Джон Томпсон - Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер
И миссис Брендон, благодарная за хороший совет, выполнила все, что ей было сказано.
Когда рано утром солнечные лучи залили гостиную, то они заставили офицера Брендона сначала моргнуть, затем зевнуть и, наконец, приоткрыть один глаз. — Встречай улыбкой каждый день, — сонно пробормотал Энди Брендон одно из наставлений своей матери. Но тут он выпрямился и огляделся.
Нет, он был не в постели. Возле стола валялись осколки бокала и пустая банка от пива. Узор скатерти говорил о том, что по ней вчера размазали яичницу. Тяжесть и шум в голове заставили Энди искать объяснение. Вывод напрашивался сам собой, и тут за дверью спальни его матери послышался какой-то шум.
В двери показалось недовольное лицо миссис Брендон.
Энди выпрямился.
Мать бесшумно вошла в гостиную и прислонилась к дверному косяку спиной. — Я думаю, что ты помнишь все, что натворил, — произнесла она в виде вступления.
Мать говорила замогильным голосом, от которого у бедного Энди мурашки побежали по спине. — Я начинаю кое-что вспоминать, но не вполне ясно, — признался Энди. — Ты вернулся домой пьяный, совсем пьяный, — сообщила ему мать. — Было уже часа два ночи. Ты шумел так, что, наверное, разбудил полквартала.
Жалобный стон сорвался с пересохших губ Энди Брендона. — Ты требовал, чтобы я приготовила тебе ночью горячий ужин. — Я требовал? — Энди явно не верил матери, но потом взглянул на стол, на испачканную скатерть и переспросил. — И ты приготовила его? — Ты был такой буйный, — объяснила мать, — что мы с тетушкой Элизабет не на шутку перепугались. — Не может этого быть, — только и сказал Энди. — А пока ты сидел здесь и ужинал, — безжалостно продолжала мать, — ты заставил меня принести расходную книгу…
Энди перешел уже ту грань, когда что-нибудь могло его удивить. — Ты отчитал меня за неумелое ведение хозяйства. Ты сказал, что я делаю ошибки в сложении, и заставил меня читать вслух таблицу умножения. — Я… заставил? — Энди говорил бесстрастным тоном, словно речь шла о другом человеке, — я заставлял тебя повторять таблицу умножения…— Да, от двух до девяти.
Энди опустился на стул. Его взору представилось самое мрачное будущее. — Что же теперь делать? — произнес он, — ты, наверное, меня никогда не простишь. А может, ты шутишь? — с надеждой в голосе переспросил он. — Я что, в самом деле, все это проделал? — Да, ты сидел на этом же самом стуле, где и сидишь сейчас, и ел яичницу, которую считал ростбифом. А я стояла перед тобой и повторяла вслух таблицу умножения. И, наконец, ты заснул.
Миссис Брендон придвинула стул и села напротив своего сына. — Ну что, Энди, я надеюсь, такое больше не повторится? — Ты считаешь, что можно меня простить? — спросил Энди Брендон. — Я думаю, — замялась мать, и Энди в ужасе продолжал ждать следующих ее слов, — я думаю, ты, сын, поступил правильно. Наконец-то, первый раз в жизни ты поступил как настоящий мужчина.
Энди недоуменно посмотрел на свою мать. — Вот теперь ты напомнил мне твоего отца — настоящего шерифа Твин Пикса. Это только он мог вот так прийти в три часа ночи и потребовать горячий ужин. — Надеюсь, — робко осведомился Энди, — больше ничего лишнего я не проделал?
Было не совсем понятно, что он подразумевает под словом «лишнее». То ли лишнюю рюмку, выпитую им в баре, то ли несколько фраз. — Сын, ты вновь начинаешь быть размазней, — произнесла мать. — Запомни хорошенько, как это у тебя вчера получилось, и я думаю, больше нам не придется ссориться. — Н-да, — только и сказал Энди.
Он с ужасом пытался припомнить, что же еще такого он вчера мог выкинуть. Но, в конце концов, увидев, что его мать довольна им, он не стал больше себя мучить вопросами. Он поднялся из-за стола и, тяжело вздохнув, заставил себя сказать громовым голосом: — Мама, а где мой горячий завтрак? — Сейчас, сейчас я его принесу. Тетушка Элизабет его уже приготовила, — и мать заспешила на кухню.
Энди протер глаза, размял плечи, скептично рассмотрел свои измятые и испачканные в грязь форменные брюки. Он подошел к книжному стеллажу, и тут его удивлению тоже не было конца: на самом видном месте, рядом с томиком библии, стояла годовая подшивка журнала «Мир плоти», которая раньше была надежно спрятана у Энди под кроватью. — Да, теперь я, в самом деле, настоящий мужчина. Люси будет довольна мною.
Энди взял с полки пару журналов, сел за стол и даже не вздрогнул, не попытался спрятать журнал, раскрытый самой интересной картинке, когда мать с подносом в руках вошла в комнату.
Энди лишь краем глаза следил за ее реакцией. — Энди, я тут тебе принесла пиво. Твой отец всегда любил пить его по утрам.
Энди хотел было отказаться, но потом все-таки решил, что настоящий полицейский должен пить по утрам пиво. Он открыл банку и, не наливая его в стакан, влил себе в рот.
Радостная мать присела рядом на стул. — Энди, я так рада за тебя. Наконец-то ты исправился, и я могу гордиться своим сыном. — Да, сердце матери — большая загадка, — тихо произнесла, стоя в дверях, тетушка Элизабет.
Ей, в самом деле, было не понять восторга миссис Брендон, ведь своих детей у нее никогда не было, и она любила Энди таким, каким он был раньше, а не таким, как стал сейчас. Но Энди ободряюще подмигнул своей тетушке, и та поняла, что все в порядке, что просто в доме Брендона с этого дня началась новая жизнь, что здесь не просто маменькин сыночек, а настоящий мужчина, настоящий полицейский, который, возможно, со временем станет шерифом Твин Пикса. — Мама, — поинтересовался Энди, — я, думаю, мне не стоит просить прощения у соседей за ночной шум? — Нет, что ты. Пусть только попробуют быть недовольными, — сказала миссис Брендон, и Энди принялся с наслаждением поглощать завтрак.
Глава 2
В номере Дэйла Купера звенит будильник. — Утреннее послание Даяне и запоздалая находка. — Как могло письмо Одри попасть под кровать специального агента ФБР? — Дэйл Купер не в силах скрыть улыбку. — Прощальный бутерброд Люси и три чашки ромашкового чая, выпитого Хоггом. — Купер напоминает: Хогг не должен забывать об одноруком. — Шейла готовится к возвращению мужа из больницы, в этом ей помогает Бобби, ставший на время двоюродным братом Лео. — Бобби наказан мистером Пинклом, но Шейла находит способ утешить своего любовника. — Будет ли установлен сосновый пандус в доме Джонсонов?
Пронзительно и настойчиво зазвонил механический будильник специального агента ФБР Дэйла Купера. Это был его любимый будильник, он возил его во все дальние поездки. Он был таким же неизменным атрибутом агента, как и черный диктофон.
Дэйл Купер лениво потянулся в постели и полусонный попытался дотянуться до будильника. С первой попытки ему это не удалось. Раны в правом боку продолжали болеть. Наконец, его левая рука нащупала будильник. Холодный металл остудил пальцы. Дэйл Купер нажал на кнопку и пронзительный звонок смолк. — Слава богу. Ну и звонит же он! Никогда не проспишь, — сам себе сказал Дэйл и еще раз лениво потянулся.
