Бентли Литтл - Дом
- Уже схоронили. Почти все пришли. Кристен тут у нас все любили. Не то что ваших родителей. - Он скосил глаз на Марка и добавил:
- Не обижайся.
- Не за что.
Несколько секунд проехали в молчании. Грузовик рычал и клацал всеми железками на разбитой дороге.
- Рой, а кто нашел ее? Кто... обнаружил, что она умерла?
- Парень, что развозит воду в канистрах. Он приехал, как обычно, она не открыла дверь, он почуял неладное и позвонил 911. Ясное дело, когда они добрались, она уже остыла.
- А что...
- Сердечный приступ. Не часто случается в таком возрасте, но... - Он помолчал, качая головой. - Чертовски жаль.
Протянув руку над коленом Марка, он открыл "бардачок" и извлек полупустую бутыль ржаного виски.
- Хочешь глотнуть?
Марк молча покачал головой.
Рой зажал бутылку коленями, левой рукой держа руль, а правой привычным жестом свинтил пробку, приложился к горлышку, хлебнул и смачно выдохнул.
- Дэйв еще в городе? - спросил Марк.
- Черта с два. Свалил в Финикс, как матери не стало. Мы теперь вдвоем с моим стариком.
- Ну и как дела?
- Идут.
На самом деле он хотел расспросить про Кристен, про похороны, узнать поподробнее о ее смерти, но, видимо, сказалась воспитанная родителями сдержанность; ему всегда было неловко обсуждать личные проблемы, семейные проблемы с посторонними людьми. Тем более с такими, как Рой.
Сквозь грязное ветровое стекло справа быстро увеличивалась, приближаясь, черная махина дома.
Великан.
- Знаешь, - заговорил Рой, отхлебнув еще один глоток виски, - мне никогда не нравился ваш дом. Никак не мог понять, почему Кристен осталась там после смерти родителей. Она же вполне могла продать его, уехать куда-нибудь, в какое-нибудь более приятное место.
Марк на самом деле тоже этого не понимал. По спине пробежал холодок.
- А Биллингс все еще там?
- Биллингс? - переспросил Рой, нахмурив брови. - Никогда не слышал.
- Наемный работник. Работал у отца. У него еще дочка умственно отсталая. - Он старался подхлестнуть память Роя, но тот только качал головой.
- Абсолютно ни о чем не говорит.
На самом деле это его не очень удивило. Как сказал Рой, родители практически не общались с соседями, и вообще это было довольно давно. Может, отец в какой-то момент уволил Биллингса. Или решил дать тому отдохнуть. Или Биллингс просто уехал.
И забрал с собой свою умственно отсталую дочь.
"Трахни меня в задницу".
Он пытался представить девочку подростком, взрослой, но не смог. Сейчас ей должно бы быть лет двадцать пять, но Марк не мог себе вообразить ее иначе, чем помнил.
"Твой отец это делает".
- Но Кристен же не могла жить одна. Ей помогали...
- Нет. Насколько я знаю, одна.
- А не было каких-нибудь посторонних людей на похоронах? Кого ты бы не знал? Никакого... наемного работника?
- Никого, кроме ее друзей из Драй Ривер. - Рой бросил взгляд на Марка. - А как они нашли тебя? Я слышал, Фрэнк Нельсон землю рыл носом, чтобы добраться до твоей несчастной задницы, но никто ничего не знал. У Кристен и твоего телефона не было записано в книжке. Видимо, все-таки он тебя вычислил, а?
- Угу, - кивнул Марк.
- Но, вижу, обошелся без подробностей?
- Да.
Они подъехали к воротам ранчо. Заскрипев тормозами, пикап остановился.
- Тут я тебя высажу, - сказал Рой и поглядел на черный фронтон здания. - И все-таки не нравится он мне.
Марк открыл дверцу и спрыгнул на землю, подхватив одной рукой рюкзак.
- Спасибо, - сказал он, вытирая пот со лба рукавом рубахи. - Весьма признателен.
- Примерно через час я буду проезжать здесь обратно. Хочешь, остановлюсь, подхвачу тебя?
- Хорошая мысль, - ответил Марк, глядя на безоблачное небо с палящим солнцем.
- Жди меня здесь, у ворот. Я дам три гудка. Если тебя нет - уезжаю.
- Договорились.
Марк помахал вслед рванувшему с места пикапу, но Рой, даже если бы и смотрел в зеркало заднего вида, ничего бы не разглядел за взметнувшимися клубами пыли. Закашлявшись, Марк сошел с обочины и отвернулся. Прямо перед ним были закрытые железные ворота, за ними - дорожка, ведущая к дому.
Он поднял щеколду, отодвинул створку, вошел, прикрыл ее за собой и остановился. Его охватил страх. Он понимал, что так оно и должно быть, но только сейчас в полной мере ощутил это на эмоциональном уровне. Мрачная конструкция возвышалась перед ним. Солнце светило прямо в спину, однако не отражалось ни в одном окне. Весь фасад здания был одного глухого черного цвета, детали различались лишь благодаря легким оттенкам. Казалось, что здание поглощает солнечный свет, впитывает его в себя, и Марк заметил, что все деревья и кустарники по периметру особняка покрыты бурой сухой листвой.
Просто он слишком драматизирует ситуацию. Растительность сгорела, потому что ее никто не поливает. В пустыне без ежедневного полива гибнет все, кроме кактусов и полыни. Кристен больше нет, и ухаживать за владением некому.
Из чего следует, что Биллингс исчез.
От этой мысли словно гора с плеч свалилась. Рой, правда, сказал, что никакого помощника в доме не было, но Рой явно не самый надежный свидетель, а Марк всегда относил себя к тому типу людей, которые, надеясь на лучшее, готовятся к худшему. Биллингс, безусловно, не допустил бы гибели растительности, и Марк счел это вполне убедительным доказательством того, что работника больше нет.
А значит, и дочери его тоже нет.
"Трахни меня в задницу".
Взгляд непроизвольно скользнул к тому окну в мансарде, где он в последний раз видел девочку, но оно было таким же тусклым и безжизненным, как все остальные. Он ничего не увидел.
Марк медленно пошел вперед. От зыбких волн раскаленного воздуха на дорожке, ведущей к дому, возникали миражи луж, а сама нижняя часть дома смотрелась как сквозь волнистое стекло. Сзади, за домом, располагались курятники, но даже издалека, даже сквозь жаркие волны можно было понять, что они пришли в состояние полной негодности и ими давно никто не пользуется. Еще одно доказательство отсутствия Биллингса.
Почему его так беспокоит этот помощник?
Потому что Биллингс вызывал у него чувство страха. Он не мог сказать, почему, и за все годы, которые они провели вместе, помощник ни разу не дал основания для такого к себе отношения, и тем не менее теперь он ужасно боялся встречи с Биллингсом. Мысленно Марк видел этого человека таким же, каким он был много лет назад, и это более чем что-либо иное вызывало чувство глубокого страха. Доброта и ровное повиновение помощника теперь казались проявлением сверхъестественной терпеливости и непостижимых намерений. Он мог представить себе Биллингса выжидающим, ждущим своего часа, убирающим одного за другим членов семьи до того момента, пока Марк не останется один и не окажется вынужден вернуться домой.
