Крис Картер - И пала тьма
Малдер вылез вслед за нею и потянулся.
Мур залез пальцами под широкополую шляпу и, задумчиво почесывая затылок, разглядывал переднее колесо со спущенной шиной.
— Надеюсь, запасное колесо у вас есть? — спросил Малдер
— А у нас еще одна шина проколота, — сообщил Хамфрис, обходя капот грузовичка и приближаясь к ним.
В руках он вертел странную конструкцию из четырех толстых стальных прутьев, загнутых с двух сторон под прямым углом и сваренных особым образом.
— Итого — выведены из строя оба передних колеса. Вот, полюбуйтесь, эти штуки экотеррористы называют «ежиками». Их здесь разбросано по дороге дюжины три. Я же говорил вам, что эти «зеленые» действуют без разбора, а их в газетах называют борцами за идею… Представьте себе, что будет, если такие шипы разбросают где-нибудь на дороге возле Вашингтона? Посмотрите после этого, сколько симпатий вызовут экотеррористы у столичных жителей, которые сейчас сочувствуют им, читая газетные бредни.
— Как же нам теперь добираться до цели? — спросила Скалли.
— Как-как? — усмехнулся Мур, выключив свет в салоне и захлопнув переднюю дверцу. — Очень просто — пойдем пешком. Здесь осталось около пятнадцати-двадцати километров, часа за четыре дойдем.
Он взял свой рюкзак из кузова и, показывая пример остальным, первым двинулся по дороге.
— Мне кажется, — шепнула Скалли Малдеру, — что этот егерь сделан из железа.
Лагерь лесорубов
Национальный парк «Олимпик»
Штат Вашингтон
День второй
Утро
Мур, возглавлявший маленькую процессию, остановился и подождал Малдера и Скалли у огромного придорожного камня. Утро уже вступило в свои права, и где-нибудь на просторной поляне все заливал солнечный свет, но не на дороге, где высокие деревья с густой кроной вплотную подступали к обочине.
— Все, — сказал егерь, — осталось не больше километра, этот камень я хорошо помню. Сейчас будет небольшой подъем, а сразу за ним поворот — и лагерь. Последний бросок, так сказать. Очень устали? — участливо спросил он у Скалли. — Взять ваш рюкзак?
— Спасибо, — через силу улыбнулась она. — Раз вы говорите, что осталось совсем чуть-чуть, я потерплю. К тому же я почти всю ночь спала, а вы сидели за рулем…
— «Мы привычны к ночам без сна и к долгим дорогам в песках», — шутливо пропел строчку из популярной некогда песенки Мур и зашагал дальше.
К Скалли и Малдеру подошел Хамфрис. Несмотря на возраст и утомительную прогулку, он выглядел довольно свежим. Скалли только сейчас обратила внимание, что ружье у него в руках без чехла.
— Сколько ни хожу по этим лесам, — сказал он ровным голосом, — никогда не надоедает. Это только на первый взгляд лес везде одинаковый, но стоит присмотреться чуть-чуть — он везде разный и везде кипит жизнь.
Мур внезапно опять остановился:
— О черт! — воскликнул он.
— Что еще случилось, Ларри? — поинтересовался Хамфрис, который, казалось, был готов к любым новым каверзам экотеррористов.
— Рацию-то в машине забыли.
— Да-а, — только и сказал Хамфрис. Он задумчиво обернулся назад. — Ну, не возвращаться же за ней сейчас. Сперва доберемся до лагеря, а там что-нибудь придумаем…
Мур оказался прав — через четверть часа они увидели большое деревянное здание, обшитое некрашеными досками, и несколько сараев и навесов, под которыми стояли машины.
С дороги поселок дровосеков, залитый солнцем, казался мирным и спокойным, только далекое щебетание птицы нарушало тишину — ни лая собак, ни шума работающего генератора, ни чьих-то криков. Вообще-то лесорубы, будь в лагере все в порядке, уже давно были бы в лесу на работе и, наверное, взяли бы собак с собой, но… Но если бы все было в порядке, то по реке продолжали бы сплавляться бревна, а спасатели вернулись бы давным-давно или хотя бы дали знать о себе по рации…
— Есть здесь кто-нибудь? — громко спросил Мур, входя в поселок.
Тишина, лагерь явно был безлюден. Но Хамфрис, привыкший не доверять тишине и кажущемуся спокойствию, держал оружие наготове.
Они прошли мимо сараев, обходя огромные чушки, валявшиеся в беспорядке; наколотые дрова для печки были свалены в большую кучу, а не сложены аккуратной стопкой — обитатели лагеря, по всей видимости, не любили утруждать себя лишней работой.
Во дворе стояли три автомобиля и большой автобус. У всего транспорта колеса были со спущенными шинами.
— Вот эта машина — спасателей, — пояснил Мур, указывая на ту, что находилась под открытым небом.
— Не хватает еще одного джипа, — откликнулся Хамфрис, неоднократно бывавший здесь. — И тягача, которым подтаскивали стволы к реке…
— Да, — согласился Мур. — Пойдем посмотрим, что творится в доме.
Все четверо направились к дверям в здание. Скалли ожидала увидеть там все что угодно, вплоть до раскинувшихся в живописных позах убитых лесорубов.
Слава богу, эти опасения не оправдались — огромное помещение, заменявшее дровосекам и кухню, и столовую, и гостиную, было пустым. Свет, лившийся через большие, не занавешенные окна, не разгонял полумрак в углах. Шедший вторым Хамфрис провел рукой по стене в поисках выключателя, щелкнул им, но две лампочки, долженствующие освещать помещение, не зажглись.
— Черт, генератор же не работает!.. — выругался себе под нос Хамфрис.
С первого взгляда было ясно, что здесь как минимум неделю ни к чему не прикасалась рука человека — паутина висела не только в углах оконных рам, но и в дверном проеме. Впечатление было таким, что люди покинули столовую неожиданно и все сразу — тарелки с остатками трапезы стояли на столе, на дощатом полу валялась запачканная в еде оловянная ложка, — Лесорубы, похоже, очень не любят мыть посуду, — заметил Малдер.
— Кажется, они все разбежались в большой спешке, — заметила Скалли, последней входя в помещение. Она придержала дверь, чтобы свет с улицы мог проникнуть в столовую — а может быть, чтобы оставить свободным путь для отступления. — Да и вообще, по всему видно, что любовь к чистоте и порядку у обитателей поселка была не на первом месте.
— А перед кем здесь красоваться? — вступился за честь рабочих своей компании Хамфрис. — Наводить блеск, готовясь к дорогим гостям вроде дикого кабана или медведя? Они здесь работали… работают. Смена кончится — приедут другие рабочие, а эти отправятся по домам, к семьям.
Он снял рюкзак, бережно опустил его на пол, не выпуская из руки ружье, сдвинул грязную посуду на дальний край стола и уселся на табурет, задумчиво проводя пальцем по ухоженным усам.
Мур отправился в другую комнату, Малдер и Скалли последовали за ним. Здание было безлюдным, везде были раскиданы вещи, в спальне некоторые кровати перевернуты.
