Алексей Тарасенко - Черный крест
… … … … …
… … … … …
… … … … …
ВЕРА ЕГО!
Здесь Князев скончался.
А я опять ничего не чувствую.
20. Несколько смущаясь, уже в бункере, после кремации тел всех наших мертвых старперов, ко мне подошел Фирсов и предложил снова меняться обратно — его пулемет на мой автомат. Говорю ему что за такой обмен возьму с него цинк патронов, он с легкостью соглашается. Затем, отдав ему его пулемет и взяв из его рук свой автомат, тычу своим автоматом Фирсову в лицо и говорю ему, что он идиот: вставив в подствольный гранатомет заряд и взведя подствольник, Фирсов так и не снял после взведенный затвор с боевого положения, готового к выстрелу. Подствольник мог сработать в любой момент, и в узких помещениях бункера это могло бы привести к большим жертвам. Фирсов смущен. Масленников кричит, чтобы мы «кончали базар», я в это время вставляю в автомат пулеметный цинк — автомат значительно тяжелеет, зато теперь у меня без перезарядки сразу сто патронов. Мои шансы растут.
Ближе к ночи все в бункере сидим и жрем тушенку. Я походя наблюдаю за мерзко чавкающим идиотом Фирсовым. И мне даже кажется, я знаю, кто умрет следующим.
21. Масленников же по рации просит помощи У Рекуданова — выслать группу поддержки человек десять, но после, минут через пятнадцать, когда началась гроза, отменяет свою команду. Пусть все остаются на месте.
Рекуданов же в свою очередь сообщает, что по ночам кто-то в храме пытается прорваться через баррикаду у той самой двери, которую мы ему несколько дней назад рекомендовали заделать. Масленников приказывает, чтобы у той двери в храме еженочно дежурили несколько человек с пулеметами и огнеметом.
22. Ночью мне приснилось, что я ювелир и тонким инструментом наношу рисунок на какую-то большую металлическую пластину. Утром, кажется, потерь не обнаружилось. Я, как назначенный самим Масленниковым его заместитель, связываюсь с Саней Рекудановым и прошу его выслать нескольких человек на проверку в здание ратуши, расположенное в замке. Там внутри некогда был отдел некоего большого всефранцузского музея. Там так же находились древние рыцарские доспехи и оружие: мечи, щиты и так далее. Арбалет был.
— Посмотри, на месте ли там все или как?
Слышу, как Саша тяжело дышит в трубку (видимо, недоумевая), но отвечает:
— Хорошо.
Потом только обнаруживаем, что потери у нас все-таки есть: Фирсову перерезали горло, но так тонко, таким незаметным надрезом, что даже кровь из надреза проступала лишь маленькими незаметными капельками.
— Вот сука! — сказал кто-то. — Эта тварь теперь проникает к нам, пока мы спим, и режет по одному!
Масленников говорит, что он думал о том, будто у нас и так по старой привычке есть, но теперь приходится напоминать: пока все спят, должен быть хоть один бодрствующий начеку. И только потом оказалось, что это просто невозможно. Тогда решили, что ночью по часу будем караулить. Еще все удивлялись, как такой огромный зверь мог тихо и незаметно пробраться к нам в бывший партизанский ДЗОТ
Часть IV
01. Зверю для нормального питания нужен один человек в сутки или животный эквивалент человека. Впрочем, зверь вынослив. Но при охране своей территории зверь способен убить бесчисленное количество людей. Пот зверя, который он может выделять по собственному желанию, своим запахом усыпляет его жертвы.
Потом мы обнаруживаем, что бункер в основном, процентов на 65, заминирован. И тут, и там находились различные мины-ловушки и растяжки, когда-то, видимо, расставленные здесь партизанами. Бодров и Сажин — в принципе зная, как необходимо вести себя на заминированной территории, то есть двигаться друг за другом след в след, но на расстоянии метров шесть, — взрываются вместе. Они шли вместе, а расстояние между ними было метра полтора. На мину наступил Сажин, а Бодрова убило осколками.
Затем, желая воспользоваться партизанским сортиром, на мине-ловушке подрывается Зайцевский. Он какое-то время мучается у нас на руках от множественных осколочных ранений и от ожогов, но потом умирает.
Командир Масленников поручает полковнику Макарову прорваться к замку и вызвать к бункеру солдат-пехотинцев. Наши рации уже давно сели, а подзарядить аккумуляторы возможности не было.
Макаров быстро отбегает метров на двести от бункера и подрывается на мине. В прицел пулемета, некогда принадлежавшего Фирсову, смотрю, как зверь ударом меча в голову добивает еще живого Макарова, склонившись над ним.
Я пытаюсь стрелять, но разброс пуль такой, что ни одна из них в зверя не попадает. Увидев, что по нему стреляют, зверь выпрямляется, встает и долго еще смотрит в мою сторону. Пока он так стоит, я его могу разглядеть. Да! Мои предположения подтверждаются: этот парень спер и напялил на себя все рыцарские доспехи, которые только были в историческом музее в здании ратуши в замке. На голову он себе водрузил несколько рыцарских шлемов, прямо один на другой, следующим стискивая и деформируя предыдущий. То же самое касалось и лат — они были надеты одни на другие. Наверное, дикая тяжесть, но такому бугаю она нипочем.
Я снимаю каску и в приступе злобы несколько раз бью ею по земляной стене бункера. Мы начинаем думать, что нам не выбраться. Но, разминировав несколько комнат и коридоров бункера, мы обнаруживаем некую дверь…
02. Вообще же в бункере дверей не было, были лишь проемы, иногда завешиваемые тканевыми занавесками. Но тут мы обнаружили самую настоящую дверь! Есть косяк, косяк намертво вставлен в железобетонную монолитную конструкцию. У ребят возникает мысль: коль эта металлическая дверь заперта, рвануть ее к черту. Но у нас выходит некая заминочка: когда, установив пластит на двери, мы ее подрываем, то получается так, что в коридоре, где мы прячемся, детонирует одна, некогда поставленная здесь партизанами мина. Прямо под Богдановым. Он ранен, но поняв, что станет для нас обузой — ему снесло ноги и левую руку, — пускает себе пулю в лоб из пистолета. Масленников не успевает перехватить его руку. А мне так просто любопытно смотреть на то, что от Богданова осталось, и на его мозги, запачкавшие потолок бункера. Масленников начинает плакать в бессилии и говорит, что под его руководством люди погибают быстрее и в большем количестве, чем при Князеве. То, что обстоятельства круто поменялись в последнее время, он в расчет не берет.
«Руководитель, который не может себя по каким бы то ни было причинам держать в руках — гибель всему подразделению» — слова инструктора Орлова.