Сергей Антонов - Полнолуние
Может быть, пойти в милицию и рассказать всю правду? Уж лучше тюремная камера, чем кулаки отморозков Артура! Пусть Большаков подавится своими компьютерами! Рано или поздно он сдохнет без его помощи, от рук своих дружков-уголовников!
Игорь шагнул к двери, но так и не отодвинул засов. Артур не такой дурак, чтобы выпустить его за пределы Махово. Стоит только выйти за околицу, как вслед за ним бросится вся банда, включая безвольного придурка Скрипкина! А может быть, все решит простой телефонный звонок? Вряд ли. У Большакова слишком много денег, а значит и связей. Где гарантия, что оповещенные менты не кушают с ладошки Жмота?
Значит, помощи искать следует в Махово. Лапунов вспомнил рыжего толстяка, который появился в деревне вместе с Надей Марковой и, по рассказам очевидцев, не побоялся вступить в открытое противостояние с Большаковым. Это, как раз то, что нужно! Милиционер со стороны, наследник Подольного, который не подозревает о том, что похищенные компьютеры спрятаны в доме деда!
Математик решил мчаться к Платову за помощью сию же минуту, но, поразмыслив, решил дождаться темноты. Скрипкин был не слишком умен, но в настойчивости отказать ему было нельзя. Вся карьера бывшего физрука была наглядной иллюстрацией того, что к поставленной цели он пер, как танк. А если так, то сделанное директору легкое внушение его не остановит.
Лапунов уселся за письменный стол, раскрыл справочник по высшей математике и попытался по памяти доказать парочку теорем. Раньше он проделывал это с легкостью, но сейчас знакомые формулы заводили его в непроходимую чащу абстракций. Перечеркнув нерешенное интегральное уравнение, учитель взглянул на настенные часы. Выключил настольную лампу, словно та мешала своим светом вползать в комнату ранним осенним сумеркам.
Как только вконец обленившиеся стрелки часов передвинулись на шестьдесят минут вперед, Лапунов вскочил со стула. Начавший барабанить по крыше дождь, придал математику уверенности. Если Скрипкин подкарауливает его за ближайшим углом, то темнота и ненастье слегка поумерят пыл шпика.
Олег Степанович действительно ждал Лапунова, но не за углом, а в кустах у забора. Капли дождя падали за воротник, а одна из веток норовила проткнуть директору глаз. Свет в доме учителя погас и только страх перед Жмотом заставил Скрипкина просидеть в мокром кустарнике еще час.
Терпение директора было вознаграждено. Скрипнула дверь и на крыльце появился математик. Он настороженно осмотрелся и выскользнул за калитку. Олег Степанович оставался в засаде до тех пор, пока, по его расчетам, Игорь не ушел достаточно далеко. Директор не собирался обнаруживать свое присутствие также по-дурацки, как в прошлый раз. Пригибаясь и старательно обходя места, освещенные светом из окон домов, он следовал за Лапуновым до самого дома Подольного. Как только учитель вошел во двор, Скрипкин бросился к резиденции Артура.
На крыльце его встретил охранник. Он толкнул мокрого и взъерошенного директора в грудь.
– Куда прешься, чертяка?
– К Артуру Вениаминовичу! Он меня ждет!
– Шеф спит. Приходи утром.
– У меня срочное дело! – Олег Степанович попытался проскользнуть под рукой охранника, но тот успел схватить его за воротник, поднял и силой швырнул на мокрую траву.
Скрипкин, барахтался как жук, который никак не может перевернуться со спины на живот. Дверь открылась, и на крыльцо вышел Миха. Он потер заспанные глаза.
– Чего шумим?
– Этот пакемон шефа желает видеть. Пришлось объяснить политику партии.
– Дурак. Впусти!
Охранник пожал плечами, спустился с крыльца и, помогая директору подняться, едва не вывихнул ему руку. С помощью пинка под зад Скрипкин получил ускорение, которого хватило на то, чтобы влететь в спальню Большакова и врезаться лбом в спинку его кровати.
Артур приподнялся, позволив Михаилу подложить под голову вторую подушку.
– Что с вами, Олег Степанович? Не про вас ли сказано: свинья всегда грязь найдет?
– Лапунов! – козлиным тенором сообщил Скрипкин, потирая ушибленный лоб. – Он в дом Подольного пошел. К милиционеру приезжему.
– Ага. Помощи наш Энштейн ищет. Вместе собираются. Что ж, это к лучшему. Заодно и с борзым ментом посчитаемся. Молодец, директор! Можешь домой валить. Умойся, поспи и забудь о том, что видел.
Когда Скрипкин вышел за дверь, Большаков сел.
– Миха! Брюки, куртку! Быстро!
– Тачку выгонять?
– Ни в коем случае. Нам не только прищучить этих уродов надо, но и компьютеры отыскать. Пешком пойдем.
Скрипкин побрел домой коротким путем – огородами. Под ногами чавкала грязь, но директору она была до лампочки. Испачкаться и вымокнуть больше, чем сейчас было попросту невозможно. Перелезая через очередную изгородь, Олег Степанович зацепился штаниной за гвоздь и брякнулся оземлю с такой силой, что из глаз посыпались искры.
От усталости, боли и унижения директор заплакал. Вытирая лицо мокрым рукавом, он так и не увидел присевшего у изгороди человека.
Макеев был очень удивлен. Он никогда не встречал Скрипкина в таком состоянии. Проводив его насмешливым взглядом, Прошка вновь принялся наблюдать за домом Большакова. Воспользовавшись тем, что телохранители были заняты сборами, сторож пробрался к самому крыльцу и даже заглянул в окно.
Из разговора Артура с охранником, стало понятно, куда они держат путь. Прошка присел у стены и нащупал в нагрудном кармане визитную карточку Кипятильника. Подсчитывая в уме приблизительные размеры гонорара, он не слышал разговора телохранителей.
– Минут через пятнадцать за нами пойдешь, ясно? – шепнул Миха товарищу.
– Это еще зачем?
– Чувствую – пасет нас кто-то…
– Брось, кому в задрипанной деревне пасти?
– Не твое собачье дело! Через пятнадцать минут!
Макеев посчитал свою миссию выполненной и забыл об осторожности. Он не заметил, как один из троицы вернулся во двор и спрятался за углом дома.
Охранник увидел сторожа, который, не таясь, вышел за калитку, подивился звериному чутью Михаила и двинулся вслед за Прошкой.
* * *Платов понимал, что спит, но все ощущения были яркими и живыми, словно наяву. Вновь облаченный в черный балахон он стоял у люка в подвал с уже знакомым посохом в руке. О ноги терся кот. Вместо керосиновой лампы комнату освещали четыре свечи, расставленные по углам стола.
Только, когда стрелки ходиков замерли на двенадцати, Иван сдвинулся с места. Он поднял крышку люка и уверенно спустился в погреб. На это раз дверь в углу была широко распахнута. Платов в сопровождении кота вошел в большое, овальной формы помещение. Со сводчатых потолков свисали ржавые цепи и клочья паутины, усеянные капельками воды. Ступая по круглым камням пола, Платов остановился у прямоугольной ниши в стене, вытащил из нее толстый фолиант и расстегнул позеленевшие медные застежки.
