Лана Синявская - Женщина-сфинкс
– А куда вы едете?
Но тут связь оборвалась, и Нурия не успела ответить. Анна попыталась соединиться вновь, однако в трубке раздавались лишь шорох и треск помех на линии. У Анны остался от разговора неприятный осадок. Все одно к одному…
За спиной деликатно кашлянули. Анна вздрогнула от неожиданности. На пороге комнаты стояли Макс и Каспер. Оба смотрели на нее выжидательно. С Максом они прожили вместе не один год, однако, несмотря на взаимные чувства, все их попытки оформить отношения терпели фиаско. Анна смирилась, но Макс не терял надежды затащить ее под венец.
– Прости, если напугал, – извинился парень, заметив ее бледные щеки.
– Ерунда, я просто не слышала, как ты вошел.
– Вообще-то, я, – Макс переглянулся с котом и поправился, – то есть мы, стоим тут уже… – он скосил глаза на часы, – семь с половиной минут.
– Ты все слышал?
– Слышал, но не понял. Звонила Нурия, и, кажется, она куда-то собирается. А как там ее зять с труднопроизносимой фамилией? Еще не разорился?
– Не дождешься, – хмыкнула Анна. – Кстати, Нурия собралась замуж.
– Мне казалось, она давно развелась.
– Так давно, что решила повторить попытку.
– Почему тебя это огорчает? – некстати проявил проницательность Макс.
– Не сам факт, – поморщилась Анна, – а полное инкогнито жениха.
– Тебе ли переживать? – Макс выглядел искренне удивленным. – Возьми свои карты и посмотри.
Анна сделала вид, что стала туга на ухо. Ничего не ответив, она преувеличенно бодро заявила:
– Обед готов. Пошли в кухню. Будешь есть и рассказывать, как там Ники.
Макс прекрасно понял, что Аня пытается сменить тему, но не стал возражать. Тем более что есть действительно хотелось, а из кухни доносились весьма аппетитные запахи. Каспер, унюхавший божественный запах жареной курочки еще раньше, преданно засеменил следом.
– Понравился Нику санаторий? – нетерпеливо спросила Анна, усаживаясь напротив.
– Он в полном восторге.
Под конец зимы все семейство одолел жестокий вирус. Макс отделался достаточно легко, а вот Нику и Анне повезло меньше. Их болезнь затянулась и дала осложнения. Когда мальчик пошел на поправку, врач настоятельно рекомендовал долечиваться в новом, только что построенном санатории. Санаторий имел статус экспериментального, был оснащен новейшим оборудованием. Высокая зарплата привлекла лучших врачей, на ставки младшего медперсонала – нянечек и санитарок – выстроилась очередь. Одна беда – из соображений экологии санаторий находился в лесополосе, довольно далеко от города – два с половиной часа в одну сторону. И Нику предстояло целую неделю провести без родителей, на что он согласился с большим трудом.
– С кем его поселили? – продолжала допытываться Анна. – Тебя пропустили в его палату?
– Само собой! Комнаты там на двоих. Сосед Ника – нормальный парень. Кстати, пацан из спецшколы и на английском лепечет, как на родном.
– Вот Ник-то обрадовался, наверное!
– Не то слово. Они как затрещали, так у меня чуть уши не заложило. Ни слова не разобрать. Тебе не кажется, что курица вот-вот остынет?
Анна спохватилась и стала споро накрывать на стол. Румяные куриные окорочка перекочевали со сковородки на большое блюдо. Сверху их густо присыпали укропом и зеленым лучком. На гарнир Анна сварила картошки и приготовила салат из помидоров. Каспер, энергично принюхиваясь, весь извелся на подоконнике.
– А в той кастрюле что? – полюбопытствовал Макс.
– В какой кастрюле?
Макс показал. Анна задумчиво уставилась на закрытую крышкой белую кастрюльку, задвинутую в самый угол плиты. Она начинала догадываться, что понятия не имеет о том, что там внутри. Девушка незаметно потянула носом воздух. Попытка угадать блюдо по запаху закончилась неудачно, она ничего не поняла. Макс ждал ответа. Анна занервничала, но отступать было некуда. С самым независимым видом она шагнула к плите и небрежно приподняла крышку.
Тут же глаза ее округлились.
– Фасоль?!
– Ты меня спрашиваешь? – уточнил Макс. Анна ничего не ответила. – А что, там и вправду фасоль?
– Ты ее не любишь?
– Хм… Насколько я знаю, ее не любишь ты. Раньше тебя тошнило от одного ее запаха.
– Да-да, конечно, – промямлила Анна, чуть не плача. Ей вдруг стало холодно, и девушка, ежась, скрестила руки на груди. – Ты не сердишься? – спросила она осторожно. Макс в очередной раз перевел взгляд от миски с картошкой к кастрюле с фасолью и вздохнул:
– Нет. Просто пытаюсь понять.
«Я бы тоже этого хотела», – грустно подумала Аня. Она собралась с духом и выпалила:
– Я совершенно не помню, как варила эту чертову фасоль.
Макс громко сглотнул и пробормотал неуверенно:
– Бывает…
– Нет! Не бывает! – взвизгнула Аня. – Со мной что-то не то в последнее время! И ты об этом догадываешься. У меня такое ощущение, что что-то заползло мне в мозг и теперь продирается сквозь него, диктуя свои правила.
– Ты преувеличиваешь, – сказал Макс, откладывая вилку.
– Нет! Нет! Нет! – Ее голос сорвался на крик. В нем звенели слезы.
Макс взглянул на нее с жалостью.
– Перестань. Ну сварила ты эту чертову фасоль, и что такого?
– Макс, чтобы сварить эту чертову фасоль, ее для начала нужно купить в магазине, потому что я не держу в доме ничего подобного. Потом фасоль нужно замочить часа на два и еще почти столько же варить. Так вот, я ничего подобного не делала или, если угодно, не помню, как проделала все вышеперечисленное. Не помню, понимаешь? И такое со мной не в первый раз.
– Часто?
– Накатывает временами. Иногда я вдруг попадаю в какое-то место, а потом понимаю, что не помню, как там оказалась. Или вижу на себе новую одежду, которую успела купить и надеть на себя, но хоть убей, не могу вспомнить, когда именно. Могу позабыть важный разговор или встречу, а какие-то факты всплывают в мозгу как бы сами по себе.
– Я заметил, что у тебя изменились вкусы, – осторожно сказал Макс. – Раньше ты не носила мешковатую и, прости, старомодную одежду длиной до щиколотки. Не то чтобы мне не нравилось… – поспешно добавил он, но Анна только устало отмахнулась.
Обычно Макс не был подвержен мрачным предчувствиям. Он справедливо считал себя человеком действия и не тратил время на эмоции. Но с некоторых пор его преследовал страх потерять Анну. Он не мог объяснить себе, как и почему возник этот страх. Просто ему казалось, что некто или нечто ужасное уже тянется к ней… Макс встряхнулся всем телом, как большая собака, прогоняя оцепенение. Он быстро выдернул Анну из-за стола, притянул к себе и нежно поцеловал ее заплаканные глаза, чтобы она не успела разглядеть на его лице тревогу.
– Скажи мне правду, Макс, я схожу с ума? – спросила Аня, уткнувшись лицом в его плечо. Он погладил ее по волосам.
