Черный человек (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Марго

— То есть вы считаете, я не подхожу для вашей работы?

В кабинете Виктора Сергеевича светло и сильно пахнет вишнёвым табаком. Спинка стула неприятно врезается в спину, отчего постоянно ёрзаю, но сидящего напротив мужчину ничто не смущает. Он вертит в руках дорогую ручку, периодически смотрит на фотографию улыбающейся жены с маленьким сыном на руках, вздыхает, а затем поджимает губы и качает головой.

— Не совсем верно. Принципы работы медиума и экзорциста слишком разняться. Мой сын уверен, что ты подходишь, но когда-то он точно также был уверен и в Элли. Да, она долго работала у нас, пока не ушла, отказавшись принять наши методы, — он постучал ручкой по столу, а затем, приняв какое-то решение, сказал:

— Она приходила ко мне и ясно дала понять, что тебе не место в Институте. Вспоминая, сколько мы с ней намучались, соглашусь, но с другой стороны, ты пока ещё не показала себя как медиум, ведь так? Стоит рискнуть и попробовать, но есть условия.

— Просто скажите прямо, чего вы хотите?

— Ты должна следовать инструкциям, — твёрдо сказал он, впервые пристально посмотрев на меня. — Мы работаем со стороны живых, а не мёртвых. Мы действуем в их интересах, поэтому мы не помогаем мёртвым, а просто изгоняем их туда, где им самое место. Пусть там решают свои вопросы, нас это не касается.

— Я не понимаю, — качаю головой.

— Многие призраки вредят людям неосознанно. Медиумы открывают им глаза и машут ручкой, когда те проходят сквозь дверь. Экзорцисты изгоняют всех духов, мешающих людям жить. Без разборов и вариантов. Мы чётко и последовательно делаем свою работу, и именно этого будем ожидать от тебя.

— О, теперь ясно. Природа медиума помогать, а не изгонять, так? Вы боитесь, что я буду мешать?

— Да, так поступала Элли. Не смотря на свою потрясающую работоспособность и силу, она, в первую очередь, думала о мёртвых, а не о живых. Это не наш вариант.

— Тогда считаю, что всё-таки мне следует попробовать, — сказала, поразмыслив несколько секунд. — Ведь эта работа, начиная со стажировки, оплачивается? — дождавшись кивка, продолжила: — Сейчас я отчаянно нуждаюсь в деньгах.

— В таком случае, я не возражаю. У тебя есть право на три ошибки, после которых увольнение.

***

На улице свежо, морозно и сыро. Безветренная погода, солнце, скрытое за толстыми грязно-серыми облаками, звуки, отчаянно громкие и режущие слух. Всё посерело, выцвело и приобрело тусклые, депрессивные оттенки тоски. Самая противная зима начинается после новогодних каникул. К тому же мне постоянно мерещился вонючий запах гари, он словно въелся в кожу, забрался мне в душу, пропитав одежду несмываемой вонью. Разумеется, этого никто не чувствовал, кроме таких, как я. Мы страдаем уже вторую неделю и по словам Элли, скоро придём к финалу.

В духе современности, сообщение о скором начале поступит на телефон, тогда же мы должны будем отправиться на ближайшую улицу, список которых каждый получил спустя несколько дней после Нового года. Меня волновало дурное предчувствие. Слова Белого человека не выходили из головы, но поскольку никогда не видела афтершока не знаю, чего и ожидать. На что это похоже?

Мы с Элли договорились, что в эти дни буду рядом с ней, чтобы она поддержала меня, когда начнётся. Эта поездка стала исключением, поэтому секундами по спине проскальзывали пугливые мурашки, сбивающие с хорошего настроя в состояние подавленности и страха.

— Привет, неспящая! — бодрый и смешной голос раздался со стороны входных ворот, закрытых шлагбаумом и будкой с охранником.

Я вынырнула из сонливого состояния и огляделась. Там оказался улыбающийся Бес в стильном клетчатом зимнем пальто и в абсолютно не греющих кожаных перчатках без пальцев, а длинный бордовый шарф спускался чуть ли не до земли. Взъерошенный, в шапке, закрывающей затылок, он именно что походил на бесёнка, озорного и игривого. Возле глаз россыпь улыбчатых морщинок, на губах улыбка до ушей, зелёные глаза совсем не похожие на глаза Андрея, светлые, смотрят с прищуром. Он отбросил в сторону сигарету и подошёл ко мне так, что между нами оказался один лишь шлагбаум.

