Вера Головачёва - Кровавая книга
– Так бывает. Мне тоже иногда снится будто меня собака кусает, я даже боль чувствую, а потом проснешься – ничего нет.
– Ты понимаешь, – вспомнив снова отражение в зеркале ванны, сказала испуганно Настя, – когда я пошла умываться у меня на лбу была кровь.
– Кровь? – переспросила Оля.
– Да.
– Ты порезалась что ли?
– Да нет же. Во сне на меня капало, а утром я обнаружила кровь.
– Брось. Такого быть не может. Наверное ты либо поцарапалась, либо еще то. Вот кровь и выступила.
– Посмотри, есть у меня на лбу царапины, – Настя подняла челку, подставляя подруге лоб для обозрения.
Оля старательно всматривалась, но обнаружить так ничего и не смогла.
– Нет, – сказала девочка. – Ну не знаю.
– Вот именно, – подхватила Настя.
– А может... Может тебя комар укусил, а ты во сне его раздавила, кровь и осталась.
– Какие комары зимой?
– Да мало ли что. Может клопы у вас, не приведи такого никому или еще какие кровососущие. Ведь не может быть, что во сне снится, а потом на тебе. Сейчас в сказки никто не верит. Мы с тобой, чай, в двадцать первом веке живем.
– Это да, – задумалась Настя. – Наверное, ты права. На самом деле.
– Тут и думать нечего. Иначе быть не может, – твердо закончила Оля. – Слышишь, музыка играет.
Девочки подходили к катку. Веселая музыка заставила их прибавить шаг и улыбнуться.
Как хорошо, что зима бывает. Разве получиться кататься на лыжах, коньках, санках в другое время года? Именно поэтому дети так и любят это время года. Опять же столько праздников. Лето имеет свои преимущества, как и весна с осенью. Правильно в песне поется: «У природы нет плохой погоды».
Подруги сели на скамейку и стали переобуваться. Народу было уже много. Дети приходили с родителями, с бабушками, с собаками, младшими сестренками и братишками, которые на коньках стоять не умели, зато самозабвенно валялись в сугробах.
Хорошо в этом году зима на зиму похожа. Снег выпал поздно, в начале декабря, но зато стоически держался и не таял. Морозы стояли несильные, солнце светило ярко – было замечательное время.
– Значит, ты думаешь, что весь мой сон ерунда, – спросила Настя, когда девочки вышли на лед.
– Конечно, – крикнула Оля. – Забудь про него. Смотри Генка из параллельного.
Этот мальчик очень нравился Оле и она совершенно не скрывала этого. Настя повернулась и увидела какие Генка выписывал круги. Он прекрасно катался на коньках. В принципе, он все делал прекрасно. И учился и выглядел. За что бы он не брался – все получалось. На Олю внимания он совсем не обращал, что очень расстраивало девочку, зато на Настю смотрел временами.
Она часто замечала, как Генка на перемене, проходя мимо нее в коридоре и здороваясь, делал это очень медленно и как бы отрываясь от своих дел. Не то, чтобы на бегу крикнуть: «Привет». В столовой он старался сесть за стол поближе, но никогда не подсаживался к Насте. Просто смотрел, но не заговаривал.
Насте нравилось такое внимание, сам мальчик ей тоже нравился. Но она знала, что Гена нравится также Оле, поэтому не могла ответить на взгляд, сказать лишнее слово. Она ценила свою дружбу с этой девочкой, которая совершенно не была на нее похожа. Может, именно это и сблизило их. И другой такой подруги не было.
Настя была девочкой серьезной, А Оля легкомысленной, поэтому всегда возвращала первую к тому, что они, в принципе, еще дети и надо вести и чувствовать себя соответственно.
Генка кинул на подруг быстрый взгляд и начал кружиться на месте, давая понять какой он умелый и ловкий. Оля улыбнулась, а Настя почему-то покраснела.
– Давай возле него кататься, – предложила Оля.
– Зачем? Он и так нас заметил. Если ему надо будет, сам подойдет, – пожала плечами Настя.
– Ничего он сам не сделает. Тут надо брать инициативу в свои руки, – настаивала одноклассница. – Сейчас мальчишки пошли или наглые очень или робкие. Так что все зависит от нас.
– Как хочешь. Я здесь покатаюсь.
Настя очень хотела поговорить с Геной. Она даже чуточку покраснела от этого своего желания, но постаралась отвлечься и не думать о мальчике.
Оля покатилась вперед. На Настю натолкнулся какой-то мальчишка и сбил ее с ног. Настроение сразу испортилось, и девочка села на лавку.
Сидеть со временем стало холодно. Настя хотела пойти домой, но Оля так самозабвенно каталась, что позвать ее было бы свинством. Оля несколько раз посмотрела на подругу. Даже один раз подошла к ней спросить почему та не катается. Особенно в ответ не вдавалась, а Настя так и сидела.
Почему то сейчас она вспомнила про книгу. С одной стороны девочка испытывала страх, но с другой – ей так хотелось прикоснуться с ней. Полистать ее страницы, почитать дальше. Казалось, что сейчас она единственный друг, который у нее остался. Именно она поможет справиться со всеми страхами, потому что снова напомнит, что сказка есть только в литературе, а не в обычной жизни. Все встанет на свои места, и будет хорошо.
Наконец, девочки собрались домой. Настя обрадовалась и заулыбалась.
– Я так устала, – сказала Оля. – Два раза к Генке подъезжала. Он, кстати, спрашивал меня почему ты не катаешься.
– И что ты ответила?
– Я сказала, что тебя тот мальчишка стукнул больно, что наехал на тебя. Вот ты и сидишь.
– Понятно. А о чем вы еще говорили?
– Ой, о ерунде всякой. Он про учебу у меня спрашивал, с какими оценками я четверть закончила и все такое. Мне даже скучно с ним стало. Нет, чтобы в кино меня пригласить, он выпытывает, знаю ли я стихи.
– Он стихи любит? – спросила Настя.
– Да ну его. Не хочу о нем говорить, – Оля на самом деле была какая-то сама не своя. Она будто разочаровалась в своем идеале.
* * *Настя тоже устала, придя домой, хоть ничем и не занималась. Она поела без аппетита, нехотя поиграла с котом, а потом вошла в комнату и прикрыла дверь.
Руки сами потянулись к красной книге. Девочка открыла ее на том месте где остановилась и принялась читать. У нее возникло такое ощущение, что она наконец оказалась дома со своим близким другом, в полной безопасности и с непонятным романтическим чувством внутри себя.
Она снова была той девушкой, которую полюбил вампир. Почему-то теперь лицо вампира теперь ассоциировалось с лицом Генки из параллельного. Он был красив, строен и загадочен. Настя сидела с ним за столом, перед ней были блюда о который нельзя подумать без содрогания, но это сейчас не волновало девочку. Она во все глаза смотрела на своего губителя и видела только любовь и интерес к себе.
«Как хорошо, если тебя так любят, – подумала Настя. – Даже если за это придется заплатить такой страшной ценой. А, впрочем, чего же тут страшного. Ну станет она тоже вампиром – только и всего. Жизнь ведь не кончится. У нее будет любимый человек, с которым жизнь будет вечной».
