Виктор Точинов - Стая
И в этот момент послышался какой-то звук за спиной… Какое-то легкое шевеление. Крыса? Мухомор выдернул пистолет, развернулся, сам похожий в этот момент на загнанную в угол крысу — нависающая лестница упиралась в спину, не давала разогнуться.
Ничего не увидел, но почему-то показалось, что серый прямоугольник за наполовину притворенной дверью стал несколько шире…
На улице продолжали грохотать мины — не слишком часто, но регулярно. Звуки разрывов сюда, внутрь здания, долетали достаточно ослабленными — и после очередного Мухомор вновь услышал какой-то неясный шорох — здесь, рядом, в каморке…
— Киргиз? — спросил Мухомор негромко, прикидывая, как послать несколько пуль веером, и при том самому не угодить под рикошет. Наверняка он, макака узкоглазая, больше некому…
Бесшумное движение в темноте он не увидел, скорее ощутил пресловутым шестым чувством, но сделать ничего не успел — что-то безжалостно и хрустко ударило в скулу. Яркий огненный всполох вспыхнул во мраке, и разлетелся тысячей искр, и они не гасли удивительно долго.
Как у него из пальцев выдирают рукоять чемоданчика, Мухомор не почувствовал.
2
На столе лежала пачка фотографий.
— Посмотри, — сказал Генерал.
Руслан посмотрел… Голое тело, вытянувшееся на земле, — заснятое с разных ракурсов. Кадр, запечатлевший голову крупным планом, сомнений не оставлял: Эскулап. Мало похож на себя, черты лица деформированы, нет знаменитой бороды, нет вообще ни одной волосинки — ни бровей, ни ресниц… Но узнать можно.
Никаких следов, свидетельствующих о насильственной смерти, Руслан на снимках не разглядел. Но на всякий случай спросил:
— Убит?
— Сам… Не самоубийство — выпил зелье старухи Ольховской, а оно… В общем, протухло за полвека. Природный вирус-W вне организма может жить годами. Но тут даже для него срок великоват оказался.
— Значит… — медленно начал Руслан.
Генерал перебил:
— Это значит, что мы с тобой в одной лодке, Русланчик. У меня не осталось ни одного живого экземпляра. И нет «пятьдесят седьмого», ни одной дозы, — чтобы экземпляр сделать. Соответственно, не получить сыворотку крови, из которой приготовляются необходимые тебе препараты. Сам знаешь: в твоем организме идет обратный отсчет, и стрелка все ближе к красной черте. Ситуация ясна?
— Ясна… — кивнул Руслан.
Куда уж яснее…
Генерал помолчал, размышляя: не добавить ли к продемонстрированному кнуту какой-либо пряник? Решил повременить. Мальчик слишком долго гулял без ошейника и поводка, и надо хорошенько присмотреться к нему, — сможет ли работать по-прежнему. Даже самые верные сторожевые псы дичают от вольной жизни.
Руслану, по странному совпадению, тем временем тоже пришла в голову «собачья» аналогия. Точнее сказать, «собачье» воспоминание…
Девять лет назад… Руслан, курсант предвыпускного курса, — в летнем отпуске. На родине, в Белгороде. Они с Иришей — пятилетней племяшкой — гуляют в парке, в старом, запущенном, давно превратившемся в стихийную зону отдыха на берегу Северного Донца. Бросают друг другу фрисби, или, по-русски говоря, летающую тарелку — пластмассовую, ярко-красную. Иришка смеется, бегает изо всех сил, стараясь успеть к месту падения тарелки… Потом к забаве присоединяется чья-то собака — овчарка, совсем молодая, не старше года, не успевшая утратить щенячьей игривости. Теперь тарелку бросает Иришка, собака гоняется за ней, смешно подпрыгивает, пытаясь схватить на лету планирующую игрушку — наконец хватает, приносит в зубах, кладет у ног девочки… И все повторяется. Развлечение обрывает резкий свист, в отдалении появляется человек с поводком в руках. И пес преображается — ни следа игривости, несется к хозяину, застывает у ноги — мохнатая боевая машина, готовая выполнить команду «Фас!»
Почему-то сейчас Руслан сам себе казался похожим на того пса… И неприязненно ждал, когда прозвучит команда.
— Возможность выкрутиться у тебя, и у меня одна, — заговорил Генерал. — И зовут ее Андрей Ростовцев. Где он?
— Он умер.
— Обстоятельства?
— Самоубийство. Застрелился…
— Та-а-а-к… Рассказывай. С самого начала, но без лишних подробностей.
Руслан рассказал, коротко, но вполне исчерпывающе. С начала — с того самого дня, когда к его кабинету пришли три человека с автоматами в руках, готовые превратить в решето начальника службы безопасности. Прямой лжи в рассказе не было, но среди пропущенных подробностей оказалось все, связанное с Наташей.
— Когда антидот подошел к концу, я предложил ему пистолет с одним патроном. Со спецпатроном. Я ведь не знал, что…
— Где тело? — быстро спросил Генерал.
— Похоронено. Не на кладбище, естественно.
— Где ты его зарыл?
— В тайге, случайно никто не натолкнется.
— Покажи, где… — Генерал встал, подошел к двери, гаркнул:
— Белик, карту!
Вернулся за стол, произнес задумчиво:
— Ладно хоть до кремации не додумался… Уж извини, Русланчик, никак я не мог дать объявление в газеты: дескать, власть у нас опять поменялась…
Руслан понял, что затевает начальник. Эксгумировать труп Ростовцева и выделить из него исходное сырье для штамма-57 — процедура уже знакомая, долгие годы возиться не придется… И все начнется сначала. Будут метаться в клетках мохнатые бестии, когда-то бывшие людьми… А он, Руслан, получит шанс прожить еще достаточно долго. Правда, в ошейнике и на поводке… Но все в мире имеет свою цену. Вновь вспомнился парк, и овчарка у ноги хозяина, готовая выполнить команду «Фас»! А еще Руслан понял: Генерал устранит Наташу, — даже если при подробном разборе полетов опять не упоминать ее ни словом. Старый волк привык проверять даже тех, кому доверяет, — проверит и подробный рассказ Руслана, и пошлет людей по его следам, и установит, что путешествовали они не вдвоем, а втроем… После чего источник опасной информации навсегда исчезнет. Да, охотничьим собакам лучше не вступать в близкие отношения с преследуемой дичью…
Он помедлил, прежде чем наклониться к принесенной Беликом карте. Потом решительно нарисовал карандашом крестик.
— Примерно здесь. Точнее могу показать на месте.
— Недалеко… — констатировал Генерал. — Ладно, все подробности твоей одиссеи проработаем чуть позже. А теперь поехали, время терять нельзя.
— Эксгумация?
— Она самая. Думаю, и в твоих интересах, чтобы мы побыстрее добрались до источника штамма.
Они вышли из заимки.
— Сворачиваемся! — приказал генерал. — Надя, сходи к радистам — пусть быстренько сделают мне связь с «шестеркой».
