Татьяна Форш - Тайна пиковой дамы
Все стены в этой ванной были облицованы зеркальной плиткой. Немного непривычно, словно за тобой следят сотни глаз, но по сравнению со всем остальным – меньшее из зол…
Внезапно из глубины мутного, соединенного сотнями отражающих плиток стекла выступила темная фигура…
– Хочешь знать, кто я? – прошептала она. – Хочешь знать, почему ты меня видишь? Понять, что я хочу, в обмен на вашу спокойную жизнь? – Голос, чуть хрипловатый, знакомый до жути по ее странным снам, вплелся в сознание, вызывая даже не страх – ужас!
Рита хотела закричать, но из ее губ не вышло даже писка. Она хотела выбраться из ванны, которая стала западней, но не смогла даже пошевелиться…
Она могла только лежать в остывающей ванне и смотреть на эту жуткую гостью.
– Ты знаешь все ответы на свои вопросы. Только боишься поверить. Хочешь, чтобы я оставила в покое твоего Антонио? Или тебя? Тогда помоги мне!
Девушка изнутри провела ладонью по зеркальным плиткам, стирая пар, и, словно только это мешало ей выйти, шагнула вперед, глядя на нее черными глазами.
– Помоги мне!!!
Рита закричала, хлебнула мыльной воды, закашлялась, забилась и… проснулась.
Черт! Черт!!!
Надо же было уснуть в ванне… Хорошо еще, что не захлебнулась!
Натужно кашляя, она перевалилась через невысокий бортик ванны на мягкий ворс небольшого коврика. Почти в то же мгновение дверь ванной комнаты тряхнуло от удара, хлипкая щеколда не выдержала и распахнулась, впуская встревоженного Антона. Увидев скорчившуюся на полу Риту, он, не обращая внимания на ее наготу, в два шага преодолел разделяющее их расстояние, сгреб ее на руки и вытащил в комнату.
– Тебе плохо? Что с тобой?
Он усадил уже переставшую кашлять, но все еще дрожащую от пережитого кошмара девушку на ближайший диван.
– Открой глаза!
Его взгляд невольно переместился на ее маленькие крепкие груди. Затем скользнул по тонкой талии, спустился на темную полоску волос, задержался на удивление округлых бедрах и снова поднялся вверх…
Антона прошиб пот, когда он встретился взглядом с Ритой. Она перестала всхлипывать и трястись и теперь сидела, не отводя от него глаз. Не испуганно, не взволнованно, а словно наблюдая…
– Нравлюсь?
Антон сглотнул.
Иногда в ее голосе слышалась возбуждающая хрипотца, а глаза становились бездонными черными колодцами, хранящими свои тайны. В такие моменты ему хотелось познать эти секреты. Стать ее единственным поверенным…
– Очень… Я сейчас принесу полотенце. Ты извини, что я так ворвался… Услышал, как ты с кем-то говорила, а потом – крик и кашель…
Он вскочил и быстрым шагом направился в ванную, не заметив, как лица Риты коснулась тень недовольства. Схватив стопку белоснежной махровой ткани, Антон бросился назад.
– Вот!
Огромное полотенце закутало Риту с головы до ног, но она, не отводя от Антона завораживающего взгляда, подалась вперед, и пушистая ткань упала на диван, снова открывая ее безупречные груди.
– Поцелуй меня? Как вчера…
Антон глубоко вздохнул, понимая, что если сейчас ничего не сделает, то просто умрет, и впился в ее пухлые губы поцелуем.
Не-еет! То, что было вчера на ее кухне, можно было назвать детской шалостью…
Теперь в него словно вселился зверь, и этот зверь требовал свободы. Он не думал, что причиняет боль, впиваясь в зовущие губы, и тут же отдавался на милость ее нежных рук, ее телу. Она, казалось, знала, как сделать наслаждение вечным, и они вновь и вновь тонули в его волнах…
Наконец Антон упал на диван, понимая, что не в состоянии больше пошевелить даже пальцем, по-хозяйски притянул к себе девушку и, уткнувшись в ее волосы, прошептал, проваливаясь в сон:
– Моя Маргет!
По ее губам пробежала улыбка и тут же исчезла.
Глава 13
Джованни
Он с трудом открыл глаза и огляделся.
Просторная комната, абсолютно пустая: серые стены, серый пол и серый потолок.
Рассеянный свет лился из раскрытого настежь окна – взошла полная луна. Он не чувствовал жара или холода. Вообще ничего не чувствовал. Но как такое возможно?
Прошел к окну, попытался вдохнуть ночную прохладу – и вдруг понял, что не может дышать. Страх зашевелился где-то глубоко – и сразу отступил.
Страшно не было. Совсем.
– Здесь тебе не нужно дышать, – раздалось за спиной.
Джованни не удивился, он точно знал, что находится в этой комнате не один.
Он обернулся на звук и замер.
Черные волосы едва колышутся от легкого ветерка, которого он – вот ведь досада – тоже не ощущает…
На стене – уже знакомый портрет, хотя секунду назад его там не было. Но какое это имеет значение?
– Почему? И где это «здесь»? – Вопрос, скорее всего, неправильный, но он не знает, какой будет верным. – А ты не догадываешься? – От портрета отделяется темная тень и идет к нему. Точнее – ползет по серому полу неровной кляксой, почти сливаясь с ним. Но вот, нарушив все законы мироздания, тень поднимается, обретает объем, и уже можно понять, что перед ним женщина.
– Я умер? – Слова слетают с губ легко. Страх так и не посмел поднять голову.
Тень смотрела на него выжидающе. Он так ощутил, ведь глаз у тени нет, как, впрочем, нет лица и тела.
– Нет, – наконец нарушив затянувшееся молчание, отвечает тень. – Ты не умер, но ты и не жив. Можешь называть это место границей. Сюда попадают такие, как ты.
– Как я?
– Да. Тебя что-то держит в мире живых. Неоконченные дела, долги… любовь?
Джованни слушал, как тень перебирает варианты, и не чувствовал никакого отклика в сердце. У него нет никаких дел и долгов, либо он об этом не помнит. Тогда почему он здесь, а не идет дальше?
Ответ пришел очень быстро:
– Ненависть.
Он словно выплюнул слово на серый пол.
Тень отпрянула, но одобрительно кивнула и, кажется, даже улыбнулась. Она была довольна.
Вот ведь как, он уже может различать ее мимику и эмоции…
– И что ты готов сделать, чтобы вернуться?
Тень вытянулась и обвилась портовым канатом вокруг его тела.
«Если бы я мог дышать, уже задохнулся бы», – безразлично подумал Джованни.
Он прислушался к себе, ища ответ, но тень его опередила:
– Я знаю – что, и помогу тебе. Но ты должен оказать мне услугу. Согласен?
– Согласен.
