Алексей Биргер - Зола
Жихарь присвистнул, и паренек шарахнулся в дальний угол, уткнулся спиной в раковину.
– Здорово! - сказал Жихарь, открывая дверь. - Я-то решил сперва, что ты из тех молодцов, которые сантехнику прут из незаселенных квартир, а ты, оказывается, вон что задумал. С чего тебе так жить надоело?
– Я... - паренек судорожно искал слова, но не мог найти.
– Ладненько, потолкуем, - усмехнулся Жихарь. - Во-первых, как тебя звать?
– Стас, - сказал паренек, во все глаза глядя на незнакомого - и, по виду, очень крутого, мужика.
– Что ж, Стас, может, и хорошо, что ты такой - не из воришек, а из этих, кому жизнь не мила. Думаю, мы с тобой ещё лучше договоримся. Рассказывай, что тебя достало. Как на духу, понятно? Я - тот, кто может тебе помочь.
5
Дым, поднимавшийся из высокой трубы в ясное морозное небо, был нежно розов в лучах утреннего солнца; только зимой, когда солнце ходит низко, за несколько часов проделывая свой путь над землей, а его свет по-особому преломляется в прочищенном, почти продраенном, морозцем воздухе, можно увидеть такие нежные розовые оттенки дыма и тумана. В другие времена года они бывают и грубее, и ярче, иногда в них больше великолепного золота, но этой ласковой нежности не увидишь никогда. Правда, порой за этой нежностью мерещится что-то ледяное и жестокое, будто эта нечаянная ласка, проявленная дымом - ласка Снежной Королевы, способной убить своим поцелуем.
Видно, приблизительно об этом подумала Вика, смотревшая, задрав голову, на клубы розового дыма, достигающие небес.
– Как странно... И страшно, - она приложила руку козырьком ко лбу и прищурилась. - Знаешь, на что похож этот дым? На обнаженную красавицу, которую видишь словно сквозь туман, или сквозь пелену брызг... Ну, как это в кино любят делать, когда красивая девушка моется под душем, ещё задернув полупрозрачную занавеску, а в это время к ней подкрадывается маньяк с ножом...
Ее спутник, Стасик - тот, который успел побывать в этом же доме ночью и столкнулся с Жихарем - нервно хмыкнул.
Стасик и Вика были приблизительно одного возраста - и рядом друг с другом смотрелись как "классические", то есть, вполне соответствующие расхожим представлениям о них, современные тинэйджеры.
– Ну, ты скажешь? Особенно про маньяка!
– Извини... - девушка невольно поежилась. - Но ведь и правда... И оттого особенно жутко... Я имею в виду, потому что знаешь, откуда берется этот дым. Будто...
– Будто что?
– Будто они на какой-то миг вновь обретают тело, и силятся что-то сказать, что-то сделать...
– Да ну тебя! - Стасик начал сердиться. - Напридумываешь такого, что мурашки по коже! Пойдем! Ты ведь хотела увидеть, да?
Вика поглядела на дом за покосившимся забором, некогда возведенном строителями вокруг стройплощадки.
– Ты уверен, что все будет в порядке?
– Разумеется! Я ещё вчера все проверил! И самый кайф, что отопление уже включено - не замерзнем!
– А если попадемся?.. - девушка переминалась в нерешительности.
– Отбрешемся! Да никто нас и не заметит. Сторож водку хлещет, чего ему? Дом-то уже сдан и начал заселяться. Жильцы друг друга не знают. Примут нас за въезжающих, в крайнем случае. Не боись, все просчитано!
– А как мы попадем в квартиру?
– Увидишь! Пошли, а то пропустим самое интересное!
Вика ещё колебалась, но Стасик уже направился к дальнему подъезду большого высотного дома за остатками строительного забора, и она в конце концов последовала за ним.
– Придется подниматься пешком, - предупредил он, когда они вошли в подъезд. - На всякий случай, не стоит рисковать столкнуться с кем-нибудь в лифте. Вдруг начнутся ненужные вопросы?
– И высоко?
– На одиннадцатый этаж. В этом подъезде этажи с девятого под двенадцатый ещё вообще не заселены, так что нормально... На тринадцатом две семьи, но они нас не прочухают.
– Я вижу, ты здорово все разведал, - сказала девушка, поднимаясь по лестницам вслед за ним. Она остановилась на секунду, перевела дух, скинула капюшон дубленки, размотала шарф. - Фу, уже жарко становится! А ведь ещё только четвертый этаж!
– Ничего! - усмехнулся Стасик. - Спускаться вниз будет намного легче!
Они поднялись на лестничную клетку одиннадцатого этажа, и Стасик уверенно направился к нужной двери.
– Вот сюда! Квартира выходит как раз на ту сторону, и дверь, как я поглядел, на фиговом замке! Сейчас, одну секунду! У меня все с ночи готово.
Он достал из наплечной сумки отвертку, плоскогубцы, ещё кой-какой инструмент и несколько минут провозился с замком. Потом в замке что-то щелкнуло и дверь открылась.
– Что ты сделал? - поинтересовалась Вика.
– Я заранее вывинтил несколько шурупов, а теперь раскачал замок, подцепил его язычок... Неважно. Сейчас ввинчу шурупы на место и мы войдем. Когда будем выходить, дверь запрется за нами автоматически. Никто никогда не догадается, что в квартире кто-то был!
Он пропустил девушку вперед, а сам задержался, чтобы ввинтить на место вынутые шурупы. Девушка прошла в большую прихожую, потом неспешно прогулялась по квартире - ещё совсем пустой и неосвоенной. Заглянула в комнаты, на кухню... Взялась за ручку ванной, когда её приятель тоже вошел в квартиру, захлопнув за собой дверь.
– Нравится? - спросил он.
– Хорошая квартира, - ответила девушка. - Еще такая чистенькая...
– Хочешь, у нас с тобой такая будет?
– У нас с тобой?.. - девушка отпустила ручку двери ванной и сделала шаг назад. - Стасик, ты о чем?
– Пошутил, - он выдавил из себя улыбку. - Или почти пошутил.
– Ты больше так не шути, - попросила она.
– Не буду, если ты не хочешь. А если я говорил не совсем в шутку?
– Послушай!.. - она оправилась от смятения, её щеки зарумянились гневом, она сделала шаг вперед. - Ты для чего меня сюда привел?
– Все, больше не буду! Пошли к окну.
– К которому?
– Вон в той комнате, - он отвернулся и подхватил свою сумку, подхватил поспешно и неловко, будто хотел отвлечь себя и не сказать лишнего. Если бы он оглянулся в этот момент, то заметил бы, что девушка смотрит на него с улыбкой, готовой погаснуть в тот момент, когда их глаза вновь встретятся.
Они прошли в комнату, из окна которой дымящая труба виднелась в полный рост. Труба эта была воткнута среди невысоких кирпичных построек и полей. Рядом с кирпичными постройками виднелись металлические сквозные ворота, автобусы на площадке перед воротами. А за воротами начиналось кладбище, сейчас запорошенное снегом, кресты и памятники смотрелись издали черточками и точками, вышитыми на белом, кое-где тронутом грязными разводами, полотне. Эти грязные разводы были заметней там, где тянулись основные аллеи и дорожки кладбища: снег успели примять ногами и колесами похоронных автобусов, несмотря на довольно раннее время - с зимнего рассвета прошло не больше часа.
