Бентли Литтл - Идущие
– Тебе нужно что-то конкретное? – спросил Майлс, беря с тумбочки бумажник и ключи от машины.
– Да нет, так, погляжу. Может, найду что-нибудь.
– Ну, поехали.
Они вышли к «бьюику», и на этот раз отец не стал требовать, чтобы его пустили за руль. Слава Богу. В последние годы и реакция, и навыки вождения у него резко пошли на убыль, и если бы можно было каким-то образом связаться с Департаментом управления автотранспортом и отозвать его лицензию, Майлс сделал бы это, не задумываясь ни на секунду. Оставалось надеяться лишь на то, что на следующий год, когда отцу надо будет продлевать лицензию, он не сможет пройти тесты.
В библиотеке, несмотря на вечер рабочего дня, было многолюдно. В основном школьники. Большинство – азиатской внешности. Не считая случайных встреч, сейчас Майлсу редко приходилось общаться с детьми, и его отношение к подрастающему поколению формировали, главным образом, кино и телевидение. Именно поэтому увидеть нормальных, веселых, хорошо воспитанных подростков, негромко переговаривающихся и пересмеивающихся между собой, сидящих за большим круглым столом перед стопками книг и делающих записи в своих тетрадках, было для него своего рода сюрпризом.
Может, общество все-таки не обречено.
Отец немедленно куда-то исчез, а Майлс подошел к ряду мониторов с клавиатурами, которые заменили карточный каталог. Ему до сих пор было странно пользоваться компьютерами в библиотеке, и хотя вся эта техника давно уже стала частью его и служебной, и повседневной жизни, вторжение ее в этот мир навевало грусть. Здесь она казалась неуместной. И необязательной. На прошлой неделе ему попалась статья из «Лос-Анджелес таймс» по поводу хранения информации на магнитных носителях в связи со скоростью технологических изменений. Суть статьи заключалась в том, что хранение информации на компьютерных дисках или на компакт-дисках требует создания транслирующих технологий – то есть техники, способной расшифровывать информацию и преобразовывать ее в слова, и что прогресс идет так быстро, что большая часть информации сохраняется в умирающих форматах, следовательно, через какие-нибудь десять лет ее попросту будет невозможно извлечь. Между тем как написанные или напечатанные слова не требуют никаких интерпретативных механизмов, а информация, содержащаяся в книгах, напечатанных на бескислотной бумаге, будет оставаться легко доступной гораздо дольше, чем благодаря всем этим новшествам.
Поэтому он и недоумевал, почему библиотека отказалась от своего карточного каталога – этих рядов прекрасных дубовых шкафов, которые были не только функциональны, но и имели неизмеримое значение для всей библиотечной среды.
Вздохнув, Майлс присел к экрану. Положив перед собой листок с предварительно выписанными ключевыми словами, он набрал их на клавиатуре, а потом выписал все книги и периодические издания, которые предложила машина. Он работал по делу для Грэма Доналдсона, одного из его самых давних клиентов, юриста, который в настоящий момент вел иск о дискриминации, который подал один афроамериканец, уволенный из компании «Томпсон Индастриз». Майлс уже нашел кое-какую информацию, пользуясь источниками внутри корпорации, но ему хотелось подкрепить ее дополнительными данными. Впрочем, сведения, полученные им изнутри, не могли оказать сколько-нибудь серьезного значения в суде, но Грэм полагал, что дело до этой стадии просто не дойдет. «Томпсон» исключительно ревностно относились к своей общественной репутации, и Грэм рассчитывал договориться полюбовно. Дополнительные сведения ему были нужны так, на всякий случай.
Даже удивительно, как легко можно добывать необходимую информацию. Человек со стороны всегда думает, будто его работа – это бегать по улицам, приставать к соседям, расспрашивать людей, давать взятки за нужные сведения, пользоваться скрытыми микрофонами и фотокамерами, подслушивать чужие разговоры. Но порой небольшой поход в библиотеку и несколько часов чтения вполне обеспечивали его всем необходимым. В данном случае этого не произошло, но он нашел две книги и одну статью в деловом журнале, которые могли оказаться полезными.
Отец уже вышел и сидел на диванчике перед столом регистрации. При появлении Майлса он встал и молча протянул ему стопку книг. Майлс протянул библиотекарше свой билет и пробежал глазами названия выбранных отцом книг. «Прошлые жизни. Будущие жизни», «Восприятие и Предчувствие», «Колдовство и Сатанизм в древней Америке» и «Предсказания Нострадамуса». Он нахмурился, но ничего не сказал, пока они не вышли из здания и не сели в машину.
Накидывая ремень, он небрежно повел головой в сторону стопки, лежащей между ними.
– Что это значит?
– Что?
– Твои книги.
– Я должен спрашивать у тебя разрешения, что мне читать?
– Нет, но...
– Ну и все.
– Но ты никогда раньше не интересовался оккультизмом.
– А сейчас заинтересовался. – Отец бросил на него упрямый взгляд, но на мгновение сквозь жесткую оборонительную позицию промелькнула искорка неуверенности – или страха? – но исчезла, не оставив следов.
– Что происходит? – продолжал Майлс.
– Ничего.
– Я же вижу.
– Давай лучше не будем. – В голосе отца прозвучала злость, и Майлс умиротворяющим жестом вскинул руку.
– Хорошо, хорошо. Я не собираюсь придавать этому вопросу государственную важность.
Но он вспомнил про сон отца и почувствовал тревогу. Он привык повиноваться интуиции, следовать своим чувствам, но обычно это происходило при поиске фактов, а смутный оккультный аспект озадачивал.
Вырулив со стоянки, он выехал на улицу и направил машину к дому.
– Насколько я понимаю, у тебя сейчас никого нет, – решил сменить тему отец. – А какие-то перспективы намечаются?
– Что? – с недоумением повернул голову Майлс. – Что это на тебя нашло?
– Нет, просто любопытно. Просто не совсем нормально, когда взрослый мужчина не интересуется сексом.
– Во-первых, я не собираюсь с тобой это обсуждать, а во-вторых, кто сказал, что я не интересуюсь?
– Не похоже.
– У меня сейчас период воздержания.
– Слишком длительный период.
– А что это тебя вдруг так заинтересовала моя личная жизнь?
– Когда человек достигает определенного возраста, он кочет быть уверенным, что, когда его не станет, о его сыне будет кому позаботиться, у него будет любовь и покой.
Когда его не станет.
Может, отец вовсе и не менял тему.
– Ты планируешь умереть у меня на руках? – с наигранной легкостью поинтересовался Майлс.
– Нет, просто спрашиваю, – усмехнулся Боб. – А кроме того, никому не хочется думать, что он не состоялся как отец, что он вырастил сына – жалкого неудачника, который даже бабу завести себе не может.
