Гильермо Торо - Штамм 3. Вечная ночь
Однажды, я, возможно, соберу свое прошлое, чтобы представить его в качестве резюме или списка достижений, но теперь … теперь кажется, что это инвентаризация мелочей, вещей, которые могли бы быть важными, но не стали. Молодым я чувствовал мир и свое место в нем, все было частью плана. Этот успех - все усилия были направлены на него. Как трудоголик-отец, я думал, что ежедневно работать - было обеспечить достойную жизнь. А теперь … теперь я вижу, что мир вокруг меня стал невыносимым местом, и все, что у меня есть - тошнота неправильных поворотов, принятых решений и потерянные вещи. Теперь я знаю, что это настоящий я. Постоянный я. Застывшее разочарование этого молодого человека жизни вычитания всех этих достижений молодежи-минусу плюс, что был не подсчитаны. Это я: слабый, немощный, исчезающий. Не сдаваться, потому что я так никогда не делаю … но жить без веры в себя или своей обстоятельством.
Мое сердце трепещет в понятии, что я никогда не найду Зака – на идее, что он ушел навсегда. Это я не могу принять. Я не приму.
Не мыслю ясно. Но я найду его, знаю, что найду. Я видел его в моих снах. Его глаза, смотрящие на меня, снова делающие из меня великана, называющие меня единственно настоящим именем, к которому мужчина может когда-либо стремиться:”Папа”.
Я видел свет, окружающий нас. Очищающий нас. Разрешительные меня-из выпивки и таблетки и слепых пятен моем сердце. Я видел этот свет. Я тоскую по ней снова в этом темном мире.
Под Колумбийским Университетом
Эф блуждал по подземным туннелям бывшего приюта для умалишённых под бывшим Колумбийским университетом. Всё, чего он хотел - это идти. Вид Зака на крыше Замка Бельведер с Келли и Владыкой потряс Эфа до глубины души. Из всех судеб, которых он так страшился для своего сына - Зак убитый или умирающий от голода где-то в запертой клетке - Зак, стоящий на стороне Владыки - такая мысль никогда не посещала его.
Действительно ли это была тварь Келли, которая вовлекла их сына в оборот? Или действительно ли это был Владыка, который хотел Зака вместе с ним, и если так, то почему?
Возможно, Владыка угрожал Келли, и у Зака не было выбора, кроме как играть вместе. Еф цеплялся за эту гипотезу. Потому что идею, что мальчик будет свободно вести себя с Владыкой невозможно было представить. Развращение своего ребенка - худшее опасения родителя. Еф хотел верить в Зака, как в маленького потерянного мальчика, а не как своенравного сына.
Но его страх не позволил ему скатиться в этой фантазии. Эф отошел от экрана видео с чувством, что увидел привидение.
Он сунул руку в карман пальто и нашел две таблетки Викодина. Они светились в его ладони, создавая блестящее сияние от света его налобного фонаря. Он положил их в рот и проглотил, ничем не запив. Одна из них застряла в основании его пищевода, и он должен был прыгать вверх и вниз несколько раз, для того, чтобы таблетка прошла дальше.
Он мой.
Эф быстро осмотрелся. Голос Келли был приглушен и далек, но отчетлив. Он дважды обернулся, но обнаружил, что совсем один подземном переходе.
Он всегда был моим.
Эф выдвинул на несколько дюймов меч из ножен. Он двинулся вперед, в сторону лестницы спускавшейся вниз. Голос был у него в голове, но какое-то шестое чувство подсказывало ему дорогу.
Он сидит по правую руку от Отца.
Эф в ярости побежал, свет его фонаря скакал. Показался еще один тусклый коридор, переходящий в…
Подземная комната. Клетка матери Гуса.
Эф окинул комнату взглядом. Она была практически пустой. Он медленно повернулся к вампиру в шлеме, стоящему прямо в центре клетки. Зараженная мать Гуса стояла неподвижно, фонарь Эфа заливал ее тело решетчатой тенью.
Голос Келли - Зак считает что ты умер.
Эф полностью обнажил меч из ножен. “Заткнись,” сказал он.
Он начал забывать. Старый мир и все его пути. Все прошло, юношеские фантазии.
“Тихо!” Сказал Эф.
Он внимателен к Повелителю. Уважителен. Он учится.
Эф вонзил свой меч между двумя прутьями. Мать Гаса вздрогнула, почувствовав присутствие серебра, ее грудь раскачивалась в половине света. “Учится чему?” - сказал Эф. “Ответь мне!”
Голос Келли молчал
“Вы промываете ему мозги,” сказал Эф. Мальчик был в изоляции, внушаем. “Вы одурачиваете его?”
Мы воспитываем его.
Эф поморщился, как будто раненный её словами. “Нет. Нет.. что вы можете знать об этом? Что вы можете знать о любви - о том как быть отцом или быть сыном… ?”
Наша кровь плодородна. У нас родилось множество сыновей… Присоединяйся к нам.
“Нет”
Это единственный способ, которым вы можете воссоединиться с ним.
Рука Эфа слегка опала. “Иди нахуй. Я убью тебя-”
Присоединяйся к нам и ты будешь с ним вечно.
Эф замер на секунду, парализованный отчаяньем. Она хотела от него что-то. Повелитель хотел что-то. Он позволил себе отступить назад. Отстань. Прекрати говорить. Уйди.
Заткнись нахуй! - подумал он в ярости. Крепче сжав свое серебренное лезвие, он бросился прочь из комнаты. Голос Келли все еще звучал в его голове.
Присоединяйся к нам.
Он повернул за угол, толчком открывая ржавую дверь.
Присоединяйся к Заку.
Он продолжал бежать. С каждым шагом в нем росла ярость.
Ты знаешь - ты хочешь этого.
А потом ее смех. Не ее человеческий смех, высокий,светлый и заразительный, а насмешливый гогот, призванный спровоцировать его. Предназначенный, чтобы вернуть его обратно.
Но он бежал, и её смех затихал по мере увеличения дистанции.
Еф продолжал слепо, его лезвие путалось в ногах, задевало стулья и царапало пол. Викодин подействовал, тело было вялым, но не мысли. Уходя, он повернул за угол в его собственном сознании. Сейчас, как никогда, он хотел освободить Нору из лагеря крови. Чтобы достать ее из лап вампиров. Он хотел показать Владыке - показать ему, что даже в это траханное время, такое, как это, это может быть сделано: человек может быть сохранен. Что Зак не был потерян для Ефа, и что влияние Владыки на него не было таким опасным, как можно было бы подумать.
Еф остановился, чтобы отдышаться. Его фонарь потемнел, и он постучал по нему, свет замерцал. Он необходим, чтобы выяснить, где он был и где поверхность, иначе будет потерян в этой темном лабиринте. Он очень хотел, чтобы остальные знали, что он был готов пойти в лагерь и борьбе.
