом, а напротив него, оперши голову на ладони, сидел седобородый и продолжал что-то бормотать. Керосиновая лампа едва теплилась. Крошечный язычок пламени трепетал за стеклом.
Неожиданно тьму прорезала ярчайшая вспышка молнии, а следом ударил громовой раскат. Ничего не понимающий Артем вскочил и стал дико озираться по сторонам. Ни дороги, ни костра не наблюдалось, тем более не видно дерущихся псов.
– А где моя собака?! – закричал он.
– В машине, наверное, спит, – отозвался Марк Соломонович.
– Машина закрыта! – Он сунул руку в карман: ключи были на месте. – Так я, выходит, спал. Но сон такой реальный. Слушайте, и рука!.. – Он помахал кистью в воздухе.
– А что рука?
– Да болит же! Во сне я в костер упал… Обжег ее…
– В крапиву, наверное, угодили…
Артем поднес ладонь к стеклу лампы. Наружная сторона ладони была усеяна мелкими волдырями.
Вновь сверкнула молния.
– Похоже, гроза начинается, – заметил седобородый. – Может, в дом пойдем?
– Ничего не пойму, – не слушая хозяина, недоуменно вопрошал Артем в пространство. – Что здесь вообще происходит?
– Да ничего особенного. Я вам рассказывал, вы слушали… Потом, видимо, задремали… Вот и ваша собачка подоспела…
Появился сенбернар, он тяжело дышал, и даже почти в полном мраке можно было различить: шерсть животного стоит дыбом.
