Владимир Саньков - Гиперссылка в реальность
Без выходных и расслабленных домашних вечеров он лично знакомился с каждым оптовым покупателем у арендованного на строительном рынке фургона. Рабочий день оптового рынка начинался в пять утра. С трудом продирая глаза в полчетвертого, он отправлялся на рынок к открытию, чтобы успеть разложить товар. Кофе из термоса и бутерброд заменяли завтрак. Сначала торговал сам, затем нашел продавца, подменяя его по праздникам и выходным. Турки, продававшие кабель-канал, заметили толкового работящего парня. Он давно переплюнул многих дилеров по объему продаж.
– Ты плывешь как «Титаник»! – сказал ему Догу, еще не предполагая, что с его легкой руки это прозвище приклеится навсегда.
– В смысле?
– Самый большой на рынке скоро будешь. Мы с братом думали, невозможно столько с одной точки продавать. А ты всех покупателей собрал. Первым делом к тебе идут. Иди к нам. Будешь отделом продаж. Весь наш электрокороб продавай. Зарплату платить не будем, только проценты.
Черняк задумался. Клиентская база к этому времени накопилась приличная. Нужно было делать следующий шаг. Турки обосновались в Подмосковье несколько лет назад. Привезли станки, наладили производство.
– Вы, русские, ничего производить не можете, – говорил Бату – младший брат Догу, – только торгуете. А у нас в каждом огороде станок стоит. Один гвозди делает, другой – шурупы.
Черняк принял предложение и начал работу. Однако турки не предполагали такого размаха. За год он увеличил объем продаж втрое. Вредило только плохое качество товара – сбои на производстве происходили регулярно. Но когда он купил себе двухкомнатную квартиру в Черемушках, братья заявили, что сокращают обещанный процент.
– Но мы же договорились!
– Не нравится – уходи! Мы и без тебя можем продавать.
И он ушел. На деньги, взятые в банке под заложенную квартиру, купил старенький гэдээровский термопластавтомат и заказал у китайцев пресс-формы. Как делать электрокороб, он теперь уже знал. Пресс-формы пришли только через три месяца. Приходилось дважды ездить в Китай, чтобы протестировать и принять их. Остатки полученных в кредит денег ежемесячными платежами уходили в банк. Когда пришли формы, месяц ушел на отладку станка. Свою первую компанию назло истории и судьбе Черняк назвал «Титаником».
– Не выплывешь! – проскрипел зубами Догу.
– Выплыву.
Понемногу работа пошла. Черняк сам весь день стоял у станка, чтобы к пяти утра проверенный и упакованный товар был на рынке. В один из тех тяжелых дней уставший предприниматель и оставил под прессом часть кисти правой руки.
Оборудование работало нестабильно. Небольшой сбой в настройках отправлял целые партии в брак. В первые три месяца работы в брак уходило продукции больше, чем на рынок. А поскольку наценка на кабель-канал и так была минимальна, появились проблемы с погашением кредита. Для урегулирования проблем с банком пришлось продать недавно купленную для работы старенькую вазовскую «восьмерку». Больше продавать и закладывать было нечего.
Хватало и других забот. Найти ответственного помощника оказалось очень сложно. А любые сбои оборачивались тем, что новоявленному предпринимателю приходилось после тяжелой дневной смены вечером упаковывать продукцию и, приложив голову к подушке на пару часов, мчаться на рынок на замену загулявшего продавца.
– Проснись, красавица, проснись! Открой сомкнуты негой взоры! – нередко будил его в такие моменты знакомый закупщик.
Но постепенно тяжелая выматывающая работа стала приносить плоды. Удалось найти толкового паренька на место продавца. Два таджика сменили основателя производства у станка. Не без сложностей. Их нужно было учить, у них не получалось. А каждая ошибка выливалась в полные мусорные баки в виде испорченного пластика. Заботясь о репутации марки, Черняк отправлял в брак продукцию с любой минимальной погрешностью.
Мечты о чистой приятной работе в Интернете пришлось отложить.
Когда прибыли от производства начали расти, Черняк не стал гасить кредит. Немного подкопив, купил еще один станок и снова заказал пресс-формы. Спрос на его качественную недорогую продукцию неуклонно рос, и Черняк не всегда успевал закрывать потребности своих клиентов. И лишь когда в его цеху заработала линия из четырех термопластов, он позволил себе недорогую бэушную «Дэу Нексию» узбекского производства.
На любые свободные деньги покупал подержанное оборудование. Взял станок для покраски пластика, чтобы разнообразить ассортимент предлагаемой продукции редкими расцветками. Позже – линию для переработки брака. Старые, отработавшие ресурс станки часто ломались. Но Черняк не скоро смог позволить себе покупать новые.
Настю забыть он так и не смог. Все пять лет со времени их знакомства воспоминания о ней были тем моторчиком, который заставлял его работать за четверых, отказывая себе во всем. Решиться на второй штурм непокоренной крепости он осмелился, только когда на автостоянке перед его домом черным металликом засиял подержанный, но внешне не отличимый от нового престижный «Мерседес» серии GL.
Настя с мужем жила в Москве и работала учителем французского. Черняк подкараулил ее зимним вечером у школы.
– Девушка, вы не знаете, где тут можно выпить кофе с булочками?
– Ой, привет! – к его удивлению, она была искренне рада. А выглядела, кажется, даже еще лучше.
– Здравствуй, Настя! – он с трудом подавил в себе волнение. – Так как насчет кофе? Найдешь полчасика?
– Так, несчастный случай на работе.
Они засиделись в небольшом уютном ресторанчике на целых полтора часа. Черняк впервые почувствовал что-то теплое в их отношениях. Общих тем для разговора не было, да и не могло быть в силу кратковременности их знакомства, но общение складывалось непринужденное. Как-то легко болталось о том, о сем. Черняк уже знал, что детей у Насти не было. О семейной жизни она говорила мало, но по некоторым интонациям он догадался, что французское счастье тоже имеет свой конец. А когда они расставались, Черняк физически почувствовал ее волнение. Вдруг девушка сделала шаг вперед и быстро поцеловала его в щеку. Он понимал, что это просто прощальный поцелуй. Но это был совершенно не обязательный прощальный поцелуй. И в нем чувствовалось нечто большее, чем просто «пока».
– Ты согласишься еще как-нибудь встретиться?.. Ну, там, кофе, булочки…
Она рассмеялась.
– Конечно! Запиши мой телефон.
Они действительно встретились. И поцелуй при расставании был уже значительно длиннее. А в другой раз, когда их губы все-таки сомкнулись, Черняк понял, что отнимет у француза его красавицу-жену. Он даже был благодарен этому Бернару за то, что тот умудрился сохранить для него Настю и так своевременно разочаровать. Они встречались в ресторанах, ходили в кино, снимали номера в отелях. Через два месяца на пике взаимно разгоревшейся страсти Черняк сделал предложение. На этот раз красивые карие глазки вспыхнули согласием.
