Мочи без разбора! (СИ) - Смит Брайан
Ее руки были у него под рубашкой, пальцы ощупывали твердость его спины, когда он резко прервал поцелуй и сказал:
- Ты знал, что "Дорогая Пруденс" - это об актрисе Мии Фэрроу?[14]
Мелани вздохнула.
- Я знаю все, что нужно знать, о каждой из этих песен, - eе пальцы оторвались от его спины и скользнули по мягким волосам у него на затылке. - А теперь перестань говорить о пустяках и поцелуй меня еще раз.
Но он нахмурился, сопротивляясь, когда ее пальцы коснулись его затылка.
- В то время она была затворницей. Об этом и поется в песне. Она пряталась в своей комнате и не выходила оттуда неделями.
Мелани почувствовала раздражение.
- Bерно. Я говорилa тебе. Я знаю. К чему ты клонишь?
- Это просто удручает. Мне становится грустно каждый раз, когда я слышу эту песню. Tы не возражаешь, если я поставлю другую пластинку?
- Это моя любимая пластинка.
На его лице появилось страдальческое выражение.
- Я знаю. Мне жаль.
Недостаточно жаль.
Она заглянула в его глаза и, как всегда, была поражена тем, какими открытыми и проникновенными они были. Он был симпатичным мужчиной. Его посредственный талант был просто позором. Он был отличным развлечением, но скоро ей придется с ним расстаться. Она уже присматривалась к нескольким кандидатам с лучшей репутацией в отрасли. Ей не нравилось осознавать, что ей придется причинить боль Джону, который уже начал заявлять, что влюблен в нее, но это было неизбежным злом для улучшения ее карьеры.
И ничто не имело для нее большего значения, чем ее карьера.
Так что не помешает оказать ему эту маленькую любезность.
Она легонько коснулась его лица кончиками пальцев и улыбнулась.
- Хорошо. Смени пластинку. Только поторопись, - oна провела подушечкой большого пальца по его нижней губе. - Тебе нужно очень скоро снова поцеловать меня.
Он лучезарно улыбнулся и направился к проигрывателю, где начал рыться в ящиках с пластинками, стоявших под ним. Хотя у Мелани были почти все современные технические приспособления, она предпочитала слушать музыку по старинке. Теплое, насыщенное звучание винила было просто-напросто лучше, чем стерильная цифровая музыка.
Любовь Мелани к музыке была страстью всей ее жизни, привитой ей покойным отцом, который сам был известным певцом. Но на тот момент музыка была больше, чем просто страстью. Это была ее жизнь. Продажи ее альбомов позволили ей приобрести этот прекрасный дом в этом милом районе. Но, несмотря на все, чего она достигла, у нее оставалось так много неиспользованного потенциала. Она хотела создать так много разных звуков, исследовать так много разных жанров. Она мечтала расшириться и стать чем-то большим, чем просто еще одной кантри-поп-исполнительницей.
Джон встал и показал пластинку, которую он выбрал:
- "Dark Side of the Moon" Pink Floyd.
Мелани нахмурилась.
- Это и есть, по-твоему, противоядие от депрессии? Господи, Джон.
Он пожал плечами.
- Это одно из моих любимых блюд. Не думаю, что я когда-либо слышала это на виниле.
Мелани была немного раздражена из-за него, но она могла оценить выражение искренней любви к музыкальному произведению. Это было то, что всегда делало людей более интересными для нее, особенно мужчин.
- Oтлично. Ставь ее и возвращайся сюда.
В дверь позвонили, когда Джон поднял крышку проигрывателя, чтобы вынуть пластинку Beatles. Мелани нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Было уже позже девяти вечера. Кто бы это звонил в такое время?
Инстинктивно она решила не обращать внимания, кто бы это ни был. Никто из тех, кого она знала, не появился бы так поздно без предупреждения. Кроме того, в этом районе было не так много людей, которые продавали вещи или разносили брошюры по домам, но когда это все-таки случалось, обычно это происходило гораздо раньше.
В дверь снова позвонили.
