Сергей Софрин - Проект «Асгард»
— Но дядя Костя уверял меня, что угроза миновала, и нам с тобой теперь можно смело возвращаться в Москву, если мы захотим. Я даже не успела ему передать твое послание — он сам заговорил про Славкин дневник и про манускрипт этого Виндхаузера. Наверное, к нему кто-то приходил и гарантировал нашу безопасность. Ты так не думаешь?
— Мое мнение узнаешь позже, а пока гляди туда.
Марат вновь указал на дорогу.
Справа от них показался черный «Ленд-Ровер» с тонированными стеклами. Полированная краска кузова внедорожника запылилась, капот дышал жаром. Проехав мимо ворот дачи, джип сбросил скорость, мигнул стоп-сигналами и замер у обочины. Из него вышли двое людей в добротных строгих костюмах и, не торопясь, направились к дому.
— Достаточно. — Подытожил Марат. — Пора делать дядям ручкой. Беги вперед и не оглядывайся. Я сзади прикрою. Держи курс перпендикулярно линии дачных участков. Если повезет — успеем выскочить на какую-нибудь дорогу и поймать попутку.
Он вынул из-за пояса пистолет.
— Беги, беги… Я догоню. Не волнуйся: Балабанов Аристарх Маратович попусту тебя сиротить не намерен. Впрочем, одну минутку… Поднимись-ка на мысочки…
Марат нагнулся и поочередно аккуратно лишил ее обувь каблуков.
— В тапочках по лесу бегать удобнее и для здоровья полезнее.
Гостиница «У бабы Тони»
Они неслись сквозь березняк, словно преследуемые гончими собаками зайцы. Ветви деревьев хлестали их по рукам и ногам, к лицам приставали нити паутины, в волосах застревали клейкие молодые сережки. Несколько раз приходилось перепрыгивать широкие рвы с водой и огибать кучи строительного хлама.
Дав Марине приличную фору, он подозрительно быстро ее нагнал — та, конечно, ждала его поблизости, лишь немного углубившись в рощу и спрятав от взоров преследователей свой малиновый наряд. Теперь, пропитанный росой он потемнел, отяжелел и вытянулся — ворот провис, за него насыпалось лесного мусора, рукава по-боярски свесились. Платье превратилось в бесформенный, безразмерный балахон.
— Погоди… — Переходя на шаг, остановился у опушки Марат. — Так на люди показываться нельзя. Нас в машину никто не посадит, а пешком от погони не уйти. Тебе необходимо срочно переодеться.
— И что же ты можешь по этому поводу предложить: свою замечательную кожаную курточку и огромные джинсы? — Стирая со щеки грязь, съязвила девушка. — Или мне соорудить из веток топ и юбку в стиле жителей знойных тропиков? Собираешься выдавать меня за знакомую танцовщицу с Гаити?
— Нет. Мы сделаем проще.
Он порылся в сумке и достал оттуда футболку цвета хаки с надписью на груди: «Versace. Jeans couture». Встряхнув, передал вещь Марине.
— Я ее в Петрозаводске на рынке купил. Еще не надевал ни разу. На, носи на здоровье. Если сверху, действительно, пристроить мою куртку — получится вполне удобоваримый ансамбль. Сойдешь за роковую красотку из байк-клуба или за юную легкомысленную подругу бедного художника.
— Или за работницу сферы сексуальных услуг… — Подхватила та. — Ни за что!
Она подтянула вверх рукава и упрямо подбоченилась.
— Ступайте к дьяволу со своими идеями! Мне и так неплохо. Обсохнет, подсядет…
— Будет похоже на вещицу с придорожной помойки… — В тон закончил ее мысль Марат. — Спорить некогда! Переодевайся, да побыстрее — я нынче стрельбой развлекаться не желаю!
Он демонстративно отвернулся, дабы не смущать девушку, и с безразличным видом стал накручивать на палец гибкую березовую ветку.
Решимость оппонента произвела должный эффект. Сзади раздалось недовольное бормотание, послышался характерный звук снимаемого мокрого платья, шлепок одежды о землю, недолгая возня и, наконец, вызывающий оклик:
— Готово, шеф! Звезда автострады в Вашем распоряжении! Ни одна тачка не проскользнет мимо!
Марат через плечо бросил взгляд на собеседницу и едва смог совладать с невольным приступом смеха. Марина, жеманно склонив к плечику голову и подняв вверх руку, делала вид, что ловит на дороге такси. Ее личико изображало вселенскую глупость, из-под майки свободно торчали ажурные резинки чулок, лишенные каблуков туфельки капризно притоптывали.
— Сногсшибательно! — Одобрил он. — Но чулки тоже придется снять. С ними выходит перебор. Мне, лично, нравится, но, боюсь, водитель нас далее ближайшего столба или кювета не довезет.
— Правда?
Девушка притворно вздохнула.
— А сейчас все чулки носят — даже старушки и монашки… В Петрозаводске на рынке подобными вещицами не торгуют? У нас в любой палатке продаются…
— Снимай, говорю, и надевай куртку. Нам лясы точить недосуг. Будет время обсудить товары: местные и губернские. Кстати, не знаешь в какой стороне шоссе, не сопряженное с тем, откуда приехала ты?
— Там.
Марина указала на запад.
— Трасса довольно оживленная. Особенно много дальнобойщиков и грузовиков со стройматериалами.
— Они нам не подойдут. Будем ловить легковушку.
— Как скажете, шеф!
Марина утянула снятым чулком футболку в талии, надела куртку, застегнула молнию и лихо ему козырнула.
— Разрешите приступать к выполнению порученного задания?
— Разрешаю!
Через десять минут беглецы уже достигли шоссе, где и вправду быстро поймали частного извозчика, согласившегося за умеренную плату отвезти их в «тихое местечко», располагавшееся в соседнем районе. Похоже, средних лет «пилот» принял их за незадачливых любовников, мающихся в поисках пристанища.
— На хате есть все для известного уединения. — Сально улыбаясь и косясь на Маринины коленки, сообщил он. — Винцо, закусочка, чистая постелька, даже — Интернет и караоке. Захотите принять ванну — баба Тоня организует полотенца с шампунькой. Потребуется веселая компания — нет проблем, корпоративная связь работает. Девочки, мальчики, массажистки с Украины, хоть цыгане с плясками. За деньги хозяйка и сама вам свечечкой подсветит…
— Отлично. — Сквозь зубы отвечал Марат, живо представляя себе картину избиения распоясавшегося хама. — А сколько баба Тоня берет за постой без цыган и массажисток?
— Сотенную в день.
— «Баксов», естественно?
— Ну не тугриков же.
Водитель, будто что-то ища в бардачке, наклонился и, скосив назад глаза, попытался заглянуть девушке под импровизированную юбку.
— Если у тебя тугрики — ты сразу скажи. Я вас, ребята, тут высажу…
«Сейчас он подавится своим поганым языком. — Сжимая кулаки, подумал Марат. — Боже, не позволь мне покалечить этого хряка! Ну почему я не могу расслабиться и начать воспринимать его абстрактно — как говорящую привокзальную урну!»
