Шоу Уродов (ЛП) - Смит Брайан

Хизер потянулась за своей одеждой, но ее попытка одеться была грубо пресечена – девушке показалось, что по рукам словно ударило кувалдой, едва она протянула руку за своими вещами.

Оказавшись обнаженной на обочине дороги, Хизер наблюдала, как Крейг и Стефани тоже выбираются из машины.

Двухголовая тварь переключила свое внимание на Стефани.

- Иди, девочка.

Хизер увидела промелькнувший страх в глазах девушки; затем та, склонив голову, прошла несколько шагов. Она остановилась посреди дороги и повернулась к ним лицом. Хизер понятия не имела, что сейчас произойдет, но ей вдруг стало очень страшно за Стефани.

С мрачным предчувствием она взмолилась, мысленно обращаясь к своему манипулятору:

Пожалуйста, что бы ты ни задумала, не делай этого. Ты сломала меня. Я сделаю все, что ты хочешь, позволю тебе делать со мной все, что ты хочешь, только... не надо мучить ее.

Крейг засмеялся.

- Какая же ты идиотка, Хизер. Неужели ты еще не поняла? Ей не нужно твое разрешение.

Хизер ошеломленно уставилась на парня, поняв, что он тоже слышит ее мысли. Видимо ментальная передача мыслей представляла собой нечто напоминающее конференц-связь.

- Пожалуйста... Я прошу... все, что угодно. Я сделаю все... – сказала она вслух, поняв, что приватности общения все равно нет.

Красивая головка ухмыльнулась.

- Конечно, сделаешь, - уродка направилась к открытому багажнику и склонилась над ним, доставая монтировку.

Она захлопнула багажник и подошла к Хизер, вложив монтировку ей в руку. Крейг шагнул вперед и вложил ей в другую руку большой окровавленный нож. У Хизер не было сомнений, что именно им орудовал этот психопат сегодня ночью, кромсая людей. Даже просто держа нож в руке, она чувствовала себя запятнанной всей той кровью, которую пускал Крейг этим лезвием.

- Что... ты... заставляешь... меня... делать? – пролепетала Хизер, старалась, чтобы ее голос не дрожал.

Двухголовая тварь одновременно засмеялась и зашипела обоими своими головами.

Крейг усмехнулся.

- Довольно очевидно, в общем то?

Вопреки своей воле Хизер, как под гипнозом, двинулась к Стефани, которая дрожала, как маленький зверек, загнанный крупный хищником. Крейг был прав – не было смыла обманываться в том, что ей предстоит сделать. Она не могла контролировать свое тело, и не могла отключить свои чувства. Продолжая приближаться с поднятой над головой монтировкой к дрожащей девушке, Хизер мысленно просила у нее прощения за ту боль, которую той ее принуждали причинить.

Хизер остановилась в нескольких футах от нее. Стефани еще раз взглянула на нее красными глазами, затем опустила залитое слезами лицо.

Хизер с трудом выдавила из себя:

- Мне жаль.

А потом с силой опустила монтировку на голову девушки. Раздался тошнотворный треск, и Стефани рухнула, как подкошенная. Лежа на асфальте, она стонала, медленно ворочая головой из стороны в стороны, пребывая в полубессознательном состоянии.

Хизер склонилась над ней и снова подняла монтировку, напомнив себе, что на самом деле это делала не она. Ее тело использовали как инструмент, проводник зла. Но осознание этого ни на йоту не уняло чувства вины. Ей хотелось отключиться, пока ее тело используется для этой мрачной работы, но двухголовая тварь не отпускала ее, держа Хизер в полном сознании. Когда монтировка снова опустилась на голову Стефани, раздался еще более ужасающий треск. Удар пришелся девушке по лбу, отчего на нем появилась рассеченная рана, из которой потоком хлынул кровавый поток. Стефани задергалась в конвульсиях. Ее глаза распахнулись, взглянув на Хизер ясно и осмысленно в последний раз в своей жизни, а потом закатились, а следом хлещущая из раны кровь залила ей лицо, окрашивая его в багровый цвет.

Хизер почувствовала, что по ее лицу текут слезы. Это единственное, что двухголовая тварь не могла контролировать - человеческое горе. Эти слезы жалили душу, как кислота, и в них не было ничего очищающего. И они продолжали литься, пока Хизер снова и снова махала монтировкой, нанося раны несчастной, уже мертвой девушке.

