Ирина Баздырева - Песня волка
Индеец сел напротив женщин и не спеша разжег трубку угольком, взятым из костра. Потом встал, поднял ее к небу и обернувшись лицом на Запад негромко произнес: "Вау ата ки ахи ва уо не тун. Касхила ахи ту ва ункело". Сизый дымок, поднимавшийся из каменной чашечки трубки, стлался по направлению ветра. В гортанном голосе шамана уже не было слышно его обычной скрипучей старческой ворчливости. Он поклонился на все четыре стороны света, поднимая трубку над головой. Его речитатив перешел в торжественный напев. Сомнение и скептицизм, овладевшие Эшли исчезли, словно улетучились со священным дымом ритуальной трубки. Ей захотелось если не участвовать то, хотя бы знать о чем молится Ждущий у Дороги. Ведь, насколько она поняла, во всем, что здесь произойдет, ей отводилась далеко не последняя роль.
— Что он говорит? — шепотом спросила она у индианки.
— "На Запад обернись, твой Прадед смотрит на тебя", примерно так, — прошептала та в ответ.
— "Вациу ата ки ахи ту ва уо не тун. Касхила ахи ту ва ункело", — произнес тем временем шаман, поворачиваясь лицом на Север.
— То же самое, только направление поменялось, — тихонько пояснила Джози.
Эшли кивнула в ответ, что поняла.
Таким же образом шаман поклонился Востоку и Югу. Потом развязал мешочек из которого взял щепотку табака и подняв вверх, просыпал ее, что-то пробормотав, потом взял еще щепотку, проделав с ней тоже самое.
— Что он делает с табаком? — не выдержав, спросила у Джози Эшли.
— Каждую щепотку он кому-то адресует: первая, для зверей; вторая, для птиц; третья, для деревьев, потом для травы…
Ждущий у Дороги утрамбовал в трубке последнюю щепоть табака священной палочкой, разежег ее и, сев у костра, раскурил.
— По легенде, трубку индейцам принесла Женщина Белого Бизона, — проговорила Джози. — Она сказала, что не обязательно курить трубку до конца, нужно лишь молиться с ней.
Она замолчала, но Ждущий у Дороги кивнул и она продолжала:
— Чубук трубки — хребет народа, головка трубки — голова народа, камень из которого она изготовлена — кровь народа, отверстие для дыма — рот народа, дым — его дыхание, трубка — символ Космоса, Вселенной. Священная трубка — сердце всех индейских церемоний.
— Мы вызовем демона, — произнес старик, переходя на английский. — Ты, Ищущая, должна отчетливо представить себе щит Отца Волка.
Эшли кивнула. Ждущий у Дороги выкурил трубку, подержал ее над дымом костра, и только после этого высыпал пепел в огонь. Пока он не спеша занимался трубкой вычищая ее священной палочкой и заворачивая в кожу, Джози поднялась на ноги:
— Идем со мной, — позвала она Эшли.
Они подошли к разукрашенному валуну.
— Ты можешь спросить меня о любом рисунке, что видишь на нем, — погладив камень, сказала она.
— Зачем? — удивилась Эшли.
— Потому что ты Ищущая. Ты шаман. Ты должна знать, если хочешь конечно… Здесь изображены символы духовного развития нашего народа.
— Что это? — показала Эшли на две связанные полоски, голубую и коричневую с прикрепленным к ним пером.
— Это пахо. Оно олицетворяет невидимое колебание молитвы. Оно состоит из двух ивовых палочек, выкрашенных в голубой и коричневый. Обе они связаны тесьмой, которая символизирует нить жизни. Палочки — это мужская и женская сила. Тесьма объединяет их, ее длина сообщает о длине жизни.
— А эта волнистая линия наверное змея? — предположила Эшли проводя по ней пальцем.
— Нет, это означает воду. А змея — вот эта спираль. Это бесконечная змея, она охраняет все четыре стороны света. Видишь белую спираль? Это белая змея — дух утренних сумерек и востока. А вот и желтая змея — это вечерние сумерки и запад. Черная олицетворяет север и темноту.
— Вот синяя.
— Синяя, соответственно, небо и юг.
— А вот этот круг поделенный на четыре части, что означает он?
— Приглядись внимательнее и ты увидишь, что это четыре священные стрелы. Каждую историю, каждую ситуацию следует рассматривать с четырех разных сторон. Со стороны мудрости — стрела севера, со стороны невинности — стрела юга, со стороны дальновидности — стрела востока, со стороны интуиции — стрела запада. С разных сторон раскрывается значение истории или того что происходит сейчас. Это символ познания сиу.
Эшли подумала, что неплохо бы применять подобный способ в своей работе.
— А что означают эти прямые линии?
— Вертикальная — это духовная сила, горизонтальная — плодородие земли, наклоненная влево — ведет к человеку магические силы, в право, соединяет в человеке опыт и познание.
— Простые линии, а такое глубокое значение… — удивилась Эшли. — Тогда, что это за U-образные знаки?
— Тот, что обращен вверх, это знак исцеления старых страданий благодарностью. Он указывает на духовное лечение. Тот, что обращен вниз, относится к учению, способному построить фундамент на котором человек может расти и развиваться. Он обозначает силу влияния. Нет, то на что ты указываешь на католический крест. У сиу он означает стойкость. Вертикальная линия — земля, горизонтальная — небо. Крест похожий на Х олицетворяет мужскую силу, силу для воплощения какой-либо идеи в жизнь. А вот этот Х с маленьким кружочком на верху — женскую силу, сочувствие и сострадание. Острый угол повернутый вверх — это сила правды, рядом с ним угол смотрящий вниз — это сила духа, способность размышлять, иметь собственное мнение.
— А круг с точкой в центре?
— Это зародыш мужского начала, в то время, как сам круг женственен и питает зародыш. Этот знак может указывать на объединение, союз или супружество. А теперь посмотри на солнце с семью лучами — это семь центров человеческих энергий. Рядом ромб — это свобода от страхов.
Подошел шаман и по его знаку, они встали вокруг камня, вытянув руки так, словно желая обхватить его. Ждущий у Дороги начал протяжно и заунывно петь. Ему вторила Джози. Прикрыв глаза, Эшли слушала их, силясь представить щит.
Поначалу он виделся ей непонятным рисунком Боба, а потом таким, каким она увидела его в выставочном зале у Фрискина, висящим на стене. Пение шамана и Джози держалось на одной и той же ноте, но не раздражало и не мешало Эшли видеть ясно, отчетливо и довольно подробно сложное переплетение нитей из бизоньих жил, каждое перо и три сивых волчьих хвоста с темными кончиками.
Пение Джози и шамана слышалось как-будто из далека, невнятно и приглушенно, словно Эшли очутилась за закрытой дверью. Образ щита приблизился, став настолько реально ощутимым, что Эшли вынуждена была напомнить себе, что видит его в собственном воображение и что стоит ей открыть глаза и щит, который она видит внутренним взором, исчезнет. Но веки отяжелели так, что казалось, пожелай она открыть глаза, то не сможет.
