Г. Зотов - Страшный Суд 3D. Апокалипсис Welcome. Книга вторая
– С братом – это фиктивный брак, – спокойно ответила она, поправляя волосы. – Юлий Цезарь упросил нас пожениться, чтобы без помех сделать меня своей любовницей. Опять же, вы не вчера родились? В нашей династии считалось нормальным выходить замуж за родных братьев – считалось, что такой брак дает потомков воистину царской крови. Вавилонская блудница? Не поняла определения. Я вообще-то из Александрии. Действительно, спала с мужчинами, но что делать, я слабая женщина. Как выживешь в суровом мире без опоры на мужскую руку?
Женская аудитория вокруг 3D-экранов сочувственно зааплодировала.
На помост поднялся юноша – с зеленым, будто испитым лицом. Клеопатра, едва глянув на него, побледнела.
Молодой человек приложил руку к сердцу.
– Я, Птолемей Тринадцатый, царь из рода царей, твой старший брат, свидетельствую против тебя. – Его тонкий голос звенел от экстаза мести. – Переспав с Цезарем, ты бросила против моих войск римскую армию – спасаясь от врагов, я утонул в болоте. Ты вышла замуж за младшего брата, но после смерти Цезаря в Риме отравила его, чтобы не мешал. Ты соблазнила полководца Антония, и он казнил твою сестру Арсиною – соперницу в золотом венце. Ты хладнокровно испытывала на пленниках действие ядов – и погубила десятки людей, в том числе царя Армении. Ты убивала жен и детей тех военачальников, что сдавали крепости врагу. В твоем змеином сердце не было и капли жалости, сестра. Поднявшись из могилы на Страшный Суд, я ужаснулся: как же тебя романтизировали потомки! Истории о неземной любви, возвышенные страдания, бабские романы в мягких обложках и слезы поэтов о твоей безвременной кончине. Штук двадцать фильмов, где тебя сыграли Элизабет Тэйлор и секс-бомба Моника Белуччи. Дамы задыхаются от твоего образа бедной страдалицы. Но я-то знаю – ты вовсе не прекрасный пупсик, а циничная блядь.
Клеопатра сникла – всем телом обвиснув на скамейке. По лицу было видно – выступления брата она не ожидала. Ее взгляд метнулся в толпу и встретился с глазами казненных ею людей: те пылали ненавистью. Царица вжалась в деревянное сиденье, улыбка поблекла, невзирая на помаду.
Сидевшие неподалеку Гитлер с Пол Потом (диктаторов переместили на «скамью запасных», вроде как в хоккее) красноречиво переглянулись.
– Ты прикинь, если моих покойников на Суд притащат, – шепнул Пол Пот.
– А моих? – также тихо ответил Гитлер. – Да тут площадь провалится.
Основатель компании «Макдоналдс» (сидевший за их спиной) моментально вспомнил всех, кто отошел в лучший мир по причине гамбургеров, и срочно полез за таблеткой успокоительного средства.
– Молодой человек, нечего лаяться, – загремел Петр, стукнув посохом. – Вы на Страшном Суде, а не в пивной. Есть что еще молвить по существу?
– Пожалуйста, извините, – смутился Птолемей XIII. – У меня все.
Шатаясь, он спустился вниз – зеленое лицо было налито болотной водой.
На помост поднимались все новые и новые люди. Отравленные, утопленные, задушенные. Клеопатра зажала уши ладонями, но слышала их голоса.
Петр простер руку, показывая – свидетельств достаточно.
– Даааа, дорогие зрители, посмотрим, как наша Клепа выпутается из столь суровой засады! – весело подмигнул публике Бартеросян. – Не правда ли, жутко интересно? Тем легче пережить рекламу – не отходите от 3D-экранов!
На этот раз ролик был предельно краток. Клипмейкеры сотворили битву при Армагеддоне – съемки актеров плюс документальные кадры. Хряск, звон и пламя. В финале отважные ангелы ведут в плен Сатану. Экран заполнила морда Дьявола, выплыл лозунг: «Кланялся ему? Это – лузер».
Реклама закончилась, и стало видно – Клеопатра пришла в себя. Не дожидаясь вопросов, она попудрила нос и яростно ринулась в бой.
– Я понятия не имела, кто такой Иисус вообще, – из глаз скатились две мелкие слезинки, – и как в таком случае я могла жить по христианским заповедям? Мы люди темные – поклонялись греческим богам. Если хотите, я тоже божественна, ибо титул мой – Феа Неотера, то есть – «младшая богиня».
– Здесь вопросов нет, – грозно произнес Петр. – Но, видишь ли, женщина, блудодействовать, убивать своих близких да деток безвинных – это страшный грех в любой другой религии. Не надо мне зубы заговаривать.
– Ну, здесь, опять же, время виновато, – заискивающе улыбнулась Клеопатра. – Все тогда блудодействовали... ввиду жаркого климата, в одежды кутались прозрачные, а нижнее белье не носили, это правда. Бывало, явишься с заседания Совета, а тут лучник мускулистый идет мимо... И уж устала, и сама не рада – а блудодействуешь и блудодействуешь, как папа Карло. И опять же, смотря какой блуд... Я всех любила по-настоящему. Просто любовь у меня короткая... двадцать минут, не больше. А секс по любви – это не блуд!
Апостол Петр свел кустистые седые брови на переносице.
«Зачем им вообще дают высказываться? – с огорчением подумал он. – Ведь все они будут жевать одно и то же. Ссылаться на время, объяснять, что были сторонниками других религий, так как христианство еще не возникло, доказывать, что убийство соперников – скучная традиция, а блуд – часть повседневной жизни. И никто не покается – ни одна собака. Только время зря теряем. Хотя мне-то что? Веками стою на Вратах Рая, открываю их перед праведниками. А тут – интеллигентно говоря, развлечение».
Клеопатра встала, придерживая у полных губ радиомикрофон. В яростном запале она напоминала Юлию Тимошенко на киевских митингах.
– Девушки, поддержите меня! – Царица воздела над собой руки с чудесным маникюром. – Блудодействовала? А надо всю жизнь принца ждать? Уж пока выберешь – наблудодействуешься, оно и верно. С братом я не спала, не верьте. С Цезарем – да, было. С Антонием – тоже было. С Октавианом... Ну, не получилось соблазнить этого подонка – под сороковник мне стукнуло48. И что потом? Сыночка от Цезаря подлый Октавиан казнил, а деток от Антония увез в Рим: они за колесницей его в цепях шли. Любовь у меня не сложилась – хоть мексиканский сериал снимай, обрыдаешься.
Толпа ответила многоголосым плачем. Каждая женщина вдруг резко осознала – когда начнут судить ее саму, то вскроется куча всего такого, о чем лучше умолчать. Мужу-то теперь не скажешь, что этот незнакомец в шкафу – троюродный брат! Сожженные письма, стертые мейлы, спрятанные фотографии – все это всплывет на Страшном Суде... даже прочно забытый курортный роман.
– Мне слегка непонятно, – шепнул Урагант на ухо Целкало. – А почему только ее жертв на сцену вывели? По идее, надо было и любовников?
– Замеряли вес всех любовников перед выходом, – пробубнил Целкало, не отрывая взгляда от груди Клеопатры под блузкой. – Оказалось, что помост рухнет. А потом начнут других таких же судить – порнозвезд, жену Киркорова, Мессалину, Марию Антуанетту, и каждый раз помост по новой строить?
