Пётр Михеев - Психология греха
- Виктория Бихейв?
Женщина вздрогнула, услышав незнакомый голос. Криста и Хаумея затерялись в боковых дверях, куда обычно зрителям запрещалось входить. Но они не были зрителями. Ни работниками театра, ни актёрами. Они всего лишь узники города. Они имели право входить в любые двери, если только могли их открыть. Виктория должна быть в фойе одна. Но голос, обращённый к ней, говорил совсем о другом. Она посмотрела на целую лестницу. С неё спускался молодой человек, наряженный в красную клетчатую рубашку без рукавов и бежевые брюки. Виктория посмотрела ему в лицо: точно такое же она видела в новостях по телевизору, когда в последний раз была дома. Уран Алайв. Бывший возлюбленный Лизабет Хайдинг, который был приговорён к пожизненному заключению за двойное убийство. Теперь он подозревался в убийстве мужа Лизабет и другового полицейского. А он преспокойно спускался к ней. Женщина досадно вспомнила, что нож остался в ресторане – ей нечем было защищаться.
- Не подходи ко мне, - осторожно заговорила она. – Я знаю, кто ты, Уран.
Мужчина остановился. Он выглядел несказанно уставшим, обессиленый тяжким бременем. Чем дольше Виктория всматривалась в его черты, тем меньше уверенности в ней оставалось, что это беглый преступник, а не кто-то иной.
- Нет, Виктория, я не Уран, - неизвестный развеял все её сомнения. – Меня зовут Антон. И пожалуйста, прежде, чем вы начнёте задавать вопросы... Я здесь не для того. Мне поручено провести вас к нему.
- К кому?
- Я думаю, вы сами догадываетесь, - многозначительно протянул он.
Виктория потрясла головой. Люди гибнут, город превращается в какой-то ад, она теряет из виду последних живых, за ними гонится психопат... И ни с того ни с сего перед ней появляется спокойный мужчина, назвавшийся именем давно убитого человека, и оповещает о том, что кто-то хочет с ней поговорить. Как будто она в один миг оказалась в другом мире, где всё происходившее в реальности не играло никакой роли. Так не может быть. Так не должно быть! Она мыслит здраво! Почему же ей показываются видения, лишённые всякой логики и основания существовать?
- Тот с кувалдой... Он гонится за мной!
- Не беспокойтесь за него, - её слова никак на него не подействовали. – Он не причинит вам вреда. Если, конечно, последуете за мной. А если останетесь стоять тут в нерешительности как бы поступить, то да, он вас скоро нагонит. Нам нужно совершенно не это.
В горле пересохло. Как поступить? Надо искать девушек. Но незнакомец не шутил. Может её подсознание знает что-то такое, чего она сама понять пока не в силе. В одном он был прав – если она будет стоять на месте, то сама напрашивается умереть. А этот вариант она давно исключила.
- Пройдёмте, - пригласил Антон и стал подниматься по лестнице наверх. Виктория неуверенно пошла за ним. Она ещё никогда не пребывала в таком замешательстве. Она не знала, как на всё это смотреть, о чём думать. Человек, так похожий на сбежавшего преступника, не был реальным. Но и плодом воображения он не являлся, в этом Виктория была твёрдо уверена. Так что же? Привидение?
Мужчина привёл психиатра на второй этаж. Коридор здесь заворачивал в обе стороны по периметру зала, где находилась сцена. Перед собой Виктория увидела три двери. Две из них, находившиеся по бокам, явно вели к балконам. Между ними находилась третья дверь, которая скрывала за собой небольшую комнатку, предназначение которой женщина не знала. Именно к этой двери подошёл её проводник:
- Ежели вам угодно знать, - снова заговорил он, - раньше, пока театр дышал жизнью и творчеством отменной труппы, в этой кабинке лежало всё оборудование, с которого работали над музыкой и светом спектаклей. Теперь это его мастерская. Он ждёт вас. Удачи.
Мужчина открыл дверь и рукой показал Виктории пройти. Та, понимая, что у неё особо не было выбора, осторожно прошла внутрь. Она очутилась в небольшой комнатке, которая не вписывалась в интерьер театра. Кабинка больше напоминала чердак какого-то дома. Пол деревянный, освещения не было, лишь откуда-то слабо пробивался синий цвет. Посередине стоял письменный стол, а за ним, где по идее должно было быть окошко в зал, висела доска, на которой было начертано множество имён, объёденённых стрелочками. Рядом с доской, согнувшись, стоял мужчина и чертил на ней что-то. Он стоял спиной к Виктории, но она всё равно понимала, что это он, Кинг. Она не верила своим глазам. Надо было смотреть фактам в лицо – Виктория, должно быть, в конец свихнулась.
Тем временем Кинг закончил свою работу, повернулся, положил маркер на стол и как ни в чём не бывало посмотрел на застывшую женщину:
- Здравствуй, Виктория.
Вот так обыденно. В последний раз она с ним виделась перед разводом, если не считать похорон. Но на похоронах он не мог с ней говорить, за исключением галлюцинации. А тут он был как будто бы реальный. Четыре года без общения. Словно их и не было. Он поздоровался так, как если бы они попрощались друг с другом только вчера.
Цикл III-XIX
- Но ты мёртв. Ты должен быть мёртв! – Виктория не утверждала, она требовала, чтобы так и было.
Кинг усмехнулся:
- Что значит мёртв-тв-тв? Это же не значит, что меня нет. Да, моё физическое тело гни-гни-гниёт где-то в земле. Но моя суть никогда не исчезнет. Она останется в памяти людей, - он посмотрел на сбитую с толку Викторию, которая не могла выдержать так неожиданно обрушившейся встречи, - или в твоей голове.
- Кто ты?
- Я – Кинг.
- Кинг мёртв, - она медленно помотала головой. Кинг, или его образ с досадой цикнул:
- Это бесполезно. Ты ничуть-ни-ничуть не изменилась. Тебя всегда интересовали только факты, и не важно, вокруг чьих жизней они вертятся. Тебя никогда не интересовали люди ка-ка-как живые существа. Ты и Андрей – вы стоите друг друга.
- Что тебе известно о нём? – взволнованно спросила Виктория. Она даже забыла, что может разговаривать просто сама с собой.
- Всё.
- Где он?
- Мёртв. В э-э-этом городе.
- Но почему я не могу видеть его? Почему ты?
- Потому что он прощён. Рай или ад. Если подобные места су-су-существуют, то он отправился туда. У нас нет информации.
Виктория не понимала, о чём он говорит. Ну почему он выглядит таким настоящим? Все старые раны, которые она смогла позабыть, снова открылись. Новая боль пронзила её душу, заставив увидеть всё то пережитое горе. Ему нужна была хорошая репутация. Она сохранила её для него.
Подступающие слёзы помогли ей избежать терзаний. Не время убиваться. Криста. Неизвестно, как близко убийца подобрался к ней. Надо бежать. Надо...
- Ус-ус-успокойся и не двигайся, - перебил её мысли Кинг. Казалось, что его голос звучал у неё в голове, - иначе придётся принять серьёзные меры, ч-ч-чего мне не хотелось бы. Я знаю, что и как ты думаешь. Не при-при-принуждай меня.
