Лана Синявская - Помолвка с плачущим ангелом
Глава 30
Я обманула Андрея, пообещав, что не пойду к его отцу, но только отчасти. Я действительно не собиралась говорить ему о сыне, но встретиться с ним было необходимо.
Я заскочила домой, смыла краску с лица и переоделась.
Для встречи я выбрала его собственный офис, так как там могла чувствовать себя в безопасности. Ольга Дмитриевна заронила во мне сомнения по поводу его виновности, но сбрасывать его со счетов все же не стоило. Тем более что я по-прежнему не имела понятия – кто же на самом деле убийца. Единственный вывод, который я сделала, – действует не один человек, а целая группа, причем действуют они очень осторожно и изобретательно. По самым скромным подсчетам, у меня выходило пять человек: двое громил (за вычетом того, которого я лично пристрелила в лесу); коротышка, который следил за мной от дома Кирсановых; девушка, звонившая Вике, и организатор. Я не сомневалась, что остальные четверо – всего лишь исполнители, руководит всем кто-то более умный и ловкий. И еще – страшный. Я слишком хорошо помнила выражение лица коротышки, когда он разговаривал по сотовому.
И это только те, о ком известно лично мне. А сколько их на самом деле? Я уже знала, что убийство Саши – всего лишь звено в какой-то длинной цепи. И где-то в этой цепи должна быть дочь Елены Николаевны. А значит, ее нужно вычислить. И помочь в этом мне должен Кирсанов.
В банк я явилась незадолго до конца рабочего дня. Попасть в приемную удалось без труда. Там я столкнулась с новым препятствием в лице вышколенной секретарши с лицом модели и хваткой бультерьера.
– На какое время вы записаны? – без особой любезности спросила она, не сделав даже попытки заглянуть в ежедневник, словно была заранее уверена, что моей фамилии нет в списке. В общем-то она была права, и я подивилась ее проницательности.
– Я по личному вопросу, – ответила я спокойно.
Это не произвело на нее впечатления. Наоборот, девица поджала красиво нарисованные губки и презрительно глянула в мою сторону.
– По личным вопросам Владимир Иванович сегодня не принимает. Приходите на следующей неделе в среду и предварительно позвоните, вам назначат время, – холодно сообщила она и выразительно посмотрела на дверь, давая понять, что я могу убираться ко всем чертям. Видя, что я не тронулась с места, она удивленно вскинула брови.
– Скажите своему начальнику, что у меня есть кое-что интересное об Андрее и его невесте Саше. А если он сильно занят, то я могу оставить эти сведения в письменном виде в общем порядке.
Девица явно не знала, как поступить. Она чувствовала в моих словах какой-то подвох, но не желала уступать из чистого самолюбия. Я с интересом наблюдала за тем, как меняется выражение ее лица. Школа победила.
– Подождите, я доложу о вас, – бросила она и скрылась за дубовой дверью.
Отсутствовала она не больше минуты, а когда вернулась, ей с трудом удавалось сохранить невозмутимость. Я знала ответ еще до того, как услышала:
– Проходите, вас примут.
* * *Увидев меня на пороге своего кабинета, Владимир Иванович вроде бы даже не удивился.
– Я был уверен, что это именно вы, – сказал он.
– Почему же?
– Вы – единственная женщина, способная на такую наглую выходку.
– Не слишком любезно, вы не находите?
– Я вас не приглашал и в своем кабинете веду себя так, как считаю нужным.
– А вы не боитесь, что я сейчас развернусь и уйду, а вы так и не узнаете, что именно мне известно?
– Вы не уйдете. Иначе не стоило приходить. Так что садитесь и выкладывайте, что вам от меня надо.
– Спасибо и на этом, – хмыкнула я, усаживаясь на стул. Я некоторое время молчала, пытаясь хоть что-нибудь прочесть в его глазах, но моя попытка провалилась.
– Вы отнимаете у меня время, – сухо напомнил Кирсанов.
– Я не нарочно. Просто думаю, с чего начать.
– С чего хотите, только побыстрее.
– Как скажете, Владимир Иванович. Тогда начну с Саши.
– Вы опоздали. Саша нашлась, расторгла помолвку и больше не имеет к моей семье никакого отношения.
– Вы с ней говорили?
– Какое это имеет значение? С ней говорила моя жена, этого достаточно.
Кирсанов чувствовал себя уверенно. Похоже, Ольга Дмитриевна была права. Что ж, тем лучше. Его гнев я как-нибудь переживу. Гораздо больше меня радовала мысль о том, что это не он за мной охотится. Такого врага я бы не хотела.
Я оставила в покое Сашу и сказала напрямик:
– Два ваших слабоумных орангутанга набросились на меня…
– Что вы такое говорите? – перебил он, угрожающе нахмурив брови.
– Вот только этого не надо. Не знаю, как вы догадались, но вы прекрасно знаете, что я была у вас в доме и стащила важную записку. Ваши собачки взяли мой след прямо от ворот, а потом подкараулили в квартире.
Он сжал руку в кулак, и я невольно съежилась. Господи, пронеси. Но он не собирался со мной драться. Все еще продолжая хмуриться, он сказал:
– Я действительно приказал моим мальчикам проследить за вами и выяснить, кто вы и откуда. А бить вас я не приказывал.
– Значит, это была их личная инициатива?
– Нет. Они вообще прекратили слежку, когда вы провернули этот трюк с магазином дамского белья.
Теперь пришел мой черед удивляться:
– Кто же тогда на меня напал?
– Это были не мои люди, – сказал он уверенно. – Вы сами виноваты, Лиза, виновато ваше постоянное разнюхивание.
– Мне очень жаль, – бросила я, даже не пытаясь казаться искренней.
– У вас все? – нетерпеливо спросил он.
– Что вы, Владимир Иванович, я только начинаю входить во вкус.
– Не увлекайтесь особо. У меня мало времени.
– А вы меня выгоните! – предложила я. – Нет. Вы этого не сделаете. Вам ведь интересно, что стало с запиской?
– Она не имеет никакого значения, – пожал он плечами. – Саша нашлась, а ревность моей жены абсолютно беспочвенна.
– А вдруг Саша вовсе не нашлась? Вдруг вас просто обманули, чтобы выиграть время? Как вам такой вариант?
Я видела, как он весь подобрался, точно зверь перед прыжком. Он старался просчитать, говорю ли я правду или придуриваюсь. Шансы оказались пятьдесят на пятьдесят, и он все-таки спросил:
– Вы говорите серьезно или это опять ваши нелепые домыслы?
– Все может быть, – усмехнулась я. – Но, согласитесь, если я сказала правду, то записка для вас опасна.
– Вы что-то знаете! – сказал он утвердительно. Я восхитилась его чутью: он сразу почувствовал опасность и был готов действовать. – Вы пришли меня шантажировать? Что вы хотите?
– Знаете, Владимир Иванович, мне надоели ваши обвинения. Не собираюсь я вас шантажировать, – устало сказала я.
– То есть вам не нужны деньги?
– Деньги всем нужны. Но не всем – таким способом. Вы же умный, должны понимать.
