Мария Корелли - Вампир — граф Дракула
Услышав шум, граф обернулся. Никогда не забуду его лица в этот момент: глаза сверкали, ноздри тонкого носа трепетали, рот оскалился, обнажив острые белые зубы, похожие на волчьи клыки. Резким движением оттолкнув свою жертву, которая упала без чувств, он бросился на нас. Профессор не растерялся и поднял крест. Вампир отшатнулся, но тут луна спряталась, в комнате стало темно.
Морис первым пришел в себя и зажег газовый рожок, однако графа уже не было, он исчез. Мы увидели лишь бледную полоску тумана, скользнувшую в щель окна…
Миссис Гаркер издала отчаянный, душераздирающий крик. Он до сих пор стоит у меня в ушах. Несколько минут бедная женщина лежала неподвижно. Она была смертельно бледна, а губы, подбородок и шея измазаны кровью. Затем, закрыв лицо руками, на которых виднелись следы от железных пальцев графа, несчастная разразилась глухими рыданиями, казавшимися еще отчаяннее ее первого крика. Фон Гельсинг бережно укрыл ее одеялом. Артур, не выдержав этого зрелища, выбежал из комнаты. Морис бросился за ним.
Профессор обратился ко мне:
— Мы сейчас ничего не можем сделать для миссис Минны. Необходимо разбудить ее мужа. Он не проснулся от всего этого шума, и я подозреваю, что вампир каким-то образом усыпил его.
Фон Гельсинг взял полотенце, смочил в холодной воде и несколько раз провел по лицу Гаркера. Открыв глаза, Андрей не сразу сообразил, где находится. Миссис Гаркер, увидев, что муж проснулся, хотела броситься к нему, но у нее не было сил. Она откинулась назад и, спрятав лицо в подушку, опять заплакала.
— Что это значит? — закричал Гаркер, дико озираясь. — Что случилось? Объясните мне, умоляю вас! Минна, дорогая, что с тобой? Откуда на твоей постели кровь? Неужели нам пришлось дожить до этого ужаса? О Боже, Боже!
Резким движением спрыгнув с кровати, Андрей начал одеваться.
— Расскажите мне все, — продолжал он возбужденно. — Профессор, вы любите Минну, спасите ее! Я убежден, что дело не зашло далеко, спасти ее еще возможно. Поберегите ее, пока я отыщу и убью этого изверга!
Услышав его слова, миссис Минна воскликнула:
— Нет, нет, Андрей! Ты не должен!… Я не хочу, чтобы он погубил тебя!
Фон Гельсинг и я постарались успокоить несчастную женщину. Наконец она перестала плакать. Но, увидев на рубашке пятна крови от все еще сочившейся ранки на шее, задрожала, как в лихорадке.
— Я нечиста, — бормотала она, — я не должна больше подходить к мужу, целовать его! Он должен опасаться меня!
— Стыдно так говорить, Минна, — сказал Гаркер мягко. — Ты очень огорчаешь меня! Да накажет и проклянет меня Бог, если я когда-нибудь переменюсь к тебе!
Ласковым движением обняв жену, он обратился ко мне с просьбой рассказать, как было дело. Услышав, в каком положении мы застали графа с миссис Минной, Гаркер застонал от бессильной ярости.
Тем временем вернулись Морис с Артуром. Оказывается, они обыскали сад в надежде найти графа. Но поиски не увенчались успехом. Однако Морис видел, как огромная летучая мышь, покружив у окна Ренфильда, полетела на запад.
— Близок рассвет, восток уже краснеет, — прибавил Морис. — Придется отложить нашу работу.
Наступило довольно продолжительное молчание. Фон Гельсинг первым нарушил его. Положив руку на голову миссис Минны, он сказал с оттенком почти отцовской нежности в голосе:
— А теперь, дорогая, расскажите обо всем, что случилось с вами. Бог свидетель, я не хочу лишний раз причинять вам боль, но нам необходимо знать все. День уже близок и, возможно, сегодня нам удастся уничтожить изверга…
Бедняжка вздрогнула и испуганно прижалась к мужу. Потом, овладев собой, она подняла голову и протянула фон Гельсингу руку. Профессор поднес ее к губам.
— Я приняла снотворное, но все равно долго не могла заснуть, — начала миссис Минна. — Наоборот, воображение разыгрывалось все больше и больше, мне представлялись разные ужасы вроде вампиров, летучих мышей, крови и т. п. В конце концов я, должно быть, все-таки заснула, так как не помню, когда вернулся Андрей. Дверь в его комнату была открыта, и, проснувшись, я увидела, что он спит в своей постели. Комнату окутывал бледный туман. Необъяснимый ужас овладел мной. Казалось, рядом присутствует кто-то невидимый. Я окликнула мужа, но он спал так крепко, что разбудить его мне не удалось. Это обстоятельство еще более взволновало меня… Я огляделась и увидела у своей постели высокого худого мужчину в черной одежде. Его будто породил туман, так как прежней белой мглы уже не было. Я узнала бледное лицо, тонкий орлиный нос, толстые красные губы, острые зубы, красные глаза и даже разглядела шрам на лбу от удара лопатой. Дракула! Я хотела закричать, но голос пропал… Указав на спящего Андрея, граф прошептал: «Ни слова! Иначе я убью его!» Насмешливо улыбаясь, он сжал мое плечо с такой силой, что я не могла двинуться, и, обнажив мне горло, сказал: «Сперва я должен вознаградить себя за труды и восстановить силы. Не сопротивляйтесь, я питаюсь вашей кровью не в первый раз!» Я и в самом деле не могла сопротивляться, так как находилась в каком-то столбняке. Дракула прижался губами к моей шее и начал сосать кровь…
При этих словах Гаркер не выдержал и вновь застонал. Миссис Минна посмотрела на него с глубокой жалостью.
— Я чувствовала, что мои силы медленно убывают, и что вот-вот потеряю сознание, — продолжала она. — Не знаю, сколько времени это длилось. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Дракула, насытившись, оторвался от моей шеи…
Воспоминание об этом заставило миссис Гаркер содрогнуться от омерзения.
— Его губы были вымазаны кровью. «Вы тоже, — злобно усмехнулся он, — пытались бороться со мной. Вы помогали людям, желавшим расстроить мои планы. Вы знаете теперь, и ваши друзья узнают вскоре, что значит стать мне поперек дороги. Пока они старались одолеть меня, привыкшего к власти в продолжение столетий, я перехитрил их без труда, взяв у одного из них то, чем он всего более дорожит, превратив вас в своего помощника! Вы отомстите за меня, заставив каждого из них служить вашим нуждам. Но сперва я должен наказать вас за то, что вы хотели повредить мне. Отныне вы будете повиноваться моему зову. Когда я мысленно позову вас, вы исполните мое приказание и придете, даже если моря будут разделять нас. А для этого…» Дракула не договорил. Длинными острыми ногтями он расцарапал себе грудь. Когда кровь брызнула, он обхватил меня с такой силой, что я не могла шевельнуться, склонил мою голову к себе на грудь, так что губы мои невольно прильнули к его ране. Чтобы не задохнуться, я принуждена была проглотить несколько капель его крови. Бог мой, чем я заслужила столь жестокую кару? Сжалься надо мною и над теми несчастными, которые еще любят меня!