— Ну что, начнём?

— Что начнём? — не поняла я.

— Всё! — безапелляционно заявил он, а затем рассмеялся, глядя на моё недоумевающее лицо. После щёлкнул пальцем по носу, от неожиданности пошатнулась, а затем рассмеялась ему вслед.

— Смешной ты, — кивнула, проходя через проходную. — Тебя Элли послала?

— Скажем так, твоё местоположение и правда выдала она. Но меня никто не посылал. Я догадываюсь, что ты хандришь в эти дни, словом, как и все, вот и решил наведать огненную королеву Марго.

— Пожалуйста, не называй меня так! — взмолила его, сложив руки лодочкой. — Меня так называл один очень нехороший человек, каждый раз теперь вздрагиваю.

— Ты причинила ему боль? — серьёзно спросил он, поправляя шапку.

— Что? Нет! — возмутилась недоумённо.

— А хочешь я причиню ему боль?

— Нет, не надо, всё не так, как ты подумал. Это было давно, ещё в школе для девочек.

— Ты училась в школе для девочек? — удивился он, а затем демонстративно осмотрел с ног до головы. — Первый раз встречаю человека, который там учился! И как оно?

— Тоскливо, не то слово! — вспоминая вредную классную руководительницу и надменных одноклассниц, протянул я.

— Ну что, может отметим окончание мучений? Я знаю одно отличное место, хочу тебе его показать, — он заговорщически подмигнул, подхватывая под руку.

— Я уже давно закончила школу, — воскликнула недоумённо.

— Никогда не поздно отметить окончание чего-то тоскливого и скучного! — назидательно протянул он, ведя в сторону метро.

***

Ветер стих, но легче от этого не стало. Улицы сменили цвет со светло-серого на тёмные тона, слегка окрашенные только что загоревшимися фонарями в уютные оранжевые тона с фиолетовым отливом в тенях.

С Петром легко и интересно. Он много знает и много рассказывает, шутя и подкалывая мою неопытность. Выйдя из метро, мы оказались на другом конце центра Москвы среди маленьких мощёных улочек с кривыми фасадами домов. Здесь скользко и я постоянно оступаюсь, крепче сжимая плечо Петра. Скоро мы свернули в неприметный дворик, сердце ухнуло и забилось сильнее.

Бес попросил снять линзы, сказал, что цвет моих глаз восхитителен и не стоит его прятать за тусклыми резинками. Поэтому в дороге постоянно ловила на себе недоумевающие и настороженные взгляды прохожих. От этого становилось неуютно и лишь его поддержка помогала чувствовать себя не изгоем.

Место, в которое пришли необычно с самого входа. Пожалуй, даже сам Бес не знает, какими символами насыщен тот клуб, в который он меня привёл. Всё здесь кричало о необычности и яркости, всё было вперемешку и волнующе прекрасно. Со стороны реальности мы шли по узкому коридору, увешанному дешёвыми чёрно-белыми плакатами неизвестных групп. Под ногами валялись фантики, сигаретные бычки и грязные бутылки. Тусклый тёмно-синий свет от боковых ламп едва-едва разгонял тьму, забившуюся в углы у потолка, а когда мы вошли в преддверие сцены, освещённую ещё более тусклым светом, спереди раздалась волшебная неземная музыка, из-за чего Бес сильнее сжал моё плечо, ведя быстрее сквозь небольшую толпу странно одетых людей. На секунду показалось, что они не слышат то, что рождалось за небольшими занавесками, отделявшими гардеробную и кассу от основного зала.

Но всё иначе для меня. Изнанка насытила окружающий мир изумрудно-зелёными оттенками, вдоль стен вился сочный плющ, сквозь который пробивались бутоны бордовых орхидей. Под потолком мерцали китайские фонарики, висящие прямо в воздухе, а под ногами ковёр из мягкого газона, приятно пружинящегося под ногами. Каждый виток музыки заставлял комнату пульсировать светом, в воздухе усиливался пряный незнакомый аромат, пьянящий, дурманящий мысли. И вместе с людьми, в комнате находились призраки. Каждый из которых неотрывно смотрел в сторону источника музыки.