Ольга Крючкова - Город богов
– Отлично! – воскликнул Ансельмо. – Только по моим сведениям в касикасго проживает не менее пятисот гуарани, а сын кацика, Папилоче, отличается незаурядным умом… Не сомневаюсь, что это именно он отговорил отца идти в гарнизон.
– М-да… – задумчиво произнёс Мендоса. – Мне кажется, ты преувеличиваешь его способности…
– Возможно, однако, facta sunt potentiora verbis[101], – глубокомысленно изрёк Ансельмо.
– Перестань, наконец, умничать! – возмутился Мендоса. – Если у тебя есть идея, то говори!
Ансельмо наполнил свою чашу вином и глубокомысленно воззрился на своего патрона.
– Недавно вы получили три бочки португальской мадеры…
Риккардо округлил глаза.
– И что же? Ты хоть знаешь, в какую сумму они мне обошлись?!
– Догадываюсь… Но, что вам дороже мадера или девушка? – вкрадчиво поинтересовался Ансельмо.
– Зачем ты спрашиваешь, если знаешь ответ заранее! – возмутился Риккардо.
– Тогда присовокупите их к обещанным лошадям. Индейцы непременно перепьются… А, если в вино добавить сонного зелья…
Мендоса удивлённо воззрился на кабальеро.
– Если ты избавишь меня от кацика и его сына, а лучше от всего касикасго сразу, обещаю тебе щедрую награду, Ансельмо.
– Вы знаете, как я уважаю вас, дон Риккардо… – начал издалека Эрнандес, – и всегда служил вам верой и правдой…
– Тысяча реалов – хорошая награда за твою верность! – подытожил Мендоса. – Ты согласен со мной?
– Разумеется, дон Риккардо… – Ансельмо Эрнандес почтительно поклонился.
* * *На следующий день Риккардо Мендоса отправился в селение гуарани. Он самолично правил повозкой, в которой лежали три бочки отменной мадеры, сдобренное стараниями Ансельмо сонным зельем. Позади повозки шли две пристяжные лошади в полной упряжи и под седлом, как он и обещал кацику. Мало того под седлами виднелись стёганые вальтрапы[102] из цветной атласной ткани, отороченные мехом опоссума[103].
Воины, охранявшие ворота, впустили гостя на территорию селения, ибо были предупреждены Папилоче о его возможном прибытии. Сын кацика внимательно осмотрел повозку, лошадей (они привели индейца в неописуемый восторг), а затем, указав на бочки, он спросил:
– А это что?
Мендоса, дабы не вызвать подозрений старался вести себя естественно. Он изобразил на лице беспечность и ответил:
– Я привёз отличное вино. Всё удалось на славу. Поэтому надо бы отметить это событие. Думаю, здесь хватит на всё селение…
Папилоче удивился такой щедрости испанца и невольно насторожился.
Тем временем Мендоса продолжал разглагольствовать:
– Вы оказали мне неоценимую услугу… Теперь мы связаны одной нитью судьбы. Я просто хотел отблагодарить тебя и твоих воинов…
Папилоче пришёл в изумление, но постарался не подавать вида. Тем более ему польстило, что испанец обращался к нему уважительно.
– Хорошо, идём в дом. Вождь ждёт тебя…
* * *Тимаука при виде испанца приосанился, всем своим видом показывая, что именно он – хозяин положения. И гостю придётся с этим смириться.
Риккардо прекрасно это понимал и не намеревался идти с кациком на конфликт. Напротив, он почтительно поклонился и произнёс:
– Приветствую тебя, Тимаука. Я привёл двух лошадей, как и обещал…
Папилоче приблизился к отцу и быстро, в полголоса, так чтобы испанец не мог разобрать его слов, сообщил о том, что лошади великолепны. Мало того, испанец решил угостить их отменной португальской мадерой.
Кацик удивлённо поднял брови. Он не ожидал такой почтительности от Мендосы и решил умолчать о своём желании получить ещё одну лошадь. Поразмыслив, он решил, что любовь испанца к его внучке столь велика, что тот готов отдать за неё всё что угодно.
– Женщины в полном порядке, – неторопливо произнёс кацик. – Надеюсь, молодую креолку не постигнет участь её матери…
Риккардо, знавший о родстве Джованны и Тимауки, поспешил заверить:
– Я люблю её. Она ни в чём не будет нуждаться. И вы останетесь моими друзьями…
Кацику понравился ответ испанца. В душе он порадовался, что дон Гарсия, убивший из ревности его дочь, мёртв. А Джованна, воспитанная как истинная испанка и католичка, достанется человеку, уважающему его племя.
Он жестом подозвал сына.
– Отведи испанца к ней… Пусть уходят с миром.
Папилоче кивнул Риккардо (что означало – иди за мной). Мужчины поспешили к хижине, стоявшей на отшибе селения, где содержались пленницы.
Те же пребывали в отчаянии. Гаргулья, досточтимая Дельмира, постоянно молилась. Кормилица пыталась успокоить и приободрить Джованну.
– Нас непременно спасут… Кто посмеет купить белых женщин? Ни один кацик не отважится! Значит, за нас потребуют выкуп…
– Но кто его заплатит? – возразила вторая дуэнья, донна Тереза, смахивая ладонью струившиеся по щекам слёзы. – Наш хозяин мёртв… Упокой господь его душу… Щедрый был человек…
При упоминании об отце Джованна разразилась рыданиями.
– Матерь Божья… – шёпотом взмолилась кормилица. – Что же теперь будет?..
Папилоче и Риккардо приблизились к «узилищу», его зорко охраняло трое молодых крепких гуарани. Сын кацика коротко отдал приказ. Один из гуарани, распахнул дверь хижины.
Услышав голоса индейцев, доносившихся снаружи, перепуганные женщины сбились в стайку. Первым вошёл Папилоче. Он окинул взором пленниц и произнёс:
– За вас дали выкуп, вы свободны…
Затем появился Риккардо. Джованна, не веря своим глазам, вскрикнула. Риккардо тотчас поспешил к ней.
– Синьорина! Не волнуйтесь, ваши злоключения закончены… Позвольте позаботиться о вас…
Дуэньи и кормилица замерли, пожирая Риккардо восхищёнными взорами. Несчастная Джованна невольно протянула к нему руки.
– Риккардо… – пролепетала она. – Вас послал сам Господь…
– И он тоже, синьорина, можете не сомневаться, – уверенно подтвердил «спаситель» и заключил девушку в объятия. Та прильнула к его груди. В этот момент Риккардо показалось, что он самый счастливый человек на свете, совершенно позабыв, каким именно путём досталось ему сие «счастье».
Бывшие пленницы и Риккардо поспешно покинули селение гуарани. Недалеко их ждала повозка. Мендоса помог женщинам в неё забраться, сел на козлы и хлестнул лошадь длинным кнутом, которым предпочитают пользоваться здешние энкомендеро. Повозка тронулась, увозя прочь «ценные трофеи» Риккардо.
Проехав примерно два льё, повозка остановилась. К ней приблизился Ансельмо.
– Как всё прошло, дон Риккардо? – с участием поинтересовался он у своего патрона.
– Гуарани ни о чём не догадываются. Женщины со мной…
Ансельмо слегка улыбнулся, зная о том, как Мендоса сгорает от неразделённой страсти к юной Джованне дель Гарсия. Теперь прелестница была в его власти…