Отбросив монтировку, Хизер схватилась за нож. Она всадила длинное острое лезвие в рану на лбу Стефани, погружая его глубоко в мозговую оболочку. Потом крепко ухватилась за рукоятку ножа и со сверхчеловеческой силой, данной ей двухголовым монстром видимо специально для этой цели, расколола череп, как грецкий орех. Бросив нож, Хизер запустила пальцы внутрь черепа, разгребая мешанину костных фрагментов и вязкой жижи, добираясь до мозга. Ее рука сомкнулась вокруг нежной массы, затем она вырвала горсть серого вещества.

Вытащив часть мозга, Хизер поднесла его ко рту и откусила кусочек, вгрызаясь в него, как ротвейлер в шмат сырого мяса. Мозговое вещество было теплым, склизким и солоноватым на вкус, и когда оно скользило по ее пищеводу, девушка думала, что покончит с собой, если переживет все уготованные ей сегодня пытки. Вряд ли она сможет жить с такими воспоминаниями.

Проглотив последние остатки мозгового вещества, Хизер поняла, что пытка еще не закончилась, когда в ее голове материализовался очередной приказ двухголового манипулятора. Извращенность этого монстра, казалось, не имела границ.

Ее заставили использовать нож, чтобы извлечь глазные яблоки из глазниц мертвой девушки. Внутренне противясь и содрогаясь от отвращения, она засунула их в рот, и тщательно прожевав, проглотила.

После этого двуглавая гидра в человеком обличии заставила Хизер искромсать ножом труп девушки до неузнаваемости, изрезав ее шею, руки, ноги, грудь и живот, пока после многочисленных ударов клинка она сама не покрылась с головы до пят кровью Стефани. Устало уронив нож, она поднялась, с трудом балансируя на дрожащих ногах. Опустив взгляд вниз, девушка осмотрела себя с отвращением. Она походила сейчас на Кэрри^[7] после школьного бала. Хизер никогда не чувствовала себя такой грязной, во всех смыслах этого слова. Ей хотелось содрать с себя кожу, чтобы не ощущать на себе остывающую, сворачивающуюся кровь девушки, которую ее заставили убить.

Повернувшись лицом к своим зрителям, Хизер неподвижно застыла. Красивая голова женщины широко улыбалась, но она была единственной, кто наслаждался шоу. Глаза Джоша смотрели на Хизер с сочувствием и болью. Даже Крейг, побледнев, в шоке уставился на нее, словно не веря своим глазам.

Хизер негодующе бросила взгляд на свою мучительницу и с гневом выкрикнула:

- Черт бы тебя побрал!

Хорошенькая головка захихикала.

- Какая патетика. Ты словно провоцируешь меня на то, чтобы я тебя убила. Но я еще не закончила с тобой. - Она облизала губы. - Ты выглядишь так мило, покрытая кровью. Думаю, я тебя никогда не отпущу. Ты будешь моим питомцем, как и этот глупый мальчишка. – Вторая ее голова зашипела на Крейга. - И ты научишься любить меня так же сильно, как и он.

Хизер ничего не ответила, когда тварь рассмеялась. Перспектива провести в плену у этого монстра всю оставшуюся жизнь привела ее в ужас. Молча вернувшись к машине, она нырнула на заднее сиденье. Двухголовая женщина и Джош уселись на свои прежние места по обе стороны от нее и захлопнули двери. Крейг занял водительское место и потянулся через соседнее переднее сиденье, захлопнув дверь, которую Стефани оставила открытой.

В полной тишине Крейг завел двигатель и плавно нажал на педаль газа. Машина подпрыгнула, наехав на что-то на дороге.

Стефани, - подумала Хизер, снова ощутив чувство вины, боли и раскаяния.

Затем машина развернулась и снова проехала по искореженному телу, направляясь обратно в сторону Плезант-Хиллз. Когда они проезжали мимо ее "чавела", Хизер разглядела крупный силуэт за рулем. Не было сомнений, что на водительском месте сидел один из этих уродов. Ее автомобиль последовал за ними, и Хизер, подумав о теле своей матери в багажнике сопровождающей их машины, почувствовала в этом некоторое утешение, зная, что то остается рядом. Она испытала отчаянное желание вновь хоть разок поговорить с материю, снова услышать прокуренный голос этой склочной старой бабы, сопровождающийся неизменным запахом перегара. Хизер во многом не соглашалась с мамой, но очень любила ее. У матери всегда получалось приободрить ее, встряхнуть, когда ее одолевала депрессия, найти нужные слова, чтобы заставить почувствовать себя сильной.