Трой Деннинг - Безумный бог
Разумеется, эта клятва была неосуществима. Но в то время я еще не понимал причину своего недуга, не знал, что все это сотворило колдовство Мистры. Я понимал только, что в дневнике Ринды столько же здравого смысла, сколько и в Темной Правде, и что ее святотатство объясняло то, что я видел собственными глазами: Церковь Единственного действительно распадалась на части, и только абсолютный безумец мог отправить скромного торговца вроде меня на поиски «Кайринишада». Эти мысли - свидетельство моего величайшего позора и, скорее, являются отражением моей собственной трусости, чем действительности, но, тем не менее, они не отпускали меня, назойливо цепляясь, как голодный нищий. Именно им я приписывал свою одержимость дневником.
Улронт отошел от жаровни, держа в руке раскаленную железную палку, и поднес ее к моим глазам. Я едва на нее взглянул, мой взгляд был прикован к дневнику с противоположном конце камеры, где стояли Первый Чтец Теторил и Руха с омерзительными улыбочками на лицах.
Мое невнимание разозлило Хранителя.
- Посмотри на это! - Он помахал железкой у меня перед глазами. - Знаешь, что я могу сделать?
- Со мной - ничего. - И теперь я был в этом уверен, ведь на моем теле не осталось ни одного синяка или пузыря, хотя я столько всего вытерпел перед тем, как Руха меня поймала. - Я под защитой Тира.
- Тир не защищает убийц! Держите его голову!
Хотя веревка, связывающая мне руки, была крепкая, как верблюжья уздечка, помощники Улронта неохотно отпустили меня - видимо, за то время, пока меня ловили, я заработал репутацию свирепого зверя. Один из них зашел мне за спину и крепко сдавил локти, только тогда второй охранник зажал мне голову как в тисках. Огромный, сильный детина; было бы бесполезно сопротивляться, да я и не пытался.
Улронт убедился, что я в надежных руках, потом сделал шаг вперед и поднес железку прямо к лицу, так что я уже ничего не видел, кроме раскаленного прута. Он приблизил кочергу к моему глазу, и тот защипало от жара.
- Я задам еще два вопроса, и каждый раз, как ты солжешь, я буду выжигать у тебя по глазу. Мне говорили, это очень больно.
- Улронт, все это ни к чему, - сказала Руха. Впервые я обрадовался, что Арфистка вмешивается не в свое дело. Гнев Хранителя был так велик, что его собственный жрец оставил темницу, не захотев лицезреть, как будут пытать беспомощного человека. - Никому не переплыть этот ров. В нем любой сварится заживо!
Улронт еще ближе поднес кочергу, и я понял, что он намерен сдержать слово и выжечь мне глаза. Я не знал, как Тир сможет защитить меня в этом случае, но тут рукоять кочерги побелела точно так же, как раскаленный конец. Послышалось тихое шипение, потянуло паленым мясом.
Улронт завопил, выронил кочергу и обхватил здоровой рукой пострадавшую:
- Как ты это сделал?
Я не ответил оттого, что его громила-помощник чересчур крепко сжимал мою шею - я не мог даже челюстью шевельнуть.
Руха вцепилась Улронту в плечо и оттянула его назад:
- У тебя был шанс, теперь дай мне попробовать.
Улронт нахмурился, потом взглянул на свои покрывшиеся пузырями пальцы и пожал плечами:
- Как хочешь. Но терпению моему пришел конец. Если он не скажет правды, мы казним его за то, что он сделал с Гвидионом и Риндой.
Ведьма знаком велела громилам отойти и наблюдала за мной, пока я пожирал глазами дневник. С каждой секундой моя потребность продолжить чтение удваивалась и не только из-за колдовства Мистры. То, как Ринда объясняла причину Кайрикова безумия, не давало мне покоя. Я все никак не мог забыть холодное отвращение, поднявшееся в душе, когда я дотронулся до сундука с «Кайринишадом». Неужели девчонка была права? Неужели Темная Правда священного тома оказалась такой всесильной, что поработила даже божественный разум Единственного и Вездесущего?
Это ужасное сомнение явилось пределом того, что я мог вынести. Я должен был заполучить дневник и обнаружить ложь в ее словах и отделаться от кощунственных опасений, пока они не свели меня с ума, как Кайрика! Понаблюдав за мной несколько секунд, ведьма взяла со стола дневник Ринды и поднесла его ко мне, но так, чтобы я не мог до него дотянуться.
- Предлагаю сделку, Малик. - Она с самого начала заставила меня назвать свое истинное имя. - За каждый правдивый ответ на мой вопрос я дам тебе прочитать одну страницу из дневника Ринды.
- Я должен его прочесть! - выпалил я. Теторил выгнул бровь, а Улронт нахмурился, но, прежде чем кто-либо из них успел возразить, я добавил: - Скажу все, что угодно.
Наверное, моему обещанию можно найти оправдание, если вспомнить, что я ничего не знал о заклинании Мистры. Я ощущал в себе только странную потребность продолжать чтение дневника; мне тогда казалось, что я, как всегда, сумею солгать.
Ведьма кивнула и спросила:
- Ты пришел за «Кайринишадом» или за вот этим? - Она помахала дневником,
- За «Кайринишадом». - Тут нечего было скрывать, так как они сами обо всем догадались. - Меня послал за книгой Кайрик. Она нужна ему дм суда, а заклинания Огма до сих пор не позволяют ему найти книгу самому.
Объяснение как-то само вырвалось, помимо моей воли. Я отнес это за счет недостатка самоконтроля из-за навязчивой идеи и не очень по этому поводу беспокоился.
- Для суда? - удивилась Руха.
Я покачал головой:
- Восьмая страница.
- Отвечай! - заорал Улронт, но ведьма от него отмахнулась, открыла нужную страницу, поднесла дневник ко мне, и я прочел:
- «Что касается судьбы "Истинного жизнеописания Кайрика", то я слышала, что Физул Чембрюл все еще хранит книгу в безопасном месте, где-то неподалеку от руин Зентильской Твердыни. Я, конечно, хотела бы, чтобы книга оказалась в более надежных руках, но молюсь, чтобы так оно и было. "Истинное жизнеописание" - единственный способ освободить умы, затуманенные ложью "Кайринишада". Боюсь, наступит день, когда ее простая правда понадобится для спасения всего Фаэруна. Мы с Гвидионом всего лишь люди. Когда-нибудь "Кайринишад" обязательно попадет не в те руки».
Руха опустила дневник, так как страница обрывалась на середине.
- Несправедливо! - завопил я, ударившись в панику. Этот отрывок подал мне любопытную идею, что я мог бы лучше послужить Кайрику, если бы раздобыл «Истинное жизнеописание» и вылечил его от безумия. Мне не терпелось найти в дневнике нечто, что могло бы избавить меня от этой иллюзии, прежде чем она превратится в еще одну навязчивую мысль. - Там было всего полстраницы!
- Но в ней написано все, что нужно.
Ведьма закрыла книгу и посмотрела мне в глаза, готовясь задать свой следующий вопрос. Она все смотрела и смотрела на меня, но ничего не произносила, словно обдумывала каждое слово. Она даже ни разу не моргнула. Тут только я заметил, как тихо стало в темнице: не шипели больше факелы, не скрипели подошвы о каменный пол, не было слышно даже ничьего дыхания. Улронт и Теторил стояли неподвижно, точно так же как Арфистка. Меня прошиб пот.
