Сергей Арно - Квадрат для покойников
– Господи! Мука-то какая!
От напора, производимого Захарием, Николай отступил на приставной шаг.
– Нет! Не выпихнуть. Вот падла! Хорошо заткнули. Это, наверное, чтобы ребятишки не лазали. Вот падла!
– Что?! Что там?! – послышался плачущий голос со стороны Владимира Иванович.
– Чего же теперь делать? – во тьму с ужасом задал вопрос Николай. То, что нужно выбираться обратно, пугало его до спазм в горле. Ему безумно хотелось на волю. Вон из этой тесноты и затхлости. Но идти назад!..
– Назад придется идти, – сказал Захарий. – И фонарик что-то не зажигается, – он пощелкал выключателем на фонаре. – Назад идти придется… – повторил он с досадой, и слышно было, как он выплюнул.
Николаю пришлось вжаться затылком в стену гаража, чтобы повернуть голову в другую сторону. Все равно он больно протер носом стену, но зато теперь впереди он увидел свет. Конечно, свет этот был тьмою ночи, просто менее густой, но из этого мрака он чудился светом.
– Обратно вылезайте, Владимир Иванович, – сказал Николай. – Проход там заткнут.
– Господи! Обратно… – почти плакал Владимир Иванович. – Обратно-то… никак. Силы я потерял все…
Сделав несколько шажков, Николай добрался до занявшего проход Владимира Ивановича.
– Не могу я, не выбраться мне отсюда никуда, – вдруг совершенно бесстрастным гробовым голосом проговорил Владимир Иванович.
– Что?! Как не выбраться?! Да вы что говорите?!
Николая охватила паника.
– Что за задержка? – послышался хриплый голос добравшегося до Николая карлика. – Что там еще случилось?
– Да вот, – ответил Николай, обливаясь потом ужаса, не поворачивая головы. – Владимир Иванович застрял.
– Что, здорово застрял?!
Владимир Иванович не отвечал.
– Эй, ты живой?! – снова крикнул карлик.
– Может быть, ему плохо? – предположил Николай. – Эй! Владимир Иванович!
Он поближе притиснулся к его боку и, нащупав руку, ущипнул.
– Я всегда чувствовал, что конец мой будет ужасен, – донесся до Николая замогильный голос. – Всегда.
"Господи! Это мне кажется или нет? Это во мне кто-то говорит, – пронеслось в голове Николая. – Неужели это конец?.."
– Чушь свинячья! Я тебе дам "конец"! – вдруг раздалось с другой стороны Николая. – Вылезай! Я тебе дам "конец"! Я до ста лет жить буду и между гаражами подыхать не собираюсь!
– Я чувствовал, что конец мой близок, – опять донесся загробный голос. – Вчера на лестнице кто-то звал меня по имени… Это был голос моего покойного дяди… Я узнал его.
И тут пробуждающий хоть какую-то слабую надежду в этом душном кромешном мраке, голос:
– Ерунда! Вылезай сейчас же!!
"Что же это такое? Мерещится это мне или нет?!
Стекая по лицу, пот попадал в глаза, но Николай не чувствовал боли, он был близок к обмороку.
– Давай поднапрем! Вытолкнем его вместе! – пихнул его в бок Захарий.
Этот толчок вернул Николаю возможность соображать. Он изо всей силы ущипнул Владимира Ивановича за руку.
Владимир Иванович вскрикнул от боли и, кажется, придя в себя от легкого помутнения рассудка, заерзал и застонал, пытаясь выбраться. По мере сил Николай помогал ему одним боком, с другого на него давил Захарий. Казавшееся безнадежным положение придавало Николаю силы, он кряхтел, стонал. Было страшно остаться тут спрессованным гаражами и людьми. Было страшно до ужаса, до душевной паники. Вот она – смерть – иногда казалось Николаю. Все! В отчаянии он напрягал грудь, силясь сдвинуть, хоть на немного сдвинуть гаражи, чтобы дать груди пространство вздохнуть. Он не хотел, не мог оставаться здесь больше! Николай изо всех уже сил, не задумываясь над тем, что причиняет ему боль, пихал плечом, руками заткнувшего проход Владимира Ивановича и ненавидел, люто ненавидел его в эту минуту.
Общими усилиями они, наконец, вытолкнули мешавшее проходу тело наружу, и Николай вырвался из узкого жуткого пространства на волю. Свежий воздух ударил в потное лицо. Он, широко открыв рот, дышал; рядом, прислонившись плечом к гаражу, стоял Владимир Иванович.
– Передрейфили, небось? – из щели выбрался Захарий. – Вижу, передрейфили. Ну теперь все. Туда больше не полезем… Не думал я, что вы такие тучные, а то б с другого хода повел. С другой стороны тоже лаз есть, он поширше будет. Обходить, правда, придется далеко, минут десять потеряем.
– Сколько же мы там пробыли? – спросил отдышавшийся Николай.
– Всего минут пять, – ответил карлик, взглянув на часы. – Не больше. Ну, вперед.
Он дружески похлопал Владимира Ивановича по сгорбленной спине и пошел куда-то. Николай с вялым Владимиром Ивановичем поплелись вслед. На ходу Захарий отвернул крышку фонарика.
– Ну так и есть – контакт отошел, я так и думал. Надо же, в самый ответственный момент отказал…
Снова оглушительно зажужжало, и опять над крышами пролетел вертолет, но на него уже не обратили внимания. Николай наслаждался жизнью. Вонючие дворы-колодцы, по которым они брели, казались ему чудными, полными цветов полянами; и даже зловонные помойки в этих дворах, словно цветочные клумбы, вызывали симпатию и приятное чувство умиления. Ему казалось сейчас, что в том обреченном на отчаяние пространстве он вдруг понял то, что не понимал раньше, наконец, ощутив сладостный вкус жизни.
От парадной навстречу им метнулась человеческая тень. Это оказался обыкновенный японец. Он снова что-то сказал, но потому как никто не понял, японо-язычный гражданин махнул рукой и скорбный отошел к помойному баку.
– Да, перепугался я там, в темноте и тесноте, – сказал пришедший в себя Владимир Иванович. – Не знал, что может быть так страшно.
– Это все паника, паниковать надо меньше. А этому вашему Собирателю каково там, в покойницкой, лежать?..
Остальную часть пути они не общались. Все дворы Николаю казались похожими между собой, и он скоро потерял им счет. Наконец, карлик остановился у ряда железных гаражей.
– Здесь проход пошире, – сказал он, указав на одну из щелей. – Не дрейфь, братва! Лезем.
Он бодрым шагом направился к темной щели.
– Я не полезу, – сказал Владимир Иванович, даже в темноте было видно, что он бледен как покойник.
– Как так?! – повернулся к нему Захарий.
– Я не полезу, начальник… На стреме лучше постою.
– Ладно, стой, – согласился Захарий, с состраданием на него глядя. – Там мы и вдвоем управимся.
Прежде, чем лезть, он посветил фонариком.
– За мной, Колян, – махнул Захарий рукой и юркнул в щель.
Николай последовал за ним. Пространство между гаражами, действительно, оказалось намного шире того, в котором они были вначале, и он без труда и каких-либо приключений выбрался в крохотный закуток. Захарий уже стоял на гробе и светил в окошко.
