Джон Руссо - Нелюди
— Папа! Папочка! — со слезами воскликнула Джейни, как только отец свалился рядом с ней за дровами и нежно обнял ее. Однако оставаться здесь было все опаснее с каждой минутой. Потерявшие разум бандиты в конце концов могли догадаться, что все, что им надо сделать — это просто обойти поленницу с другой стороны.
— Пошли, крошка! — крикнул Джордж и схватил дочку за руку.
Сперва они бросились в противоположную сторону, затем лесом срезали угол и оказались на расстоянии одной перебежки от заднего крыльца. Выждав пару минут, они снова вскочили на ноги и одолели почти тридцать ярдов, прежде чем безумные твари догадались, в чем дело, и начали стрелять. Из деревянных ступенек крыльца во все стороны полетели щепки, но Чарльз Уолш уже отпер дверь и широко распахнул ее перед ними, чтобы дочь и отец без задержки смогли вбежать в дом. Джордж с силой втолкнул Джейни внутрь, а сам успел повернуться и, прицелившись прямо в лоб ближайшему террористу, нажал на спусковой крючок. На лбу у врага появилось маленькое красное пятнышко, и он медленно осел. Джордж огляделся в поисках очередной жертвы.
— Скорее сюда! Джордж! Скорее! — кричал Чарльз.
Поймав на мушку следующего террориста, Джордж выстрелил еще раз, но промахнулся. Потом он повернулся и почти уже вошел в дом, как вдруг в воздухе что-то просвистело. Нет, это была не пуля, но Джордж застонал и упал, как подкошенный, сильно ударившись лицом о крыльцо. Чарльз быстро втащил его внутрь, захлопнул дверь и запер ее на тяжелый засов. Он сразу заметил, что из лопатки Джорджа торчит маленький стальной цилиндрик. Ему тут же припомнились недавние передачи по телевизору. Чарльз даже не сомневался, что этот выпущенный из арбалета полый цилиндрик внутри был заполнен ядом, и вполне возможно, что именно ядом гремучей змеи. Он моментально извлек его из тела раненого, надеясь, что сделал это не слишком поздно, и лишь небольшая доза яда успела проникнуть в кровь. Джордж, стиснув зубы, стонал от боли, прислонившись к кухонной плите. Джейни обняла его и заплакала, бормоча что-то бессвязное, из чего можно было понять только одно — ее мать и бабушка убиты.
Дерзкая вылазка Джорджа вызвала у бандитов очередной приступ ярости, и они вновь с остервенением принялись обстреливать дом. Все находящиеся внутри прятались, кто за чем мог, а пули с грохотом разбивали в щепки мебель, посуду и украшения.
Чарльз выполз из кухни и осторожно поднялся наверх в свою спальню за чемоданчиком, с которым не расставался никогда, выезжая по вызову. В этом саквояже он хранил достаточное количество противоядия, поскольку знал, что невдалеке от поместья собирается секта змееносцев, каждое воскресенье совершающая свои дикие обряды. Когда он начал спускаться по лестнице назад в кухню, стрельба постепенно стала стихать, слышались лишь одиночные выстрелы, а потом и совсем огонь прекратился.
И как раз в этот момент зазвонил телефон. Впрочем, он мог звонить уже достаточно долго — просто из-за грохота выстрелов его вряд ли кто слышал. Теперь же Чарльз начал осторожно пробираться к аппарату.
Но так как все стекла в доме были разбиты, и звонок разносился до самого леса, то не услышать его снаружи было попросту невозможно. Один из террористов, стоявший ближе других к дому, медленно вынул из ножен длинный блестящий тесак. Это был прыщавый молодой человек с жиденькой бороденкой и пустыми бесцветными глазами. Он медленно и неуклюже, но все же довольно решительно приблизился к проводам, соединяющим усадьбу электричеством и телефонной связью с внешним миром. Подойдя к незапертому щитку кабельного ввода, он открыл небольшую стальную дверцу, бесстрашно взмахнул тесаком и принялся перерезать им линию передач. Ослепительные голубые искры с треском полетели в разные стороны, террорист несколько раз дернулся, вскрикнул, послышалось шипение обугливаемой кожи, затем его тело еще несколько раз вздрогнуло и затихло. Совершилась электрическая казнь. Потом вспыхнула одежда, труп свалился на землю и стал медленно догорать.
Поместье лишилось электричества и связи. Телефонный звонок оборвался прежде, чем Чарльз успел дотянуться до трубки. Схватив спасительный чемоданчик, он почти бегом вернулся на кухню, склонился над Джорджем Стоуном и ввел ему солидную дозу противоядия. Пока он обрабатывал рану и перевязывал Джорджа, из гостиной появился Марк Пирсон.
— Нам надо срочно принять все меры, чтобы противостоять возможной атаке на дом, — сразу же шепотом начал он. — Нельзя терять ни секунды. Если террористы двинутся цепью и начнут бросать в окна гранаты, — нас уже ничто не спасет. Мы все до одного погибнем.
— Странно только, почему они до сих пор этого не сделали, — заметил Чарльз.
— Ума не приложу, — ответил Марк. — Создается такое впечатление, что они все или одновременно рехнулись, или находятся под воздействием какого-то наркотика.
Чарльз в задумчивости кивнул. До того как Кинтей потерял сознание, он тоже передвигался с трудом и вел себя очень нелогично. Но вполне вероятно, что он получил травму во время крушения Боинга. Такое поведение довольно часто наблюдается у больных при повреждении центральной нервной системы. Но странным казалось то, что и все остальные его товарищи вели себя точно так же. Если у всех у них были одинаковые симптомы и одинаковые повреждения мозга, — то что могло стать причиной этого?!
— Где самое надежное место в вашем доме? — спросил Марк Пирсон.
— В подвале, — не задумываясь, ответил Чарльз. — Его выстроили в старые добрые времена именно на тот случай, если там придется прятаться от нападения индейцев. В полу есть люк, и, спустившись вниз, его можно сразу же надежно закрыть, используя специальные засовы.
— Это и будет местом нашего окончательного укрытия, — решил Марк. — Я пойду и попытаюсь объяснить это всем остальным.
Он начал переползать от одного к человека к другому, объясняя каждому его конкретную задачу. В середине семидесятых Марку довелось служить в мотострелковых войсках, где он получил неплохую военную подготовку, но с тех пор он ни разу не участвовал в боевых действиях. К его великой радости, как раз в это время США закончили вывод своих войск из Вьетнама, и ему не пришлось воевать там. Однако сейчас он все равно очень живо вспомнил все то, чему его обучали в армии, и действовал быстро и, как ему казалось, достаточно компетентно. Кроме того, сознание собственной важности притупляло в нем чувство страха.
Дойдя до Сэнфорда Бермана, Марк сильно расстроился. Берман уже почти наполовину опустошил бутылку бурбона, и теперь пользы от него было мало. С отвращением Марк отобрал ненавистную бутылку и вылил остатки виски в раковину. Пьяный протест Сэнфорда был сейчас очень некстати — любые звуки могли привлечь внимание террористов и спровоцировать их на новое наступление. Джоан забилась в дальний угол и тихо всхлипывала, а ее муж начал во всеуслышание разглагольствовать о том, что если уж ему суждено умереть, то он не собирается погибать в трезвом виде. Успокоить Сэнфорда оказалось делом крайне нелегким, и в конце концов было решено поступить с ним следующим образом: Марк повалил его на пол и насел сверху, удерживая за руки, а доктор Анита, изловчившись, ввела ему максимальную дозу валиума, после чего он сразу же обмяк и заснул.