Она со вздохом села и с беспокойством потянула себя за прядь своих длинных, мягких, как шелк, волос. Джон отвернулся от проигрывателя, когда заиграла пластинка Pink Floyd. Блаженная улыбка сменилась озабоченным выражением, когда он увидел ее раздраженное лицо. Он посмотрел в сторону входной двери, когда в дверь снова позвонили.
Он посмотрел на Мелани.
- Xочешь, чтобы я открыл?
Мелани улыбнулась.
- Я справлюсь.
Она оценила его готовность взять на себя роль защитника, но внезапно поняла, что в этом нет необходимости. Ни один незнакомец не стал бы звонить в дверь с такой несносной настойчивостью. Она знала одного человека, который мог бы так поступить, человека, который действительно был виновен в подобном поведении в прошлом, хотя с тех пор, как это случалось в последний раз, прошло много времени.
Человеком, о котором она думала, была Тара Бенсон. Лучшие подруги со старшей школы, они вместе переехали в Нэшвилл после окончания школы, чтобы стать звездами кантри-музыки. В те дни в Нэшвилле они были известным дуэтом, тусовщицами, которые всегда были на виду и стремились завести знакомства. Вскоре у них обеих все наладилось, но у Тары возникли проблемы, связанные с выпивкой, которые вылились в череду арестов за вождение в нетрезвом виде. Она уже больше года была практически трезвой, но Мелани давно подозревала, что это неизбежно.
И если бы это случилось, было бы логично, если бы Тара заглянула к Мелани домой без предварительного звонка. Вероятно, она хотела затащить свою старую подругу в клуб, чтобы вспомнить старые добрые времена. Мелани взялась за дверную ручку и глубоко вздохнула. Затем она изобразила на лице фальшивую улыбку и открыла дверь.
Ее улыбка растаяла, сменившись недовольством.
На крыльце стояла не Тара.
Джон окликнул ее откуда-то сзади.
- Кто это, детка?
На улице было трое молодых людей. Ни один из них не выглядел старше, чем на год или два после окончания средней школы. Идеальные светлые волосы девушки и консервативный наряд делали ее похожей на героиню ситкома 50-х годов. Парни, стоявшие по бокам от нее, были одеты в брюки цвета хаки и накрахмаленные белые рубашки. На их шеях болтались узкие, аккуратно завязанные черные галстуки. У одного из мальчиков в руках был портфель. Они были чем-то похожи на мормонов, хотя, конечно, было необычно, чтобы дети-мормоны приходили сюда и болтали о своих миссиях или о чем-то еще так поздно ночью.
Она оглянулась через плечо на Джона.
- Просто какие-то дети-мормоны.
Она снова натянула свою фальшивую улыбку, обращаясь к юным религиозным фанатикам:
- Послушайте, не хочу показаться грубой, но уже действительно поздно...
Мелани замолчала, увидев, что один из мальчиков открывает свой портфель. Он открыл его и вытащил топор. Другой мальчик достал еще один топор.
Дерьмо!
Она попыталась захлопнуть дверь, но блондинка, хихикнув, ворвалась в комнату прежде, чем это произошло. В руке у нее был большой разделочный нож, появившийся, казалось, из ниоткуда. Мелани с запозданием осознала, что тa все это время держала его за спиной. Она рефлекторно подняла руки, когда большое лезвие по дуге устремилось к ней. Оно глубоко вонзилось в предплечье. Боль была мгновенной и ужасной, из большой раны на руке хлынула ярко-красная кровь. Кто-то закричал. Она не знала, кто это был - она или Джон. Впрочем, это не имело значения. Не то чтобы что-то имело значение, кроме цены, которую они оба платили за ее бездумную глупость. Поздний ночной стук в твою дверь никогда не предвещал ничего хорошего.
Мальчишки с топорами в руках ворвались в дом и направились прямо к Джону, который, вскрикнув, попятился от них и в панике споткнулся. Мальчишки, ухмыляясь как сумасшедшие, набросились на него и принялись орудовать своими топорами. Огромные потоки крови взметнулись в воздух, когда тяжелые лезвия вонзились в плоть. Джон сначала сопротивлялся, извиваясь под ними и отчаянно пытаясь освободиться от них. Но они были слишком сильны для него, и слишком большой урон был нанесен слишком быстро.
