Кендари Блэйк - Анна, одетая в кровь
— Гениально, — сообщает Уилл. — Мы можем здесь сколько угодно практиковаться, но там она может нас убить.
— Это лучшее, что мы может сделать, — отвечаю я. — Так что давайте попробуем почитать, — я стараюсь не думать о том, какие же мы все-таки ранговые дилетанты и что наша затея выглядит очень глупо.
Морфан полностью нас игнорирует, прохаживаясь вдоль магазина и что-то насвистывая себе под нос. Единственное, что выдает его присутствие — это смена знака на дверце магазина с «Открыто» на «Закрыто».
— Подожди минуту, — говорит Уилл. Томас уже начал было читать нараспев, но его вмешательство действительно выбивает ветер из его парусов. — Почему мы выйдет оттуда только после заклинания? Она же будет слабой, так ведь? Тогда почему бы нам просто ее не убить?
— Хорошая затея, — отвечает Кармел. — Не так ли, Кас?
— Да, — говорю я. — Все зависит от того, как пойдут дела. Мы даже не уверены, сработает ли все по плану.
Я выгляжу очень неубедительно. При последних словах я и вовсе смотрю теперь на свои ботинки. Как назло Уилл замечает мои неуклюжие движения. Он делает шаг назад, выходя из круга.
— Эй! Ты не можешь делать этого во время заклинания! — кричит Томас.
— Заткнись, ублюдок, — он говорит пренебрежительно, и у меня волосы встают дыбом. Он смотрит на меня. — Почему это должен быть ты? Ты, кто это все заварил? Майк был моим лучшим другом.
— Это должен быть я, — решительно отвечаю я.
— Почему?
— Потому что я единственный, кто может использовать нож.
— В чем собственно сложность? Режь и бей, правильно? Любой идиот сможет это сделать.
— Он тебе не будет подчиняться, — сообщаю я. — Для тебя — он просто нож. А обычный нож никогда не убьет Анну.
— Я не верю, — отвечает он, прочно стоя на ногах.
Хреново. Мне нужно, чтобы он помог нам не только потому, что для полного круга не будет хватать его присутствия, а потому, что у меня такое чувство, будто я обязан ему хотя бы за то, что вовлек его во все это дерьмо. Из тех, кого я знаю, Анна расценивает его наиболее опасным. И что мне прикажете делать?
— Мы поедем на твоей машине, — говорю я. — Все. Собрались. Сейчас же.
* * *Уилл с подозрением ведет машину, я нахожусь справа от него. Кармел и Томас сидят сзади, и у меня нет времени рассуждать о том, насколько потные ладони у Томаса в данный момент. Я должен доказать, — всем им доказать — что я тот, кого должны слушаться. Это мое предназначение, моя миссия. И, может быть, после умелых побоев Анны (подсознательно я позволю этому случиться или нет), мне нужно хотя бы еще раз доказать самому себе.
— Куда мы едем? — спрашивает Уилл.
— Это ты мне скажи. Я не эксперт по Тандер-Бэй. Отвези меня туда, где появляются призраки.
Уилл переваривает полученную информацию. Он облизывает напряженно губы и смотрит на Кармел через зеркало заднего вида. Хотя он и нервничает, могу сказать, что он уже знает, куда ехать. Мы все хватаемся за спинки, потому что он неожиданно резко поворачивает.
— Коп, — говорит он.
— Коп? — переспрашивает Кармел. — Ты же не серьезно ведь. Это неправда.
— Еще несколько недель назад ничего из этого не было правдой, — отвечает Уилл.
Мы едем через весь город, проезжаем торговый район и попадаем в промышленный. Пейзаж меняется через каждые несколько блоков, начиная с деревьев, одетых в золотые и красные листья, уличных фонарей, ярких пластичных знаков, и заканчивая железнодорожными путями и голыми немечеными цементными зданиями. Находясь рядом со мной, Уилл выглядит мрачным и совсем не заинтересованным в происходящем. Он не может дождаться того момента, пока не покажет место, припрятанное в своем рукаве. Он надеется, что я провалю испытание, что у меня будет в избытке дыма, зеркал и всякого такого дерьма.
Позади меня, с другой стороны, Томас выглядит точно возбужденная гончая, не подозревающая, что ее отведут вскоре к ветеринару. Я должен признаться, что также немного взволнован. У меня будет предостаточно возможностей, чтобы показать свою работу. Не знаю, чего я больше жду с нетерпением: удивить Томаса или затолкать самодовольное выражение Уилла глубоко в глотку. Конечно, это касается больше последнего.
Авто замедляется почти до скорости улитки. Уилл вглядывается в здание слева от него. Некоторые из построек похожи на склады, другие — на низко-арендные жилые комплексы, которые не использовались в течение некоторого времени. Все они размыто-песчаных цветов.
— Тот, — говорит он. — Я так думаю, — бормочет себе под нос.
Мы паркуемся в переулке и выходим все вместе. Теперь, когда он здесь, Уилл меньше сдерживается. Я вытаскиваю атаме из сумки и перебрасываю через плечо, затем передаю сумку Томасу и показываю Уиллу, чтобы тот вел меня к цели. Он сопровождает нас к передней части здания, пока мы не добираемся до места, похожего на старую квартиру. Здесь я вижу жилищно-стильные окна, из которых только верхняя часть застекленная, и неиспользованные приоконные ящики. Я смотрю вдоль боковой стены здания и вижу пожарную лестницу, свисающую вниз. Я проверяю входную дверь. Не знаю, почему она не заблокирована, но все же это хорошо. Мы разрезали чертову бросающуюся в глаза картину, орудуя вдоль боковой стены.
Когда мы зашли в здание, Уилл кивает головой, указывая на ступеньки. В этом забитом досками месте чувствуется кислый и затхлый запах, будто бы здесь жило одновременно много людей, и каждый из них оставил устойчивый аромат, не очень хорошо сочетающийся с другими.
— Итак, — говорю я. — Кто-нибудь скажет мне, зачем мы сюда пожаловали?
Уилл ничего не говорит. Он просто смотрит на Кармел, которая со знанием дела рассказывает.
— Около восьми лет назад в квартире наверху держали заложников. Один железнодорожник сошел с ума, запер свою жену и дочь в ванной комнате и размахивал вовсю пистолетом. Вызвали полицейских, а они, в свою очередь, отправили участника переговоров для их освобождения. Но что-то пошло не так.
— И что ты хочешь этим сказать?
— Она имеет в виду, — вклинивается в разговор Уилл, — что участник переговоров выстрелил себе в позвоночник прямо перед тем, как преступник выстрелил себе в голову.
Я пытаюсь переварить полученную информацию и не посмеяться над Уиллом, использующим слово «преступник».
— С женой и дочкой все было в порядке, — продолжает Кармел. Ее голос звучит не только нервно, но и волнующе.
— А где сама история о призраке? — спрашиваю я. — Вы привели меня в эту квартиру, где жил агрессивный железнодорожник?
— Это не железнодорожник, — отвечает Кармел. — Это коп. О нем сообщили уже после его смерти. Люди видели его через окна и слышали, как он с кем-то разговаривает, пытаясь уговорить их не делать этого. Однажды рассказывали, что он даже беседовал с маленьким мальчиком внизу на улице. Он высунул голову через окно и накричал на него, приказывая убираться отсюда. Напугал мальчика до полусмерти.
